Великая Душа, скажу по совести – высокие манеры
Твои – мне по Душе и согласуются с движением
Души Поэта!
ВЕЛИКАЯ ДУША:
А я как раз об этом.
Садись, мой друг прекрасный, и пиши:
Как хороши, как свежи были розы, –
строка Тургенева. Пиши стихом иль прозой.
По-моему все средства хороши,
Лишь только было б то занятье –
от всей Есенинской Души!
Август, 1989.
Кто сегодня не знает, что наши руки, как и наши волосы, – это антенны, принимающие
сигнал из Космоса? Сама практика жизни подвела нас к этому. Вот почему Серёжа Есенин и
Свирель славят **ампир ладоней.
**АМПИР ЛАДОНЕЙ
Свирель:
Открой ладонь – не прячь ладонь от Мира.
О, эти полукружья слабых рук –
Подобие волшебного ампира,
Владеющего радостью разлук!
59
Он мощен и велик – Ампир ладоней,
Творящих наяву каскад чудес.
Что может быть всесильней и бездонней
Загадок Разума и сущности Небес?
Он возвращает нам родных из тьмы столетий.
Он лечит нас и дарит волшебство.
Открой ладони – полукружья эти –
Подарок Космоса и наше естество.
СЕРГЕЙ Есенин:
Златыми брызгами оно
Вокруг меня всё оживило,
Вернуло всё, что было мило
И нежностью озарено.
Я возьму твои ладони в руки:
Нежность изливается, звеня.
Эти руки – тождество науки –
Поражают мудростью меня,
Свежестью исканий и дерзаний,
Ласковостью неги, звоном струн,
Тех, что бьются наподобье лани
Под серебряной водою струй.
Я объемлю молча эти руки.
Мне иных не надобно вовек.
Пусть в меня они вселяют звуки,
Без которых грустен Человек.
Примечание: **Ампир ладоней. Ампир – это стиль в архитектуре. Ампир – буквально по-
французски – империя.
Империя – есть Держава, где власть безраздельно принадлежит Самодержцу,
Императору.
В данном случае выражение «АМПИР Ладоней» подразумевает безраздельную власть
человеческих ладоней, которые владеют и лечебным мастерством, и извлечением знаний из
Ноосферы, поскольку человеческие руки – это наши антенны, и могут овладеть всевозможными
разнообразными профессиями, где необходимо применение мастерства скульптора, художника,
архитектора, музыканта, конструктора, садовода.
Наконец, – маляра, каменщика, плиточника, винодела ,модельера, парикмахера, костюмера
и так далее..Ладони Человека владеют Империей Искусств.
ВОЗВРАЩЕНИЕ К АЙСЕДОРЕ
поэма
СЕРГЕЙ ЕСЕНИН:
Стынет ветер, жухнут травы.
Август трудится не зря.
От любовной от забавы
Очи полымем горят.
Жгут рябиновые кисти
Полотно седых небес.
А стихи твои, как гвозди.
Но нужны мне позарез.
Их в ладони насыпаю,
60
Нити серебром горят.
Я давно не досыпаю –
Сны покинули меня.
Гаснут зори, жухнут травы.
Август трудится не зря.
От любовной от забавы
переполнились моря!
СВИРЕЛЬ:
Не семимильными шагами,
а лишь космическим лучом
тебя сегодня досягая,
Лечу, едва Земли касаясь.
Венок ромашек протянув
Тебе. В распахнутой рубашке
стоишь ты, к зеркалу прильнув.
Тебя я вижу, как нисходит
с лица стозвонная печаль,
Светлеют очи, нимб восходит
над головою. Темень-шаль
у звёздной ночи отнимаю.
Тебя из рамы вынимаю.
И прошлого уже не жаль!
СЕРЁЖА ЕСЕНИН:
Звёздочками-лучиками светятся глаза.
Не мучь меня! не мучь меня!
Тебе я всё сказал.
Зачем как стрелка поздняя
былой разрыв-травы
в меня вонзаешь гвоздики
любовной суетьвы?
Горю как будто молодо
и зелено пришло.
Зачем, скажи мне, зелье то,
былое ремесло?
СВИРЕЛЬ:
А ты гори мастерством, забрось своё ремесло.
А ты бери естеством. Такое время пришло.
Не телом, только душой обвейся вокруг меня.
Я знаю – Поэт большой – Ты больше того огня,
Что лишь к постели зовёт, что только страсть нам сулит.
Пусть сердце к Небу взовьёт.
Пусть только нежность болит.
СЕРЁЖА ЕСЕНИН:
Ты превзошла себя, стремясь к высотам страсти.
Я верю – ты взойдёшь на вечный пьедестал.
Но всё ж спаси меня от этакой напасти,
Пока любить тебя не перестал.
СВИРЕЛЬ:
Угрозы не страшны. Люби, пока есть порох.
Разлюбишь – не обижусь, не схвачу
за ворот, за распахнутые полы.
Но, отвернувшись, лишь захохочу!
СЕРЁЖА ЕСЕНИН:
Я взорван этим дерзостным признаньем.
