– Что ж, тогда не буду тратить время на церемонии, – сухо отрезал Жиль, – мадемуазель Кралле представляет здесь новую часть нашей экспедиции, и располагает исключительными полномочиями до прибытия остальных. Вы, Танкред, будете выполнять ее указания, как если бы они исходили от меня. Вы все поняли?
Я кивнул и, надев шляпу, вышел на палубу.
Мой новый босс догнала меня через пару минут.
– Можно вас на минуту, мсье Бронн?
– Всегда к вашим услугам, мадемуазель… – я сделал вопросительную паузу.
– Сейчас Кралле, Эльза Кралле.
– Как вам будет угодно.
– Не буду скрывать, я крайне удивлена, застав вас здесь. У меня были совершенно иные сведения о вашей судьбе. Что случилось с Ялмаром?
– Он умер.
Впервые за все время нашего разговора ей немного отказало самообладание. Она вздрогнула и на шаг отступила от меня. Мне показалось, что в ее глазах промелькнул страх.
– Как вам удало… как это случилось?
– Ему не повезло.
С ним должен был быть человек… негр…
– Ему тоже не повезло.
– Он тоже… умер? – тихо спросила она.
Я кивнул.
– Я вас сильно недооценила, мсье Бронн, – заметила она после небольшой паузы, – вы не производили впечатления человека, способного на подобное.
– Впечатление может быть обманчиво…
Я решил не уточнять, что в случае с Ялмаром меня спасло стечение обстоятельств, а Иоганн погиб вообще случайно. В конце концов, репутация матерого бандита мне сейчас будет весьма кстати.
– Гаэтан будет удивлен, – продолжила девушка, – впрочем, скажу честно, много за вашу жизнь я все равно не дам.
– Посмотрим, – решительно заявил я.
Впрочем, на самом деле никакой решительности у меня не было.
Она посмотрела на меня с сомнением. Я уже хотел что-то ей ответить, но тут увидел поднимавшихся по сходням людей, и понял, что теперь я и сам не дам за собственную жизнь и ломаного гроша.
Высокую и худую фигуру Гаэтана Марии Никола Невера я узнал сразу, узнал и еще нескольких аденских знакомых. Так вот кого дю Понт привлек в качестве охраны экспедиции… В этом было разумное зерно. Но для меня это было крайне неудачное развитие ситуации. Я уже дважды ускользал из рук Невера. Третий раз мог оказаться для меня роковым.
Я оторвался от перил и нырнул в дверь надстройки раньше, чем они успели меня заметить. По крайней мере, я на это очень надеялся.
Так что делать? Как что? Бежать! Нет, я понимаю, что герой должен встречать опасность лицом к лицу. Но в данном случае это было бы, как говорили в таких случаях мои коллеги и товарищи бурных марсельских времен – "с финкой на паровоз". Краску у паровоза финкой я, может, и поцарапаю, но на выживание рассчитывать не стоит.
Я вбежал в свою каюту, не особо раздумывая схватил чемодан, швырнул в него, первое, что подвернулось под руку. Вынул из-под подушки любезно одолженный сицилийцем Розарио в Турине револьвер. Теперь надо быстро и по-английски, не прощаясь, покинуть яхту.
Я вышел из каюты и наткнулся на одного из новоприбывших. Видимо того или уже проинструктировали или у него просто была привычка стрелять в незнакомых. Он выдернул из кармана "Парабеллум". Осечка. Пока громила лязгал рычагами затвора, я отскочил за угол и поднял свое оружие. Как только тот высунулся из-за угла, я аккуратно сшиб выстрелом у него с головы соломенное канотье – отягощать свое положение лишними трупами я пока не собирался. Бандит пригнулся и отскочил обратно под прикрытие стены.
Я побежал на верхнюю палубу. Прыгать в иллюминатор я счел излишним. Не потому, что мне не хотелось искупаться в мутной портовой воде, а по причине того, что плывущий человек слишком выгодная мишень.
На верхней палубе стояли дю Понт, Невер, Катрана/Эльза и еще несколько человек. Я рванулся к сходням, постаравшись задействовать все мои спринтерские возможности.
– Держите его! – заорал дю Понт, – не дайте ему уйти!
Невер шагнул за спины стоявших перед ним, одновременно потянувшись к внутреннему карману сюртука.
Я развернулся, на секунду задержался и прострелил две дырки в переборке позади них. Невер стоял в толпе, и попасть в него, не задев других, было сложно, мои претензии к дю Понту были не настолько велики, а в женщин и случайных прохожих я избегаю стрелять принципиально…
Катрана вздрогнула, но осталась на месте, дю Понт отшагнул, споткнулся и упал на палубу, Невер пригнулся, укрывшись за опешившими моряками.
Я спрыгнул с мостика и побежал по сходням.
Сзади доносились крики.
– Держите его! Хватайте!!
