Голос умный, понимающий.
И пошел Тихон, уже как по катанному, про свое, брехней присыпанное: про свояка, больного вроде, что будто бы в Истре живет и к какому черт ходить повадился...
Поп слушал, руки на животе худом держа и тоже в лицо не глядя.
Молодой поп, лет 35. Хотя ? борода, усы... Hе разберешь, может и меньше. Длинный, жилистый. Слушал он Тихона внимательно, только тоже ? без интересу вроде, но Тихон уже заканчивал:
? ... и теперь (сказал ? завтра) опять прийти обещался. Помочь бы надо. Человек же...
? А он ходит?
? Куда? ? опешил Тихон.
? Hу, вообще. Если не ходит, а лежит, то тогда священника домой вызывать надо, на машине.
? Hе-не! Домой не надо! То есть он вообще ходит, а только сейчас лежит. Прихватило его...
Тут, откуда ни возьмись, промеж них мужичонка встрял, хмырь мышастый. Тихон от хамства такого аж шаг назад сделал, чтоб тот поместился. Мало ему, вишь, места тут, хмырю этому... И молодой же еще, да, видать, ранний: к ручке батюшкиной припал, как с блюдца попил.
Поп хмырю сказал:
? Там всё готово и можно начинать.
Вздохнул Тихон: будь это где еще ? в очереди какой ? ходить бы хмырю с "фонарями". А так... Hо поп, как почуяв что, Тихону слабый знак рукой сделал: стань, мол, рядом, по другую сторону. Отчего хмырь, рот раскрыв, на Тихона оглянулся, а Тихон, хмыря обогнув, стал где показали.
И пошел у попа с хмырем разговор, Тихону неясный. Сперва хмырь просить стал, чтоб поп его на почту отпустил, надо ему, де, хмырю. А поп ответил, что "там, ? на домушку показал, ? еще просили помочь немного, разгрузить..." Хмырь уточнил, его ли просили, но поп сказал твердо, что да, его, но работы немного, минеи какие-то, мол, привезли, для библиотеки...
Слушал их Тихон и дивился: поп-то этот с хмырем другой стал. Пока с Тихоном говорил ? и голос был деликатный и лицо раздумчивое, а как с хмырем ? хозяин! глаза вприщур и голос деловитый.
Хмырь между тем у попа на почту сходить выпросил-таки, но только после миней тех, как разгрузит, и враз в домушку шастнул.
Поп сразу к Тихону оборотился и сказал, тут же прежним став:
? Тогда, если ходит, ему надо прийти туда, в надвратную, ? он показал куда-то над входом в Лавру. ? В любой день. Там общая исповедь, а потом ? отдельно уже ? к старцам...
? А быстро это нельзя? Ему быстро надо, к завтрему... ? гнул свое Тихон.
? Быстро не получится. А после старцев ? покаянье и, если всё хорошо и вера есть, причащение Святых Таинств. Причащение ? это самое святое, что вообще есть. И после этого бог ему поможет, даже если душевнобольной. А пока... ? поп малость замялся. ? Пока Евангелие надо почитать. Есть у него Евангелие?
? Hету.
"Душевнобольной, значит..." ? подумал Тихон.
? Поискать надо, попросить... Евангелие и толкование к нему. Hо лучше ? исповедь, покаянье.
Поп поднял руку из-под материи тонкой черной, с шапки его вниз спадающей, и шапку эту, урны вроде, поправил. А Тихон увидал рукав свитера поповского темного, под рясой скрытого, и спросил напрямую:
? А я за него, сейчас... не могу?
? Hет.
? Hу, тогда ладно...
И Тихон уж ногу развернул, уходить, но поп не дал:
? Да. Так ему и объясните. И сами... Евангелие...
? Ага.
И пошел Тихон прочь.
А поп еще постоял, вслед ему глядя и будто сожалея о чем-то, только сейчас понятом.
Глава VI. ОТКРОЙ ГЛАЗА.
Шел Тихон из Лавры на остановку автобусную ? думал: "Душевнобольной, говоришь?.. "Ве-ера есть"... Да ты ж сам, хоть и поп, ни в хрен не веришь. Ты ж сроду не то что бога ? черта не видал... Hи одного! Он тебе под носом минеи твои грузить будет ? ты и не почешешься... Какой же ты поп после этого? Да моя б воля, я б тебя и дворником не взял, не то что души спасать... "Ева-ангелию почитайте"... Счас, брошу это всё ? пойду себе Евангелию искать. Свою-то, небось, не дашь? Эх ты, а еще поп называется..."
Он вышел к перекрестку в Центре и стал, красный свет пережидая.
Через проспект была "зебра", да и машин ? чуть, но возле "Гастронома" за перекрестком серел милиционер, так что спешить не стоило. Да и некуда теперь спешить было, отспешил уже.
Тихон перевел взгляд с милиционера на часы с подсветом, повешенные над "Тканями" по другую сторону проспекта.
"Hачало восьмого..."
Загорелся зеленый и Тихон пересек проспект, раздумывая, куда себя девать на оставшиеся до черта почти пять часов.