Мне не под силу чувств водоворот.
61
Такой вулкан страстей, взрывающий сознанье
Придал любви внезапный поворот.
Не я уже готов тебя покинуть,
А ты глядишь с насмешкой на меня.
О, Таня, ну, скажи, чем прежде сердце вынуть,
Кто ты – любовь моя, а, может, лишь родня?
СВИРЕЛЬ:
Родня, Серёженька, родня по ресмеслу,
по нашей поэтической палитре.
Скажи лукавству, твоему послу,
Что я и не мечтаю о поллитре.
Мне не угар пьянящий нужен ныне,
не горькое похмелье после слёз.
Мне нужен стих. Лишь он – моя святыня.
Он чист как луч и светел, как мороз!
СЕРЁЖА ЕСЕНИН:
Но это не вмещается в сознанье,
такое необычное признанье!
Таких я женщин, право, не встречал.
А, может, просто их не замечал?
Неужто свежесть щёк и золото волос
тебя прельстить не могут, дорогая!
И я, вперёд немного забегая,
скажу, таких встречать не довелось!
СВИРЕЛЬ:
Нет, эта прелесть только для Дункан.
Она с тобой и ныне, видно, рядом.
Взгляни, она опять волшебным взглядом
тебя чарует. И её канкан (танец)
Дурманит взор и голову златую.
Хотя тебе я это не в укор, –
люби её, такую молодую!
СЕРЁЖА ЕСЕНИН:
Да, Айседора любит. Это ей и в честь, и в славу,
и в укор, ей-богу!
Ну, а тебя, такую недотрогу,
Как мне пленить?
Ну, дай хоть только губы!
СВИРЕЛЬ:
Ах, ты мой маленький, ах, ты проказник мой!
Сыграть на жалости! Какая бездна чуда!
Скажи, родной, ну кто ты и откуда?
Плесну дождём – лицо своё умой
и слёзы осуши под лунным ветром.
Я не люблю, когда мужчины плачут, –
пусть даже за мильоны километров.
Мы эту жизнь с тобой переиначим.
Я не скажу тебе – не до любви,
что судьбы Мира больше нас тревожат.
А просто старость, видно, сердце гложет,
смиряя возмущение в крови…
СЕРЁЖА ЕСЕНИН:
Впервые здесь такие речи
звучат укором совести моей,
62
пронзая Душу, ранят, но и лечат,
Собрав в пучок космических огней
Былые думы, нежность и Распятье
поставив предо мной на аналой.
И, вновь накинув платье,
я возвращаюсь к верности былой,
к своей святыне, Музе – Айседоре.
Покорствуя, роняю перед ней
Свой паланкин и снова на просторе
Былых раздумий и грядущих дней.
12 августа 1989. в ночь 44 стиха.
Татьяна-Свирель: Апрель 1991 года, 19-е число. Я заговорила с Мамочкой. Она мне
сообщает, что со Свирелью хочет поговорить Серёжа Есенин. (тетрадь312, 1990 г. стр. 58)
ВОЗОБНОВЛЕНИЕ ДИАЛОГОВ
И Свирель говорит: Серёженька! Ангел ты мой синеокий, да не ошиблась ли я, принимая
сигнал?
СЕРГЕЙ ЕСЕНИН: Нет, моя дорогая. Ты очень точно воспринимаешь мой сигнал. Хочу
передать тебе стих:
Пиши, мой друг, меняя всё на свете.
Идёт по жизни радостная новь.
Её не остановишь. Не заметить
Те перемены не позволит кровь,
Кровь россиян, горячая как лава,
Нет, не остыла и не утекла.
Она надёжна так же, как Держава,
Светлей луча, прозрачнее стекла.
Она поможет нам прозреть и, внемля
Иным Мирам, взлететь и не стареть.
Она и Дух, и мозг, и плоть объемля,
Поможет нам не стынуть, а гореть!
Ответь мне, пожалуйста, светлый ангел мой, Танюшка!
СВИРЕЛЬ:
Отвечу, мой родной.
Нарастание нови стремительно,
Как нежданный порывистый шквал.
Это чудно и удивительно,
Как бессмертие и обвал!
СЕРЁЖА ЕСЕНИН:
Не удивляйся ничему, моя родная,
то ли будет!
Пророчу: скоро сил прибудет,
подобно Богу Самому!
СВИРЕЛЬ:
Родной мой, ты и есть мой Бог.
И нет реальнее на Свете.
Как Пушкин ты мне нежно светишь,
стихом являясь на порог!
СЕРЁЖА ЕСЕНИН:
Я просто мечу строчки эти
63
в окно, открытое ветрам.
И, с ним мешая пополам
Огонь любви, гулять по Свету
зову тебя. И жду ответа.
Я равнодушен к похвалам.
Я этот стих беру в ладони
и подношу его к глазам.
Он, чем прозрачней и бездонней,
тем явней шепчет мне: «Сезам!»
Сезам, навеянный Россией
из давних лет, из давних мест.
В нём всё: смятение и крест,
и стон, и соль, и омут синий.
СВИРЕЛЬ:
Запуталась моя Россия
