Непонятливость спасает их от безумия. Они глотают все подряд, и то, что они глотают, не причиняет им вреда, не оставляет осадка, подобно тому как кукурузное зерно проходит непереваренным через кишечник птицы.
(«1984», часть 2, глава V[32]
)Когда я был маленьким, наша семья проводила лето на пляжах Галвестона — города в Техасе. Вместе с братьями я прыгал на волнах, похожих на те, которые я увидел на острове Кауаи. С детства я привык, что волны совершенно безопасны и купаться в них очень приятно. Но ведь и Мексиканский залив — не открытый океан на Гавайях. Я знал радости пляжей Мексиканского залива, но не понимал опасности Кауаи. Заплыв в море, прогулка в лесу или поездка на лодке по реке не кажутся опасными. Человек идет медленно, шаг за шагом; любуется орхидеями, слушает пение птиц, ему и в голову не придет, что в этих местах можно вдруг… навсегда… исчезнуть. Это просто невообразимо. Наш ум отказывается это воспринимать.
Чак Блей попытался обрисовать мне, что, скорее всего, происходит с исчезнувшими туристами. Скалы в этих местах могут достигать высоты более тысячи метров. У подножия гор расположены города. Внутренняя территория островов за пределами пляжей представляет собой джунгли с растительностью из трех уровней. Карт этой вулканической местности с бурной растительностью не существует. В джунглях человек не видит солнца. Теряет направление. Тропинки могут выводить к болотам или непроходимым зарослям. Горы покрыты толстым слоем перегноя, из которого формируются карнизы с растущими на них растениями, свисающими над пропастью. Человек в джунглях может услышать шум прибоя и пойти на звук, думая, что сейчас выйдет на пляж, а попадает на такой «мягкий» карниз, хотя будет считать, что под ним твердая скала. В том месте, где карниз наиболее тонкий, человек под тяжестью своего веса проваливается и падает на тысячу метров вниз в воду. Мгновенная смерть, после чего волны разбивают тело об острые вулканические скалы. Рыбы доедают то, что от него осталось. Сложно представить себе такое развитие сценария, когда ты — наконец-то — выбрался в отпуск или на каникулы и, собираясь немного погулять по парку, оставляешь свой велосипед на парковке в торговом центре.
Я брал уроки по скалолазанию, и мой инструктор советовала мне не доверять ни одному камню, даже усеянному кристаллами гранита, из которого были сделаны остроконечные горы Черных холмов Южной Дакоты. Она рассказала мне о своих друзьях, семейной паре, проводившей время в Альпах. В тот день они спускались по веревке, державшейся на огромной гранитной глыбе на горе Маттерхорн. Несколько поколений альпинистов крепили страховку и веревки к этой глыбе. Пара закрепила веревку, чтобы спуститься вниз. Потом они позволили двум другим альпинистам спуститься по этой веревке, потому что те очень торопились. Потом муж стал спускаться. Жена увидела, что глыба начинает двигаться. Инстинктивно она протянула руку и дотронулась до пальцев мужа. Глыба зависла в воздухе, словно облако. Потом она перевалилась через край скалы и накрыла мужа альпинистки, которая стала вдовой и навсегда изменила представление об устойчивости гор и камней.
Большинство людей не могут представить, что гора, которая кажется такой незыблемой, возьмет и неожиданно развалится. Тем не менее все горы постепенно распадаются — это их естественное состояние. Разрыв между реальностью и нашим восприятием становится причиной многих несчастий. Случается, что люди попадают под камнепад или отваливается кусок скалы, за который схватился альпинист. Реальное доказательство этого — нагромождение вокруг каждой горы скатившихся камней. Можно, конечно, продолжать считать, что горы незыблемы в своей устойчивости, но опыт подсказывает, что это не так.
Скудные впечатления будничной жизни формируют восприятие, мешающее увидеть, что горы действительно разваливаются. Человеческая жизнь слишком коротка по сравнению с жизнью гор. Мы живем в сжатом времени, которое разворачивается гораздо быстрее, чем многие процессы в природе. Наши чувства восприятия говорят, что солнце стоит на месте. Чтобы заметить, как оно движется половину дня по небосклону, необходимо подключить дополнительные механизмы внимания. Забудьте на какое-то время о солнце, а потом снова посмотрите на небо, — вы заметите, что солнце переместилось. То же самое и с горами.
