были дикарями.
Метафора – это устройство, с помощью которого изобретаются новые слова, комбинации новых слов и новые значения слов. Добавленный поэтический контент привносит в язык эмоции, а язык, побуждаемый эмоциями, создает мотивацию, которая стимулирует цивилизацию. Чем более продвинутой является цивилизация, тем сложнее ее метафоры. Сейчас они используются даже в физических и технических словарях.
Хорошо продуманная фраза, которая по существу подразумевает идентичность двух сравниваемых объектов, также является метафорой. Вспомните, что и как говорит Йейтс о сестрах, которые жили в большом английском доме под названием Лиссадель:
Я столько раз напропалуюмечтал – одну или другуюпризвать и вспомнить пылкий трёппро жизни цель, и юный хмельшальных несбыточных утопий,вечерний свет над Лиссадель,двух девушек хозяек… Обекрасавицы, одна – газель [16].
Говоря об этой метафоре, критик Дэнис Донохью отмечает: «Природа девушки переходит в природу газели, как будто обе происходят из одного светозарного источника. Вот что делают точные названия: дело не в том, чтобы увидеть какой-то признак здесь, а какой-то – там. Дело в том, чтобы оценить всю природу объекта целиком и дать ему то название, которое он заслуживает».
Метафоры также очень важны для юмора. Вот два моих любимых примера. Первый – характеристика неумного и властного экстраверта: «Слон в поисках посудной лавки». Второй – описание Нарцисса: «Легенда собственного ума». Метафоры высвобождают воображение, заставляя его свободно искать образы, оживляющие картины. Они позволяют нам пересекать границы, наносить легкие удары по чувствам эстетического удивления и юмора и тем самым достигать новых нюансов и новых перспектив. Они позволяют бесконечно расширять язык и определяемые им идеи. При этом здесь имеет место экспоненциальный рост с удвоением примерно за три столетия. Так, количество слов во времена Чосера было близко к 73 000, во времена Шекспира – к 208 000, а в современном языке, согласно Оксфордскому словарю английского языка (Oxford English Dictionary), насчитывается 469 000 слов. Если же включить в рассмотрение технологический и коммерческий жаргоны, то можно ожидать, что в будущем число слов сможет легко удвоиться и за более короткий промежуток времени.
В целом слова могут быть произвольными по происхождению, но метафоры таковыми не являются: скорее они до определенной степени ограничены инстинктом. Множество метафор связаны с животными, например: «лиса» символизирует умного, скрытного, эгоистичного человека; «свинья» имеет коннотацию со словами «тучный», «липкий», «неопрятный»; «лев» ассоциируется с силой, мужеством, величием; «змея» – это человек, вызывающий отвращение, соблазнитель, злой, а в некоторых обществах – символ мудрости и милосердия. Во всех культурах люди последовательно используют для метафор особенности физической природы объектов: так, солнце символизирует собой просвещение и мудрость; лед и снег – безмолвие, одиночество или смерть. Море часто ассоциируется с простором, матерью, рождением или тайной.
Метафоры не предназначены для выражения истинной природы сущностей, которые вызвали их к жизни. Их смысл исходит из того, что некоторые из их черт влияют на наши индивидуальные человеческие чувства и эмоции. В этой плоскости восприятия они частично связаны с инстинктами, а частично – с обучением, частично являются генетическими, а частично – культурными. Устоявшиеся метафоры сплетаются вместе, создавая архетипы творчества. Их легко обнаружить в стереотипных сюжетах и в персонажах сказок. Архетипы могут показаться неточными и даже банальными, но они есть хлеб насущный всей литературы и драматургии.
17. Архетипы
Если метафоры есть строительные блоки языка, то архетипы являются частью общей основы человеческих эмоций. Архетипы, состоящие из универсальных историй и образов, фигурируют в западной культуре со времен Аристотеля, который проанализировал образ трагического героя в драме Софокла «Царь Эдип». Происхождение архетипов не является некоей случайностью культурной эволюции, это часть древней истории, закрепленной в генах благодаря мутациям, произошедшим в ходе эволюции путем естественного отбора. Некоторые из их первопричин датируются периодами, отстоящими на десятки тысяч лет от того времени, когда люди разошлись из Африки по всему пригодному для жизни миру. Другие первопричины вообще сформировались у наших далеких животных предков, то есть миллионы лет тому назад.
