- Что?! - Задыхаясь от возмущения, воскликнула Ласса. - Когда это вы? Почему я ничего не знала?!
Сестра так сильно недолюбливала Диора, что я давно не решалась рассказать ей столь радостную новость и тянула с извещением до последнего.
- Уже давно, почти месяц.
- Почему ты молчала?!
- Боялась, - не поднимая глаз от пола, честно призналась я, - но сейчас ему, что-то угрожает, иначе он, ни за что не сбежал бы от меня и...
- И ты совсем лишилась мозгов?! Мы не можем оставить хозяйку, ты, не можешь уйти! Я тебе этого не позволю!
- Я уйду, Ласса, позволишь ты мне или нет, - Уверено заявила я, наконец, набравшись решимости и оторвав взгляд от пола, взглянула сестре в глаза. - Если хочешь, можешь попытаться остановить меня или сразу же донести госпоже, но я все равно отсюда уйду! - На одном дыхании выпалила я и, развернувшись, зашагала к выходу. Взгляд разгневанной сестры жег мне спину, но останавливать меня она не стала.
Регнор.
Когда огромные и свирепые твари обступили меня со всех сторон, словно дикие хищники, загнавшие свою вожделенную добычу в ловкую западню, леденящий душу страх сковал меня столь сильно, что лежа в ожидании скорой и неминуемой кровавой расправы, на покрытой серым пеплом земле, я боялся даже пошевелиться, словно рассчитывал, ради спасения, притвориться мертвым, но даже если бы страх милосердно решил меня отпустить, и вместо него в груди возникла несгибаемая стальная отвага и храбрость, я бы все равно не смог подняться на ноги. После мучительной вытяжки собственных жизненных сил и резкого падения со своего ушедшего во тьму скакуна, я не мог пошевелить даже пальцем, что бы не скривиться от нового приступа боли. Все мое тело ныло и стонало, словно после долгих побоев. Мне следовало как следует отлежаться, и прибывая в полном покое, хотя бы парочку дней не вставать из кровати, что бы восстановить хотя бы часть своих сил, но нависший надо мной демон не собирался давать мне такой передышки.
- Поднимайся, червь! - Рявкнул он на меня так, что любой, даже самый бесстрашный, оказавшийся на моем месте, человек, не посмел бы ослушаться его тона, и с трудом попытавшись приподняться, я безвольно забарахтался в сером пепле, не в силах встать даже на четвереньки, и это мгновенно вызвало среди демонов приступ рокочущего, низкого смеха. Мои мучения, полная беспомощность и бессилие, забавляли их как нельзя лучше, словно весьма успешное представление талантливого комедианта, на которое каждый вечер собирались целые толпы, и глядя, как я барахтаюсь среди грязи и падаю в нее лицом в низ, они гоготали так сильно, что мне казалось будто от этого дикого смеха, земля подо мной начинает дрожать, словно присоединяясь к общему демоническому веселью.
- Ну все хватит. - Оборвал это развлечение глава боевого звена и одним резким рывком, схватив меня за шкирку, словно слепого котенка, он легко оторвал меня от земли и с легкостью удерживая всего одной вытянутой лапой, принялся вертеть и разглядывать меня, словно трофей. Демонам Нижнего мира не часто удавалось увидеть живых, настоящих людей, но не думаю что его интерес был связан именно с этим.
- Маленький, жалкий и слабый, - пробормотал он свой вердикт, приблизив мое лицо почти что в плотную к своей морде, и от его смрадного и зловонного дыхания, мне мгновенно захотелось отвернуться в сторону, но скованный страхом словно цепями, я не смог сделать даже этого. - Сложно поверить, - продолжал демон, - что такой жалкий червь может доставлять столько проблем.
Вожак оскалил свою широкую пасть, и сделав вид, что вознамерился впиться мне в глотку всеми своими клыками, лишь рассмеялся увидев мою перекосившуюся от ужаса физиономию.
- Жалкий слизняк. - Швырнул он меня словно мусор, прямо на землю, и от этого нового удара мои, и без того ноющие тупой болью, пострадавшие от падения ребра, вновь заполнили грудь жгучим огнем. Каждый новый вдох был мучителен словно пытка, он причинял боль, волнами расходящуюся от груди по всему телу, словно бы каждый глоток воздуха разрывал меня изнутри, и искренне сожалея, что не могу обходиться вовсе без воздуха, я старался дышать не глубоко, и как можно реже, но сбившееся, и от волнений, и куда более частое, чем хотелось дыхание, все ни как не могло успокоиться, прийти в спокойную и размеренную норму, и продолжало терзать меня острой болью. Я корчился в пыли, сотрясая тишину страшными хрипами, и каждый новый глоток воздуха был подобен шагу на заранее приготовленный эшафот, где меня уже ожидал заскучавший палач. Я ежеминутно вступал на его кровавый помост, не в силах отказаться от этой мучительной пытки и задохнуться, но демонам этого показалось мало.
