личных отношений?
Глава 38. ОТЛ: освободительный тур Лоры
Всю жизнь я придерживалась традиционных взглядов на моногамию и отношения, твердо веря, что даже одна связь требует огромных усилий и концентрации и что часть любви к кому-то — это любовь только к этому человеку. Однако все мои отношения были ориентированы на достижение главной цели — потенциального совместного будущего. Понимаю свою прежнюю мотивацию: молодая, в поисках мужа, я мечтала о семье. Если больше не стремлюсь к оседлой жизни с мужчиной, не хочу замуж и у меня уже есть семья, какой тогда смысл продолжать отстаивать свои взгляды на моногамию? Так получилось, что летом я одновременно встречалась с № 3 и № 4, и это воспринималось иначе, я не придавала этому большого значения. Теперь, когда мои отношения с № 6 стали чем-то неопределенным и изменчивым, но тем не менее значительным, кажется, мне нужно пересмотреть свои взгляды на отношение к идее только одного партнера.
Однажды вечером в квартире № 6, после сервированного ужина с льняными салфетками, вином и запеченным окунем, которого он профессионально разделал — ни одной косточки, — я признаюсь: во второй половине недели пью кофе с мужчиной, с которым познакомилась в хиндже.
— Ага, значит, вернулась к своим приложениям, — вздыхая, произносит он с ухмылкой.
— Я просто хотела, чтобы ты знал. Мы обсуждали нашу неэксклюзивность, и я обещала не спать с другими без презерватива. Но мы видимся достаточно часто, чтобы скрывать это от тебя.
Он благодарит за честность, но интересуется, почему иду на это свидание, почему я снова активна в приложениях для знакомств после нескольких месяцев перерыва.
— Потому что меня все еще интересуют другие люди. Мы отлично друг другу подходим, и мне очень хорошо рядом с тобой, но связывать себя какими-то одними отношениями не хочу. И, кроме того, — тут выдерживаю паузу, закрывая глаза, чтобы подготовиться к тому, что собираюсь показать ему свою слабость, — я испытываю к тебе сильные чувства, которые, кажется, только крепнут со временем. Не знаю, что с ними делать, не знаю, взаимны ли они. Им необязательно таковыми быть, я не прошу от тебя никаких признаний. Даже не знаю, чего сама хочу, но точно знаю, что привязываюсь к тебе, и это меня беспокоит, поэтому мне нельзя останавливаться.
— Лора, вот что я тебе скажу: ты начала свой путь до того, как мы встретились, и всего лишь подобрала меня по дороге. Мне это кажется домом на колесах. Назовем его «освободительный тур Лоры». Ты едешь и ищешь что-то. Я — не более чем одна из остановок в этой поездке. Не переставай колесить. Если я попытаюсь удержать тебя, ты обидишься и всегда будешь задаваться вопросом, что там, снаружи. Так что продолжай свой тур.
— А как насчет тебя? Ты можешь оставаться рядом, пока я гастролирую, или для тебя это уже слишком?
Он мешкает, но обещает остаться рядом. Его пауза длится достаточно долго, чтобы я решила уточнить, неприятно ли ему от этого или он совершенно не против. Кажется невероятным, что он готов делиться мной, и если действительно готов, то, может, я ему безразлична?
— Я определенно ревную, но одновременно впечатлен твоей силой. Осознаю, что это рискованно и могу потерять тебя из-за кого-то другого, кто повстречается тебе во время тура. Но я не вправе пытаться остановить тебя.
Меня поражает отсутствие чувства собственности у него, но одновременно очень привлекает. Понимаю: дело не в его сильной уверенности, что я буду возвращаться к нему, а в его уважении пространства и свободы, которые мне сейчас необходимы, чтобы разобраться. Он полностью отделяет меня от себя, но и хочет знать, работает ли это в обратную сторону: как я отнесусь к тому, если он начнет встречаться с другими женщинами?
— Ужасно, — говорю, и он заходится смехом. Я объясняю, почему у меня двойные стандарты. Наши ситуации совершенно разные: он женился после сорока лет, к этому возрасту я была замужем уже пятнадцать лет и родила троих детей. У него было время, чтобы переспать с разными женщинами и разобраться в том, что ему нужно в сексе, тогда как у меня ничего этого не было, и теперь мне приходится наверстывать упущенное. Признаю, что это несправедливо и лицемерно, но подчеркиваю, что даже осознание этого не заставит меня почувствовать себя менее неуверенной или менее ревнивой.
— Ты бы хотела, чтобы я рассказывал тебе об этом? — спрашивает он.
— Да, конечно. То есть нет, конечно, нет. Не знаю, не делай этого, и тогда мне не придется выбирать, — говорю, надувшись, и он отвечает, что вряд ли захочет: у него и так уже секса со мной больше, чем за последние годы, и он не уверен, сможет ли выдержать больше.
— Хорошо, давай договоримся, — предлагаю. — Занимайся сексом с кем хочешь, но только не с женщинами из Манхэттена. Выезжай за город, в другой район, но только не с местными.
— Это тебя успокоит? — спрашивает он.
— Да, потому что тогда тебе будет не так легко делать это регулярно. Насладись по полной поездкой на пароме до Стейтен-Айленда, — язвительно бросаю, и мы оба заливаемся смехом.
Я сама не следую своему собственному правилу «свиданий вне района» и в конце этой же недели сажусь на метро до Верхнего Вест-Сайда, чтобы выпить кофе с потенциальным № 8. Он живет в Гарлеме, поэтому встречаемся посередине, и я рада выбраться из своего района, чтобы не столкнуться с кем-то из знакомых. Познакомившись в хиндже, мы поговорили по телефону, разговор был непринужденным, и он много смеялся. Детей у него нет, но ему понравились мои рассказы о том, каково это — быть родителем, который тайно ходит на свидания, а поскольку я всегда хохочу от души над собственными шутками и историями, мне нравится, когда смеются вместе со мной.
Прихожу в кафе пораньше, чтобы успеть до его прихода снять несколько слоев зимней одежды и перевести дух. Когда сижу и пытаюсь довести до совершенства свое выражение лица «открыта к предложениям, но не слишком заинтересована», до меня доносится громкое и радостное: «Лора!». Поднимаю глаза — передо мной сияет улыбкой моя подруга Джоанна.
— Что ты здесь делаешь? — спрашивает она.
— Э-э-э, — это все, что мне удается выдавить из себя, я тут же заливаюсь краской, так что подруга начинает смеяться, понимая, что дожидаюсь ухажера. Подбираю свою коллекцию верхней одежды, чтобы пересесть подальше от нее, предупреждая, что, несмотря на любовь к ней, если она хотя бы взглянет в нашу сторону, то перестанет для меня существовать.
— Иди
