Я посмотрела на него, пытаясь понять, говорил ли он это серьезно.
— Разве это не своего рода… сталкерство?
— Это не преследование.
На его теперь уже спокойном лице появилась полуулыбка впервые с тех пор, как я его увидела.
— Сталкерство — это когда ты гоняешься за кем-то. А после того, как ты их поймаешь, это называется немного иначе.
— Э-э ... и как же это называется тогда? — спросила я немного нервно.
В его глазах появился блеск, и я сглотнула.
— Это называется похищением людей.
Гейб привез меня в дом, и сложила свои вещи. Я смотрела на него с опаской, пока он шел в сторону кухни.
— Ты шутишь, да? Насчет похищения?
Он все еще выглядел рассерженным.
— Не знаю, как ты назовешь это, если это делается ради его же блага.
— Ты же знаешь, я могу принимать собственные решения.
Его глаза блеснули.
— О, я очень хорошо знаю, что можешь. Просто ты делаешь это очень плохо.
Мы смотрели друг на друга, никто из нас не собирался сдаваться.
Гейб налил себе бурбона. Это был первый раз, когда я видела его, пьющим крепкие спиртные напитки. Я предположила, что это могло означать, что у него был дерьмовый день, и я чувствовала себя виноватой. Он сделал глоток, и его плечи немного расслабились. Он посмотрел на меня.
— Если ты не хочешь быть здесь, то можешь идти. Я просто прошу тебя принять дополнительные меры для своей безопасности. Я не твой тюремщик. Мне нет никакого интереса, удерживать тебя здесь против твоей воли.
Я села на диван.
— Правда?
Поскольку он взял меня за руки, то я почувствовала первый небольшой намек на улыбку на своем лице,
— Ну ... уф. Я подумала, что ты распсихуешься из-за меня, и я была бы серьезно разочарована.
Он не улыбнулся в ответ.
— Серьезно разочарован. Не люблю, когда меня обманывают. И я не понимаю, как ты можешь подвергать себя опасности, когда...
Он не закончил свою фразу. Вместо этого он допил свой напиток, а потом налил еще один.
— Можно и мне?
— Нет, — ответил Гейб. — Но есть вино, если хочешь.
Он не сдвинулся ни на йоту с островка.
— Полагаю, что налью себе сама, — пробормотала я, затем направилась к холодильнику. Я налила себе бокал и неуверенно подошла к нему. Он смотрел на меня настороженно, не двигаясь, не говоря ни слова.
Я встала рядом с ним и погладила его по руке.
— Я сожалею, что солгала тебе.
Он просто моргнул. Его лицо по-прежнему было наполнено яростью, взгляд сдержан.
Я гладила его руку, счастливая от того, что он позволил мне прикоснуться к нему. Это меня успокаивало.
— Когда я проснулась этим утром, то почувствовала себя плохо. Увидев эти фотографии... я не понимала, что мы попали в такую опасную ситуацию. Это напугало меня до смерти.
Он посмотрел недоверчиво.
— Так ты сбежала, чтобы противостоять Клайву?
Я сделал большой глоток вина.
— Сегодня утром я поняла, это моя вина, что ты оказался в опасности. Они это делают из-за моей компании, моей технологии. Единственная причина, почему они охотятся за тобой — это я. Поэтому мне захотелось встретиться с Клайвом лицом к лицу, чтобы он сообщил мне что-нибудь, что я не знаю… или увидеть, смогу ли я образумить его.
Я посмотрела на Гейба.
— Но единственное, что они хотят — это мою разработку. Клайв преподнес это так, будто он даже не работает над ней больше, эту проблему взяли на себя его партнеры. Я не смогла договориться с ним, и у меня возникло чувство, что существует единственный способ, как я могу избавиться от них — это если я отдам им обновленную технологию.
— Ты не можешь этого сделать.
Лицо Гейба смягчился по отношению ко мне, по крайней мере, немного.
— Ну, может быть, придется, — я тяжело сглотнула. — Раньше меня волновало только одно, как вывести разработку на рынок первой. Сегодня утром я поняла, что есть другие вещи, которые меня также волнуют.
Я чувствовала, что он изучает меня, пока я что-то высматривала в своем бокале. Он вздохнул, и я, можно сказать, почти услышала нежелание в этом вздохе. Он будто готовился смилостивиться по отношению ко мне, но, по правде говоря, пока еще не созрел. Но может быть, он, наконец-то, станет милым и заставит меня почувствовать себя немного лучше.
— Ты не можешь позволить им завладеть твоей технологией. Во-первых, они, по сути, корпоративные террористы. Ты не можешь вести с ними переговоры. Во-вторых, что будет, если ты сделаешь это? Что делать, если ты отдашь им свою разработку, а затем они воспользуются технологией? Или выведут ее на рынок по гораздо более высокой цене, при которой предполагаемые пользователи не смогут себе ее позволить? Кто победит тогда? Ни ты, ни твои инвесторы, ни сотрудники, ни те люди, у которых ты ищешь помощи и защиты.