Расхохотавшись от моего падения с новой силой, они набросились на меня уже всем скопом. Обрушили на мою голову нескончаемый поток оскорблений, большую часть из которых я даже не понимал, и начали играть со мной словно кошка, с загнанной в угол мышью, перекатывая меня друг от друга внушительными пинками, словно бесчувственный мяч. Подобное развлечение явно было им по душе и доставляло невероятную радость и удовольствие, опьянев от собственной власти и безнаказанности, порождения пламени продолжали истерически хохотать, словно на представлении успешного комедианта, которое неизменно собирало толпу зрителей каждый вечер, они даже не представляли, что могут ненароком добить меня окончательно, хотя наверняка все же сдерживали свою мощь и не били меня в полную силу. Все это было лишь самым началом уготованной мне долгой расправы, но к счастью не все еще для меня было потеряно.
После столь болезненной вытяжки сил и так обидно и нелепо упущенного зря заклинания, у меня все еще оставалась крошечная толика собранной мощи. Совсем небольшой, оставшийся у меня запас, был уже недостаточным, что бы повторить все по новой, и не мог спасти меня от стаи обитателей Преисподней, но вполне мог избавить меня от мучений и лишить этих, и всех остальных демонов, их кровавого развлечения. В первый миг эта мысль казалась мне дикой, пугающей и неприемлемой, несмотря на свое отчаянное положение я не хотел умирать даже сейчас, когда безуспешно пытаясь прикрыть голову трясущимися руками, не мог уже даже хрипеть от новых ударов, но зная, что все это лишь цветочки, по сравнению с тем, что ожидало меня в подземных чертогах Повелителя Нижнего мира, и ни сколько не сомневаясь, что развлечение моей мучительной смертью он способен растянуть на несколько кровавых недель, я уже не считал эту идею столь бредовой и страшной. Всего одно легкое и быстрое заклинание могло остановить мое сердце и оставить порождений глубинного пламени без добычи, это могло стать моей последней, прощальной победой, и я колебался в этом решенье все меньше, пока очередной удар в изнывающие ребра не отправил меня прямиком в ближайшую тень.
То самое место, где еще совсем недавно растворился в полутьме мой скакун все еще оставалось не до конца затянувшейся раной в плотной ткани пространства. Я не мог повторить его трюк, и последовать в след за скакуном в непроглядную тьму, но даже если бы и сумел, выжить там все равно было бы невозможно, но сейчас, пока плотность мироздания все еще оставалась нарушенной, прорвать ее снова, в том же месте, и открыть новый спасительный проход было куда проще, чем сотворить его сызнова. Обычно этот процесс занимал не малое количество времени и сил, требовал долгой и внушительной подготовки, сложных расчетов и долгих приготовлений, всего одна мельчайшая ошибка могла привести к неминуемому краху, и даже самый сильный и опытный чародей не сумел бы растворить проход мгновенно, прямо из воздуха. Уходя от погони я не сумел бы сотворить свой собственный телепорт, не успел бы создать достаточно заклинаний, но здесь половина работы уже была сделана за меня, самая сложная часть была позади, проделанная чужими руками и для того что бы ее успешно закончить, должно было хватить даже моих скудных сил. Я чувствовал, что могу проделать это даже с завязанными руками и плотным мешком на голове, руководствуясь лишь собственными ощущениями и инстинктивным чутьем и не ошибся. Стоило только мне ухватиться за остаточный след, и потянуть за нужную, туго натянутую незримую нить, стягивающую еще не успевшую затянуться рану в пространстве, я тут же почувствовал, как в лицо мне дохнул свежий и совсем не здешний, прохладный ветер.
Радости моей в тот момент не было мыслимого предела, даже удары сыпавшиеся на меня с верху словно бы перестали причинять боль, и торопясь закончить свою работу как можно скорее, в дикой спешке я распахнул его за пару секунд, сделал все машинально и не задумываясь и лишь когда ярко вспыхнувший свет телепорта начал затягивать меня внутрь, неожиданно понял, что не успел задать ему точку выхода и ужаснулся от того, что только что натворил собственными руками. Этот телепорт мог выкинуть меня куда угодно, он мог выбросить меня высоко над землей, выпустить на дно океана, или в необитаемое и совершенно не пригодное для жизни пространство, он мог поместить меня прямо в стену, убив тем самым прямо на месте, или разорвать на части и разбросать по множеству разных мест, но изменить что либо уже было поздно.
