Использовать секс, возможно, было неправильным шагом, но я не могла держать дистанцию между нами. Он был настолько сильным, мощным, великолепным, и хотел меня. Гейб снова застонал, и я взяла его глубже, наслаждаясь тем, что ему понравилось то, что я делала с ним. Он немного толкнулся в мой рот, и я приняла его, несмотря на его размер. Затем я стала сосать сильнее, мои руки продолжали поглаживать его. У меня сложилось впечатление, что он не мог с собой справиться, после того, как он толкнулся в меня еще несколько раз и застонал, а затем снова стал толкаться. Я слышала его прерывистое дыхание.
— Черт подери. Стоп. Остановись.
Я отстранилась и, внезапно испугавшись, посмотрела на него снизу вверх, Что, если я сделала что-то не так? Я все делала на чистом инстинкте. Было ли это плохо?
— Боже.
Он поднял меня с пола и поставил на ноги.
— Иди. Теперь твоя очередь, — скомандовал он, указывая на свою спальню. — В мою постель. Сними одежду и жди меня. В ближайшее время я собираюсь оказаться внутри тебя. А потом заставлю выкрикивать мое имя. Несколько раз, пока не буду удовлетворен.
Тревога и удовольствие сплелись во мне. Я направилась к нему комнату, не желая его сердить. Голос Гейба звучал так, будто он настроен очень серьезно.
— Ты не идешь? Что ты собираешься делать?
Он все еще стоял у островка, тяжело дыша.
— Я пытаюсь успокоиться.
Когда я пошла в его комнату, меня наполнило чувство, похожее на чистое удовольствие. Я никогда до Гейба не ощущала себя сексуальной. Я никогда не догадывалась о том удовольствии, которое можно получить лишь от того, что кто-то желал тебя так, как это делал Гейб. И я никогда не предполагала, что даря кому-то удовольствие, можно самому наслаждаться таким опьяняющим чувством. Это было похоже на то, словно он открыл для меня целый мир. В двадцать пять я, наконец, разгадала тайны своего тела. Как женщина и как ученый я ругала себя за то, что ждала так долго.
Но это того стоило. Даже если бы я не познала этого, я бы дождалась Гейба.
Мое тело зудело в ожидании его прихода. Я улыбнулась про себя и повернулась к камину, хотя была уже разгоряченной. Затем я медленно сняла с себя одежду, моя голова кружилась от волнения, легла на кровать, ожидая его. Показалось, как будто он простил меня, и я вернула его благосклонность. Минуту спустя он шагнул в дверь, и я втянул воздух, когда посмотрела на него. Свыше метра девяносто сплошных великолепных мышц. Его огромная эрекция выпирала впереди него. Теперь, когда я знала, что способна принять его, то не могла дождаться, чтобы прокатиться на нем. Я задрожала в ожидании удовольствия, которое он собирался мне дать.
Но он не подошел к кровати. Гейб стоял вдалеке от меня возле огня, наблюдая за мной. Он взял свой член в кулак, двигаясь рукой по своей длине.
— Хорошо, что ты обнаженная. По крайней мере, ты сделала хоть одну вещь, что я сказал тебе сегодня. Теперь ты сделаешь больше.
— Что ты имеешь в виду?
Я, как зачарованная, наблюдала за тем, как он поглаживал свой член, оставаясь вне досягаемости.
— Иди сюда. Я готова для тебя.
— Уверен. Ты мокрая? — спросил он низким голосом.
Я не ответила ему. Я извивалась на кровати, с завистью наблюдая за тем, как он касался себя. Я была даже очень готова к нему, к тому же была обнажена. Ожидание своего освобождения убивало меня. Гейб был моим, а я была игрушкой в его руках, но я так хотела его. Сейчас.
— Я спросил тебя, мокрая ли ты? Прикоснись к себе. Скажи мне.
Я посмотрела ему в лицо, пораженная.
— Я, твою мать, не шучу, Лорен. Ты будешь делать на этот раз то, что я говорю, или не получишь его.
Он продолжал поглаживать себя.
Я хотела послать ему недовольный взгляд, но я желала гораздо больше кое-чего другого, и так сильно этого хотела, что легла на кровать на спину и осторожно раздвинула губы моей киски. В эту игру могут играть двое. Я погладила себя с наслаждением.
— Я мокрая, — ответила я. — Я такая мокрая для тебя, Гейб.
Он хмыкнул.
— Прикоснись к себе, — приказал он.
Прекрасно. Если он не возьмет меня, то я могу просто удовлетворить саму себя. Ущипнув свои собственные соски, я выгнула спину, надеясь свести его с ума. Затем раздвинула ноги, чтобы он мог меня видеть, и, застонав от удовольствия, покружила по клитору своими пальцами, поглаживая его. Я подняла глаза, чтобы видеть, что он наблюдает за мной, стоя у камина, поглаживая свой огромный член. Я была так близко, прямо на краю оргазма.