Выскочив на пирс, я чуть не налетел на группу местных полицейских в фесках. Прежде чем они сообразили в чем дело, я проскочил между ними и помчался к ближайшим зданиям. Если я добегу до них раньше, чем Невер и его парни успеют начать стрельбу, то мои шансы можно будет считать уже неплохими.
Тут до полицейских дошло, и они, загалдев, бросились за мной.
Пришлось стрелять.
Два выстрела поверх фесок внушили полиции мысль, что в данном случае не стоит бежать слишком быстро, они залегли за тюками и ящиками и открыли беспорядочную пальбу. Моя искренняя благодарность тому, кто экономил на их обучении. Я смог покинуть пристань без единой царапины и устремился в лабиринт проходов между складами и остальными портовыми сооружениями.
Мое положение оказалось довольно сложным. Я начал стрелять первым и теперь доказать, что это самооборона, было уже затруднительно. Если бы не осечка у того бандита… Впрочем, если бы не та осечка, я бы сейчас ничего не рассказывал.
Я мчался среди всех этих проулков и отчетливо понимал, что дыхание у меня заканчивается. Возможно, стоило уделять больше внимания регулярным занятиям спортом. Я остановился и попытался прислушаться. Топот армейских ботинок был слышен вполне отчетливо. Точных данных о моем положении у полицейских не было, но направление они смогли определить верно.
Я выдохнул, и трусцой побежал дальше. На полноценный бег сил у меня уже не оставалось.
Площадь, навесы, торговцы… Куда дальше? Наобум побежал направо. Какой-то араб схватил меня за полу, бормоча что-то о несравненном качестве своего товара…
С той стороны площади донеслись крики. Я обернулся. Там мелькали красные фески полицейских. Щелкнул выстрел. Я увидел того самого парня с парабеллумом. Кого только Невер себе набрал? Сначала осечка, теперь вообще промазал… Я выстрелил в ответ. Громила выронил оружие и схватился за руку выше локтя. А ведь я целился в плечо.
Ошалевший торговец выпустил мою полу и с дикими криками шарахнулся в сторону. В мгновение ока на площади началось форменное столпотворение. Расталкивая прохожих, я побежал в какой-то переулок. Проклятье, как же душно. Если они начали в меня стрелять, значит, не хотят, чтобы я попал в руки полиции живьем. Мало ли что я там расскажу… Может сдаться? Нет. Пристрелят "при задержании".
Я остановился, привалившись к стене. Воздуха не хватало. Даже голова начала кружиться. Нет, определенно надо было по утрам заниматься гимнастикой. Я совершенно не в форме. Что за ерунда? Откуда эта кровь?
Я опустил глаза. Левый борт белого пиджака пошел ярко-алыми пятнами, медленно переходившими на брюки. Я был несправедлив к Неверу и его громиле. Похоже, тот все-таки не промахнулся… Да о чем я думаю! Я же ранен! Ранен!
В проходе возникла фигура в европейском костюме. Я не стал разбираться человек ли это Невера или случайный прохожий. В конце концов, нечего тут шляться во время перестрелки. Выстрелив в его направлении, я свернул за угол и поплелся дальше. Если я не ошибаюсь, у меня еще один патрон в барабане. А запасных сицилиец мне не оставил.
Дорогу перегородила телега. На козлах сидел человек в расшитом крестами черном капюшоне коптского священника. Я замахал на него револьвером, чтобы тот убирал с дороги свою колымагу. Откуда-то выскочила пара дюжих монахов. Они подхватили меня под руки, и моментально загрузили в повозку. Я вяло попытался сопротивляться, но револьвер вылетел из руки и с лязгом покатился по мостовой. Кажется, он даже последний раз выстрелил… Один из монахов забросил в телегу мой чемодан, который я каким-то чудом ухитрился не выпустить из рук до самого последнего момента, и задернул служившую пологом мешковину. Я рванулся, но тут силы меня оставили окончательно, я просто свалился на дно и затих. Потом стало темно.
Потолок был сводчатым. И белым. Также как и стены. Я рискнул приподняться на локте. Левый бок потянуло и он неприятно заныл. Я откинулся на подушку и осмотрелся. Маленькая комнатушка. Очень чистенькая. Крошечное, похожее на бойницу, оконце. Из мебели – кровать, тумбочка, табурет. На стене иконы. Значит, это копты.
Правой рукой я ощупал торс и левый бок. Плотно и основательно забинтовано. Профессионально, судя по всему. Крови вроде не видно. Но бок болит. Интересно насколько серьезно меня ранили? Я глубоко вздохнул. Левый бок отозвался резкой болью, но дыхание не перехватило, и кашля не было. Я задержал дыхание и начал считать, сколько смогу выдержать… Уфф. Немного. Ныряльщик из меня не выйдет, но легкие, судя по всему, не прострелены. Уже хорошо.
