Марио осторожно разжал губы и зубы Макса, и положил в его рот таблетку.
Почти мгновенно, лицо Макса смягчилось, и его тело обмякло.
— Дал мальчонке немного сильнодействующего препарата. Но для нас этого будет достаточно, чтобы привести его в порядок.
— У вас есть «Бенадрил»? – спросил Нико. – В прошлом это нам помогало.
Затем Нико пошатнулся назад и едва удержался, чтобы не упасть. Он изо всех сил пытался устоять. Держался на ногах, но с трудом.
— Сядь, — рявкнул Марио. — Упадешь на меня и раздавишь.
Нико рухнул в кресло.
— Это мое кресло, — проворчал Марио. Потом он более внимательно рассмотрел Нико и сменил тон. — Но ты можете посидеть там какое-то время.
Марио выудил упаковку таблеток из своей коробки и бросил ее Нико на колени.
— «Бенадрил». Выпей четыре. — Он огляделся и его взгляд остановился на мне. — Ты, там. Ты не принесешь своему другу стакан воды?
— Хорошо, — сказал я.
— Стаканы в первом шкафчике, а вода — в углу. Но сначала не пейте слишком много воды, дети. Делаете два глотка, затем ждёте минуту. Потом еще два и так далее. В противном случае, вас всех стошнит.
Я открыл полки. Кажется, прошли годы с тех пор, как я открывал кухонный шкафчик и смотрел на стопки тарелок и стаканы, выстроенные аккуратно в ряд.
Я взял с полки креманку. На ней были нарисованы вишни, а по ободку шла желтая полоска.
У стены на подставке находился большой бутыль с родниковой водой.
— Можно мне тоже немного воды? – спросила Сахалия. — Пожалуйста?
Голос ее был непонятным, и я увидел, что она плачет.
— Разумеется. Вам всем необходима вода и немедленно. И еда тоже. Мы дойдем и до этого. Сначала мне придется помочь ему. А вам надлежит привести себя в порядок.
Мои руки дрожали, пока я наполнял креманку. Я сделал два глотка.
Та вода была такой чистой. Я ощутил ее, как она разливается по моей груди, по всему моему пересохшему телу.
Сахалия подошла ко мне, и я передал ей стакан. Она сделала большой глоток.
— Можно и нам тоже немного? – спросил Батист.
Я подошел к нему и дал ему напиться из стакана. Затем Улисс немного попил, а к этому времени для Нико ничего не осталось.
— Стаканов хватит на всех, ребята, — проворчал Марио.
Но мы привыкли делиться. Мы не переживали.
Я наполнил стакан и сделал еще два глотка. Потом подошел и дал его Нико. Руки его были в крови и в волдырях.
— Спасибо, — произнес он. Его голос был похож на гравий.
— Парень, как тебя зовут? — спросил меня Марио.
— Алекс Гридер, — ответил ему я.
— Ну, а я Марио Сиетто. Из всех вас — ты, похоже, сообразительный. Хочешь помочь мне с ним? — Он кивнул в сторону Макса.
— Максом, — дополнил я. — Конечно.
— Ты, барышня! — сказал Марио Сахалии. – Там, в задней части, есть душ.
— Боже мой, правда? – спросила Сахалия, оживившись.
— Он включается на время. У каждого из вас по две минуты. Горячая вода и все такое, но две минуты — это все, вы слышите меня? Это родниковая вода, и она из хорошего, глубокого родника, но нагреватель горячей воды потребляет слишком много энергии.
— Да, сэр.
— И проявите смекалку. Используйте мыло, шампунь и щетку, чтобы вымыться. Не тратьте воду — это единственный раз, который у вас будет, чтобы помыться.
— Да, сэр.
— И свое белье сложите тоже в сумку. От многих из вас вонь до небес. Сначала засунь этих мальчишек и сторожи их. Когда они вылезут, в комоде найдешь чистую одежду. Засунь их в какие-нибудь мои пижамы, ты слышишь. И есть кое-какая женская одежда, которую ты можешь взять для себя.
— Пошлите, ребята, — сказала Сахалия, подгоняя Батиста и Улисса.
Никаких споров с их стороны — они поплелись в заднюю часть, спотыкаясь от усталости, но радостные, что помоются.
Я взглянул на Нико. Он уже спал.
— Итак, мы снимем с вашего друга слои, а затем промоем и обработаем его раны, — сказал Марио. – Как думаешь, сможешь мне помочь в этом?
Я кивнул.
— Хороший мальчик.
Я пару раз чуть не уснул, но помог Марио вымыть и перебинтовать ноги Макса.
В одной из коробок был какой-то «Троксоидал». Я вспомнил, как этот полу-стероидный гормон раздавал Джек, чтобы ускорить заживление.
— Это может помочь ему, — сказал я, показывая Марио на упаковку.
Я произнес это как факт, но это скорее был вопрос.