Чтобы поверить в силы природы, иногда необходимо получить свою дозу околосмертного опыта, хотя в некоторых случаях даже он не помогает убедить человека. Далеко не все осознают, что смертны, — до того момента, пока не ощутят на себе дыхание смерти. Но даже тогда многие быстро забывают пережитое. Смерть кажется слишком далекой, чтобы начинать готовиться к ней. Как говорил узник Бухенвальда Кристофер Бёрни, «смерть — явление для ума сложнопостижимое». Лучший способ понять смерть (за исключением реального умирания) — тихо посидеть и поразмышлять на эту тему.
Существуют люди, которые не в состоянии понять, с чем они сталкиваются, — даже когда жизнь преподносит им предельно жестокий урок. Бутч Фараби, координатор службы по чрезвычайным ситуациям в национальных парках, рассказывает:
Однажды летом в парке Йосемити мы спасли парня, у которого начался солнечный удар, оттого что он долго висел на скальном отвесе. Прилетел вертолет ВМС и поднял его на стометровой веревке. Через полгода на другой стороне парка того же самого парня сняли с горы. На тот раз он умер от переохлаждения. От одной части парка — к другой, от одной скалы — к другой, от одной предельной температуры — к другой. Да этот парень совершенно не умел оценивать обстановку.
Некоторым такой околосмертный опыт по нраву. Острое ощущение близкой гибели, вернее возбуждение от этого, вызывает у них определенную зависимость. Большинство стараются держаться подальше от подобных экстремальных опытов.
Перед тем как перейти улицу, вы рассчитываете расстояние, скорость и время, но вы не можете объяснить, как у вас это получается. За рулем автомобиля вы делаете приблизительно каждые три километра по четыреста наблюдений и принимаете около сорока решений. За это время вы допускаете, может быть, одну ошибку. У вас нет врожденного умения ни водить машину, ни переходить улицу. Но в нашей культуре такие знания необходимы, наши дети этого не умеют, следовательно, их надо учить. Однако когда ребенок вырастает, он тоже начинает автоматически переходить улицу. Представители других культур, допустим жители Полинезии, не умеют переходить улицу, но они могут на лодке преодолевать любые пороги и проплыть от одного острова до другого. В их цивилизации важны такие навыки.
Для многих знакомство с природой равноценно встрече бедняги Хаскиссона с паровозом. Он не понимал, сколько лошадиных сил и какая масса заложены в этом непонятном изобретении. Большинство из нас тоже не понимают, какой мощной энергией обладает природа. Скорее всего, мы погибнем, если попытаемся проплыть по какой-нибудь горной реке Полинезии. И все-таки люди стремятся в опасные места и постоянно занимаются весьма рискованными вещами без подготовки, плана и необходимого снаряжения.
В моем родном Иллинойсе течет река Вермилион. Не стану утверждать, что она такого же размера, как Гранд-Каньон. Из-за дождей в июне 1996 года уровень воды в ней поднялся, а 15 июня вниз по реке пронеслось шесть плотов. Плоты достигли плотины. Она была не очень большая, ее высота составляла менее двух метров. С правой стороны плотины был спуск для рыбы и заводь, где можно ловить рыбу. Пять плотов без проблем преодолели плотину с правой стороны. Один плот перевернулся в центре плотины над турбиной, то есть там, где создается сильный водоворот. В отчете о трагедии сделана следующая запись:
Один из людей на плоту был в спасательном жителе, и он выжил. У второго члена группы, Джеймса Широ, не было спасательного жилета, и он исчез. Его брат получил разрешение бросить в воду динамит, чтобы найти тело, но даже после останки не были найдены. Тело обнаружили через три дня на большом расстоянии от плотины вниз по течению.
В воздухе повис вопрос: могли ли люди, находившиеся рядом с плотиной, помочь Широ? Чарли Уолбридж ответил на него в «Отчете о безопасности на реках»: «На плотинах погибает столько же спасателей, сколько и обычных людей, которые занимаются разными видами водного спорта и отдыха».
Подобные опасные места есть везде. Без какой-либо альпинистской подготовки или снаряжения можно, конечно, дойти до таких вершин, как Маунт-Худ, Лонгс-Пик, Вашингтон (Нью-Хэмпшир) или даже Денали (Аляска). Все, что нужно, — это ставить одну ногу впереди другой. В феврале 2000 года двое туристов поднялись на Лонгс-Пик — самую высокую гору национального парка Роки-Маунтин в штате Колорадо. Порыв ветра со скоростью двести двадцать пять километров в час поднял одного из них в воздух и бросил о камни. Человек весил более восьмидесяти килограммов, а его рюкзак — еще тридцать пять килограммов. Он сильно разбился, но выжил. В этих местах время от времени появляются порывы ветра до трехсот тридцати километров в час. И замечу, что это не самое дикое место на территории США.