— Остановись, — приказал он.
Мое дыхание перехватило до боли, но я не убрала руку. Я уже была готова разбиться на части. Так близко…
Он подошел и отвел мою руку от киски, удерживая ее своей рукой над моей головой. Он тоже самое проделал и с другой моей рукой, так что теперь я, еле сдерживая себя, находилась под ним, не в состоянии освободиться или прикоснуться к нему.
— Пока нет, детка.
Тень улыбки пробежалась по его губам, пока он целовал меня, его язык нерешительно исследовал мой рот. Наши языки переплелись, и я застонала под ним, выгибая спину. Я чувствовала, как его член касается меня, такой толстый и горячий.
— О, твою мать, Гейб. Пожалуйста.
Я ощущала, что мои соки уже текут по бедрам. После того, как он побывал внутри меня, я знала, что ничто другое не могло удовлетворить меня.
— Разве ты не хочешь? — взмолилась я, раздраженная и расстроенная.
Он рассмеялся.
— Конечно, хочу. Но у меня есть самоконтроль. И я собираюсь преподать тебе урок.
Он наклонился и взял мой сосок в рот, посасывая и покусывая его. Мои бедра взбрыкнули против него.
— Какой урок? — спросила я, задыхаясь, пытаясь потереться об него.
Он взял мою другую грудь в рот и толкнулся своими бедрами против меня, проведя своей эрекции по моему бедру. Твою мать.
— Какой урок, Гейб?
Он скользил между моих ног, раздвигая губы моей киски. Он прошелся по ним мастерски, от моего влагалища до клитора. Он приласкал своим языком мой нежный бутон так, что весь мой мир превратился в белый. Я снова была близка к разрядке.
Затем он остановился, и я закричала, желая чувствовать его рот на себе, отчаянно нуждаясь в освобождении. Он мучил меня.
— Ты научишься не перечить и не лгать мне. Потому что я единственный, кто может дать тебе то, что ты хочешь.
— Что? — спросила я, облизывая губы в предвкушении.
Желание скручивалось в моем животе. У меня было ощущение, точнее, я уже знала, что мне нужно играть, чтобы, возможно, он дал мне его.
— Это.
Он чуть-чуть вошел в меня, и я выдохнула в освобождении от напряжения.
— Это.
Он вошел в меня по рукоять, его толщина задевала те части моего тела, о которых я никогда не знала, что они вообще существовали. Мои глаза закатились.
— О, черт, да.
Я сжалась вокруг него.
Затем он вытащил его из меня.
— Гейб, — взвыла я.
Он глубоко поцеловал меня, затем отстранился.
— Ты думаешь, что можешь делать все, что хочешь, только потому, что у тебя тугая киска, которая сводит меня с ума?
Он безжалостно сосал мои соски, пока они мучительно не вытянулись.
Я дернулась под ним, сходя с ума, требуя, чтобы он вернулся в меня. Гейб накрыл ладонью мою киску, затем обвел мой клитор, наконец, покатал мою горошину между пальцами. Я вскрикнула, выгибаясь к нему в отчаянии, а он опять остановился.
— Ты моя. Я единственный, кто может дать тебе это...
Он снова лениво вошел в меня и покатал сосок между своими пальцами, вызывая ударные волны удовольствия, проходившие через меня. Затем он снова его вынул.
— Пожалуйста, Гейб, — захныкала я.
Во мне скопилось столько разочарования, что я чувствовала, что сейчас взорвусь.
— Обещай мне, — сказал он и вошел в меня совсем чуть-чуть, соблазняя, обещая гораздо большего.
Затем он продвинулся на всю глубину, а потом снова вышел, оставив меня опустошенной.
Я проклинала его.
— Обещать что? — спросила я.
Это прозвучало так, словно я умоляла его. Именно это я и делала. Я бы пообещала ему что угодно в этот момент, я бы все обдала, лишь бы сейчас он овладел мной.
Он взял мое лицо в руки, посмотрев мне в глаза. Все мои претензии тут же испарились.
— Обещай мне, что больше никогда не будешь подвергать себя опасности. Я так не могу, Лорен.
— Обещаю.
Мой голос прозвучал тихо, словно издалека, как будто он исходил от кого-то другого.
Это объяснялось тем, что я лгала и знала это. Я бы подвергла себя опасности, чтобы защитить его.
— Умница.
Наконец, он вошел в меня, заполняя меня глубоко изнутри, заставив потерять над собой контроль. Я застонала, распластавшись на кровати, извиваясь под ним. Наконец-то. Мое тело растягивалось, чтобы приспособиться к нему, пока он продвигался во мне.
— Так. Чертовски. Туго.
Его бедра дернулись, пока пальцы работали над моей грудью, бедрами, и, наконец, внизу между моих ног. Он привстал и продолжил трахать меня, прикасаясь к моему набухшему клитору, сжимая его, сводя тем самым с ума.