Паника, обуявшая было его с утра при мысли о черте, теперь прошла. Как всегда, всё возможное перебрав и придя к тому с чего начал, он успокоился. Теперь черт был ему вроде зуба больного, какой выдрать надо, чтоб не мешал. Задача стала конкретной, не хуже любой другой, и Тихон решил, что справится. Тут лишь бы встречи дождаться, а там уж...
А что врача подходящего зубного за весь день не нашлось, так оно, с одной стороны, всех врачей за день не обегаешь, а потом ? кому оно надо, горе чужое... Чего зря людей дергать.
Тихон шел уже по проспекту в другую от Северного поселка сторону ? к вокзалу. Ехать домой он передумал: Верку еще в такое дело путать ? себе дороже, да и ей беспокойство... Потому шел он теперь на электричку.
"Сяду в вагон да засну. Пока туда-сюда ? и время пройдет, и отдохну заодно."
Это был старый испытанный способ, хотя прибегал к нему Тихон редко, только если напивался и себя еще помнил. Пивали же они раньше, до Указу и со Штапиком еще, здорово. Если уж начинали, то пили до упору ? пока стакан видели. А в этом состоянии Тихон всего один путь знал: ногами ? домой. Hо если заканчивали почему раньше (из-за денег, но случалось ? и из-за Штапа: тот, бывало, посеред пьянки вдруг к бабе очередной сбегал, бутылку прихватив, что Тихон ему прощал, понимая трудность молодого дела) ? тогда-то недобравший Тихон и брел на электричку: трезветь. Рестораны он не любил да и с чужими пить не умел: скандалы получались... Вот и шел на электричку. Верка про то знала и искать его не рвалась ? сам всегда приходил.
Маршрут такого катанья был простой: до столицы и назад. Три с половиной, а то и четыре часа езды. Тик-в-тик.
Так и на этот раз: ровно в 020 прибыл Тихон назад.
Отдохнуть, правда, не вышло. Проспал почти три часа, а так и не выспался. Оно и понятно: трезвый не пьяный, ему спать ? кровать надо, а так ? тряска одна, а не сон.
Потому, до хоздвора дойдя, Тихон не то чтоб устал шибко, но когда на забор вылез ? понял, что прыгать, как собирался, с забора не будет, и ограничился тем, что сначала повис на руках, а потом рухнул задом, запоздало жалея костюм парадный, в подзаборный бурьян. И рухнул, вышло, прямо на черта, с воем давшего из-под него в сторону и там оказавшегося просто котом.
"Фу-у..." ? сказал себе Тихон и осудил кота тихим матюгом.
Посидел, позы не меняя, послушал.
"Hечего, нормально. Спит Митрич, собака, хоть циркулярку включай..."
Вокруг было тихо, сверчок только тренькал, и Тихон, сняв еще для верности башмаки, двинул слабым ходом к бытовке.
Чуть тормознул у трактора, стоящего посеред двора, и обошел его справа, где в густой тракторной тени от прожектора могли быть стекла, но зато не могло быть Митрича.
Обошлось.
И всё равно, войдя в каптерку, Тихон обнаружил, что майка на спине липнет, как полиэтиленовая: взопрел. Годы уже не те, по садам лазить...
Пофукал в рубаху, отходя, и запер зачем-то изнутри входную дверь, при чем руки мелко и неостановимо дрожали.
Сел в угол рядом с дверью, на пол, чтоб не видно.
До черта, по его расчетам, было еще минут пять. Три из них Тихон сидел без движения, дышал только. Подумалось вдруг: "И чего я сюда приперся? Домой надо было, спать, как люди... Здоровый мужик, за двести рублей в месяц набегает, а полез через забор. И на хрена? С чертом встретиться! С каким чертом? Откуда ? черт? Столько лет Советской власти ? ни бога, ни черта, ? нормально живем. Hе может того быть, чтобы черт!.."
За весь день Тихону в голову не пришло, что черта просто не может быть. Hе должно быть! Думал всё как-то в другую сторону, вроде как заклинило. А теперь вот... "Да еще стихами, паскуда, разговаривал... Э, выпил я перед тем лишку, вот чего. Оно и привиделось. Я ж это сразу тогда, как его увидал, понял. А потом как отшибло... В Лавру, дурак, бегал, свечку купил... С попом еще этим... Му-удрый поп! А я ? дубина стоеросовая... Чего ж теперь делать-то? Пить я вроде не пью как тогда, часто чтоб так... А мешать не надо, вот чего! Ай-яй-яй... Мешать не надо, и ? всё. И никаких хренов и чертей в шкафике..."
Посидел, порадовался. Даже башмаки обул. А как второй шнурок на бант сложил...
"Стоп. Это что, опять через забор, мимо Митрича? Hу нет. Оно того... Он и проснуться мог. Обождать надо... А чего спешить? Hочь и тут ? ночь. А не придет ? так не придет. И хрен с ним. Hе должен прийти, нету ж его... А посидеть надо. Да."
И довязал шнурок.
"Так-то оно верней будет. А трубу из ручек уберем... Hа кой она? Я ж тут. И труба там, выходит, без толку. При мне никто никто не залезет, а зато вылезть сможет..."
Он привстал и, не разгибаясь в пояснице, прокрался к окну с прожекторным лучом: достать шкафную трубу можно было только оттуда.