Примеры архетипов, возникающих из инстинктов, основанных на генетике, можно найти в склонности современных людей к приобретению необъяснимых разумом фобий – боязни змей, пауков и других опасностей, идущих из глубокой древности. Архетип с очевидностью присутствует и в образе идеальной среды обитания, которую предлагает гипотеза саванны: идеальный ландшафт – это открытая возвышенная территория рядом с источником воды. Обе этих склонности имеют очевидную наследственную основу. Другими словами, это инстинкты, сопоставимые с жестким стремлением к поиску мест обитания, которые управляют всеми другими организмами.
С этой точки зрения имеет понятный смысл то обстоятельство, что сюжеты литературных и драматических произведений имеют тенденцию объединяться в естественные категории. Особенно отчетливо эта особенность прослеживается в кино. Нет сомнения в том, что кино – это искусство, а великие фильмы – это великое искусство. А если это так, то естественно спросить, какие из них являются самыми великими и, что более важно, почему? В 1999 году антрополог и киновед Ричард Маккракен попросил членов Гильдии режиссеров Америки назвать десять самых выдающихся фильмов и сцен из фильмов, снятых к тому моменту, а также объяснить, почему они выбрали именно их. Режиссерам было предложено оценить свое любимое произведение с точки зрения его содержания, игры актеров, музыки и работы оператора. Опираясь на анализ Маккракена и добавив к нему несколько своих любительских, но совершенно искренних соображений, я выделил ключевые архетипы, иллюстрациями к которым служат эти фильмы. Я также прибавил к этому анализу некоторые свои соображения о силах естественного отбора, которые определяли их генетическую эволюцию. (Замечу, что ответственность за любые ошибки, связанные с группировкой и интерпретацией, лежат на мне лично.)
АРХЕТИПЫ В ВЕЛИКИХ ФИЛЬМАХ
ГЕРОЙ
Обычно он, но все чаще она, сражается в одиночку или организует других на борьбу с врагами, которые, как кажется, обладают подавляющим преимуществом в силах. Хорошо смотрящийся сюжет, который можно достаточно разумно интерпретировать как продукт действия инстинктов, сложившихся за бесконечно долгий период схваток с врагами еще до возникновения человека и первых войн людей между собой.
Примеры:
«Александр Невский» (1938). Разбил тевтонских рыцарей в масштабном сражении на замерзшей реке Неве [17].
«Чужой» (1979) и «Чужие» (1986). Рипли в исполнении Сигурни Уивер – совершенная воительница-феминистка, которая побеждает самых ужасных инопланетян из всех, когда-либо вторгавшихся в голливудский фильм.
«Плохой день в Блэк Роке» (1955). Однорукий ветеран Второй мировой войны побеждает хулигана-расиста.
«Билли Джек» (1971). Индеец – мастер боевых искусств побеждает целую банду хулиганов и расистов.
«Касабланка» (1942). В конце концов сквозь хвастовство и цинизм героя Богарта проступает его благородство.
«Фицкарральдо» (1982). Затрачивая огромные усилия, главный герой с помощью племени аборигенов решает сложнейшую задачу – перетаскивает судно из одной протоки Амазонки через гряду холмов в другую протоку.
«Ганга Дин» (1934). Герой-индиец, который выделяется среди простых людей преданностью, спасает жизни своих хозяев-колонизаторов.
«Генрих V» (1944). Битва при Азенкуре: за невероятно вдохновляющей речью английского короля следует победа над французами, вооруженными гораздо лучше англичан.
«Ровно в полдень» (1952). Картина о разборке между героем Гэри Купера и бандой отчаянных головорезов, одержимых жаждой мести, считается лучшей в своем роде, хотя лично я предпочитаю напряженный финальный поединок между убийцей (Генри Фонда) и мстителем (Чарльза Бронсон) в фильме «Однажды на Диком Западе» (1969).
«Последний из могикан» (1992). Род на род, а потом они вместе против третьего рода… Племя против племени, а затем и против третьего племени… Главный герой – Соколиный Глаз, благородный дикарь.
ТРАГИЧЕСКИЙ ГЕРОЙ
Вождь племени, а иногда и все племя, обладает высоким статусом и властью. Однако из-за фатальной ошибки лидер или племя в целом терпит поражение и гибнет. И в предыстории, и в истории человечества сильные мира сего возвышались только для того, чтобы упасть вниз…
Примеры:
«Бунт на “Кейне”» (1954). Капитан корабля, действующий строго по уставу, сходит с ума, что в конце концов приводит к бунту экипажа.
«Гражданин