Я, наконец, посмотрела на него. Я много чего хотела сказать, но была не в состоянии связать и пары слов.
Он все еще выглядел напряженным и сердитым, но, наконец, обнял меня и притянул к себе.
Я распласталась на его гигантской груди.
— Прости, — сказала я снова.
— Знаю.
Он поцеловал мои волосы.
— Но я все еще чертовски зол на тебя.
Я прижалась к нему крепче.
— Я понимаю и не виню тебя.
В течение минуты я молчала, и он отстранился.
— Что? — спросил он.
Я прикусила губу.
— Это прозвучит странно, но я беспокоюсь о Клайве?
— Это звучит безумно.
— Я знаю, — кивнула я. — Но он выглядел таким неопрятным. У него была неухоженная борода, смятая рубашка. Он даже не замечал нас в течение нескольких минут, настолько был погружен в свой телефон. Это так не похоже на него. Он всегда такой дотошный.
— Клайв пытается достроить твою разработку, — сказал Гейб. — Он жил все это время в своем кабинете.
— И оказалось, что он не в состоянии это сделать.
Гейб смотрел мне в лицо.
— И ты беспокоишься о нем, потому что он не в состоянии воссоздать твою технологию?
Я кивнула.
— Он говорил со мной так, словно сдался. Как будто принял неудачу, и теперь ждет суда. Мы с тобой по очереди говорим, что собираемся сделать что-то плохое Клайву, но теперь, похоже, кто-то может сделать это...
— У тебя не хватит для этого смелости, потому что ты — хороший человек, — Гейб вздохнул, притягивая меня к себе и обнимая в защитном жесте. — Мы не знаем о его контракте с «Jiàn Innovations», если они вообще имеют какие-то дела. Но, похоже, что он боится их, и мы тоже должны. Но я не могу заставить себя беспокоиться о Клайве, детка. Это его выбор, и даже если мы не знаем точно всех обстоятельств, я полностью готов к тому, чтобы увидеть его в могиле, которую он выкопал себе сам, — Он наклонился и поцеловал меня в макушку. — Я не забочусь о его благополучии. Он может поиметь сам себя. А вот ты, с другой стороны, являешься моим приоритетом. Так что, больше не поступай так, как ты сделала сегодня. Поймешь ли ты, наконец, что мы в опасности? Реальной опасности.
Я кивнула ему. Мысли о безопасности Клайва были отодвинуты в сторону, пока я наслаждалась ощущениями того, что снова нахожусь в объятиях Гейба.
— Я могу попытаться загладить вину перед тобой.
Я потерлась своим телом об него, внезапно почувствовав, что он увеличивается в размере напротив меня.
— Это не честная борьба. Я не готов простить тебя, — сказал он, но его голос был хриплым.
Я провела руками вниз по его массивному торсу, и над его длинным членом, чувствуя, как тот утолщается и подергивается от моего прикосновения.
— Неважно, справедливо ли это, если делается для всеобщего блага. Ты научил меня этому. Кроме того, ты не должен прощать меня ... пока. Но, возможно, ты сможешь найти в своем сердце силы, чтобы простить меня потом.
Я расстегнула его брюки и спустила их вниз вместе с трусами. Его член выскочил, такой огромный и эрегированный. Я провела пальцами вниз по его длине, чувствуя влагу на его кончике. Я смазала жидкость своим большим пальцем и положила его в рот, пососав.
Я смотрела, как Гейб тяжело сглотнул.
— Ты была девственницей только два дня назад? — спросил он.
Я пожала плечами.
— Только если ты ведешь счет.
Я сняла с него рубашку и поцеловала его восхитительную грудь, проведя своими руками по всем его мышцам. Я избавила его полностью от штанов, и он теперь стоял передо мной обнаженный, прекрасный и твердый. Твердый для меня. Он хотел меня и беспокоился обо мне, но был так зол, что собирался запереть меня в своем доме.
Я желала показать ему то, что не могла выразить словами. Опустившись на колени, я взяла кончик его члена в рот. Я провела по нему предварительно своим языком и руками у его основания. Затем начала двигать губами, погружая его чуть глубже в рот, облизывая и посасывая, наслаждаться его вкусом.
— Какого хрена, Лорен?
Он напрягся всем телом, вены вздулись на шее.
— Я все еще злюсь на тебя, детка. Но это чувствует так чертовски хорошо.
Я почувствовала полное удовлетворение от его слов.
Использовать секс, возможно, было неправильным шагом, но я не могла держать дистанцию между нами. Он был настолько сильным, мощным, великолепным, и хотел меня. Гейб снова застонал, и я взяла его глубже, наслаждаясь тем, что ему понравилось то, что я делала с ним. Он немного толкнулся в мой рот, и я приняла его, несмотря на его размер. Затем я стала сосать сильнее, мои руки продолжали поглаживать его. У меня сложилось впечатление, что он не мог с собой справиться, после того, как он толкнулся в меня еще несколько раз и застонал, а затем снова стал толкаться. Я слышала его прерывистое дыхание.