— Хорошая идея, — ответил мне Марио, разглядывая упаковку. — Взрослая дозировка — две таблетки каждые шесть часов. Давай дадим ему половину.
В общем, я извлек таблетку и положил ее Максу под язык. Она почти сразу растаяла. В слюне было еще немного крови.
К тому времени как мы перебинтовали ноги Макса, Сахалия, Батист и Улисс приняли душ.
— Жаль, что у меня нет ванны, — пробормотал Марио, когда закончил оборачивать ноги Макса марлей.
— Почему? – спросил я.
— Ну, я все еще должен как-то помыть Макса. Со всей этой грязью он приводит в действие воздушный фильтр.
Он поднял сиденье кушетки напротив нас. В сиденье кушетки было место для хранения.
Довольно круто. Я думаю, в бомбоубежище на счету каждый сантиметр.
Место для хранения было наполнено шерстяными одеялами. Он достал металлическое одеяло. Вроде того, что Нико принес тебе, Дин, оказавшись в «Гринвей» после града. Помнишь?
Он накинул одеяло на Макс.
— Может быть, поможет, — проговорил он сам себе. Затем он на всякий случай еще одним одеялом укрыл спящего Нико.
У меня было ощущение, словно он больше заботился о том, что отключится воздушный фильтр, чем о их тепле, но я не возражал ему.
— Я мог бы взглянуть на вашу вентиляционную систему, — предложил я. — Я в ладах с системами энергосбережения.
— Нет, я не хочу, чтобы ты там ковырялся. — Он взглянул на металлическую дверь в конце бункера, которая, вероятно, вела к своеобразному машинному отделению.
Затем мой живот заурчал. Очень громко.
— Что ты сказал? – спросил Марио.
— Я ничего не говорил.
— Да, ты говорил.
— Нет, это просто…
Мой желудок издал еще один звук.
— Ты рычишь на меня. Как такое возможно, после всего, что я сделал для вас?
Я посмотрел на него. Он это серьезно? Марио на самом деле злился на меня?
Нет, он шутил. Его глаза сияли. Он хлопнул по моему колену.
Я разбираюсь в механизмах лучше, чем в людях.
— Бегом в душ. А пока ты приводишь себя в порядок, я приготовлю какой-нибудь еды.
Это был настоящий праздник. Во всяком случае, для нас.
Суп из чечевицы, коричневый рис, крекеры из муки грубого помола и яблочное пюре.
Батист и Улисс — оба в пижамах Марио. Сахалия была одета в какой-то свободный, длинный, пестрый балахон, который она нашла в помещение со спальными местами. Она, каким-то образом, смотрелась в нем круто.
На мне была белая футболка и пара серых спортивных штанов.
Мы все сидели вокруг стола (стол выходил за пределы кухни, но до помещения со спальными местами) и улыбнулись друг другу.
Марио суетился на кухне и говорил нам, не есть слишком быстро и в тоже время есть побольше.
Мы все время предлагали Марио немного супа, но он отмахивался от нас.
— Я ненавижу этот суп из чечевицы,— ворчал он. — Я рад, что отдал его вам. Теперь мне не придется его съесть.
— Еще, пожалуйста, — произнес Улисс, протягивая ему свою миску.
Марио потрепал Улисса по волосам.
Он мог быть милым, когда не рычит, давая указания, или не кричит на нас из-за горячей воды.
Как только мы закончили есть, проснулся Нико.
Марио отправил его прямиком в душ.
Пока Нико был в душе, Марио решил, что нам также нужно вымыть Макса. Марио и я раздели Маска до трусов, что было странно, поскольку Макс был в полной «отключке». Но его действительно нужно было помыть. У него было так много волдырей и открытых язв — я знал, что он под угрозой заражения.
Сахалия помогла мне отнести Макса в душ, где мы, по сути говоря, вручили его Нико, который просто смывал с себя в душе грязь.
Пока я намыливать Макса, Нико придерживал его.
Марио привязал к забинтованным ногам Макса полиэтиленовые пакетики, но кровь с его лица и других волдырей, кружась в водовороте, стекала в трубу вместе с грязью и основным загрязнением. Когда я мылся, у меня было тоже самое.
В итоге вода стала стекать чистой, хотя это заняло больше времени, чем две минуты. Марио закрывал на это глаза.
— Положите его на последнюю койку, — руководил Марио, когда с душем было покончено. Он спрятал одежду Нико и Макса в сумку.
Нико вышел из душа мокрый и совершенно голый, и положил Макса на койку.
Я восхищаюсь Нико. Иногда я не понимаю, как он это делает. Его, казалось, не заботило то, что Сахалия могла увидеть его полностью голым. Я бы скорее умер.
Воздушный фильтр, наконец, выключился.
— Это облегчение, — сказал Марио.
Койки были длинные и узкие. Мы могли бы поместиться по двое детей на каждой, лицом к лицу. Сахалии досталась первая из них, с Улиссом в ногах. Мне – та, что над ними.
