При учрежденіи московскаго университета, предполагали не принимать
крепостных людей, ни в универеитет, ни в гимназіи — „потому что науки считаются
благородными занятіями." Ломоносов, отстаивая право каждаго русскаго —
получать высшее образованіе, ссылался на необходимость в сведущих людях.
„Будтобы сорок алтын — писал он — толь великая и казне тяжелая была сумма,
которой жаль потерять на пріобретеніе ученаго природнаго россиянина, а лучше
выписывать." Такіе
138
доводы были убедительны; еще убедительнее был пример самого Ломоносова:
решено предоставить высшее образованіе всем сословіям (4).
Императрица Екатерина II поручила составить проект основанія училищ, на всем
пространстве Имперіи, особенной коммисіи под председательством графа Петра
Вас. Завадовскаго. По плану, начертанному коммисіею и утвержденному
Государынею, предполагалось учредить во всех уездных городах „малыя
народныя училища," из двух классов, для первоначальнаго образованія детей всех
сословій, a в губернских городах — „главныя народныя училища," из четырех
классов, для обученія молодых людей всех состояяій, не только математическим,
естественным и словесным наукам, но отчасти и изящным искусствам. Для
высшаго-же образованія хотели основать университеты в Пензе, Екатеринославе,
Чернигове и Пскове. Общій.надзор за ходом народнаго просвещенія был поручен
главному правленгю училищ. Все предположенный учебныя заведенія
долженствовали быть основаны на счет прикйзов общественнаго призренія, но как
суммы, состоявшая в веденіи приказов, оказались недостаточны, то главныя
(губернскія) училища были открыты только в немногих городах; учрежденіе-же
университетов отложено на неопределенное время (5).
По восшествіи на ирестол Императора Александра I, распоряженія правительства
по части народнаго просвещенія вообще относились: во 1-х, к основанію и
преобразованію учебных и ученых заведеній; во 2-х, к распространенію научных
сведеній, и в 3-х, к поощренію занятій науками, литературою и художествами.
Министру народнаго иросвещенія были подчинены: главное прав-
139
леніе училищ, Академія Наук, Россійская Академія и все учебныя заведенія, кроме
немногих, предоставленных попеченію вдовствующей Императрицы, либо
состоявших в управленіи друтих особ и ыест; еыу-же поручены: типографіи
казенныя и частныя, ценсура, публичныя библіотеки, музеи, кабинеты
естественной исторіи и всякія учрежденія на пользу наук (fi).
Первым министром народнаго просвещенія был граф Петр Вас. Завадовскій. Сын
казака, уроженец черниговской губерніи, Завадовскій учился сперва в доме своего
деда, малороссійскаго подкоморія (судьи) Ширая, потом— в оршинскоа іезуитском
училище и наконец в кіевской духовной академіи: там развилась в нем любовь к
классическим латинским писателям, имевшая большое вліяніе на обработку его
слога. Молодой Завадовскій считался одним из лучших дельцов глуховской
коллегіи и обратил на себя вниманіе Румянцова-Задунайскаго, который взял его в
свой штат и вверил ему свою секретную канцелярію. Императрица Екатерина,
получая ясныя, хорошо написанныя донесенія фельдмаршала, знала, что их
составлял правитель его канцеляріи, и Завадовскій был.представлен ко двору. По
заключеніи КучюкъКайнарджискаго мира, Завадовскому, в 1775 году, повелено
быть при Императрице „у принятія челобитень и для прочих дел." Завадовскій, в
цвете лет, одаренный счастливою наружностью, ловкій, находчивый, возбуждал
вниманіе и зависть царедворцев: одни видели в нем опаснаго соперника
Потемкину, с нетерпеніем ожидая, чтобы новый любимец фортуны заменил
всесильнаго временщика ; другіе немогли спокойно переносить быстрое
превращеніе выскочки-украинца в вельможу. В
140
продолженіи нескольких лет, Завадовскій был назначен сенатором, председателем
главнаго правленія училищ и главным директором банков и пожалован в графы
римской имперіи. Император Павел возвел его в графское достоинство Россійской
Имперіи, но в последствіи отставил от службы, за неисправности в банке,
вверенном его управленію (7). Имцератор Александр I, в день восшествія на
престол, снова призвал графа Завадовскаго к государственной деятельности и
поручил ему сперва коммисію составленія законов, а потом министерство
народнаго просвещенія. При Завадовском, благодаря усиліям правительства и
жажде к науке народа, устремившагося на встречу образованію, было сделано по
этой части гораздо более в восемь лет, нежели во все предшествовавшее
столетіе.
Товарищ министра просвещенія, известный писатель и филолог, Мих. Никит.
Муравьев, был одним из наставников Великаго Князя Александра Павловича и
вместе с Лагарпом имел большое вліяніе на образованіе ума и сердца
царственнаго питомца. Беседуя с юным Александром, Муравьев ставил в пример
будущему властителю Россіи Марка-Аврелія, „который, будучи преисполнен
любовью к человечеству, посвятил себя его. пользам и заставил Римлян позабыть
о потере свободы". Он убеждал юношу, от самой колыбели предназначеннаго к
престолу, в необходимости уваженія к законам, в благотворном вліяніи
просвещенія, в пользе свободы изследованія, в превосходстве разумнаго
убежденія над грубою силою. Таков-же был характер и последующей
деятельности Муравьева. По словам Батюшкова: „Муравьев, как человек
государственный, как
141
попечитель ыосковскаго учебнаго округа, принимал живейшее участіе в успехах
университета, которому в молодости был обязан своим образованіем. Он ивіел
обширныя сведенія во всех отраслях наук, знал древніе языки, соединял в себе
дарованія с искренностью и кротостью. При встрече с ним казалось, что снова
посетил землю один из тех светильников философіи, которые некогда рождались
под счастливым небом Аттики, для разлитія умозрительной и практической
мудрости, для утешенія и назиданія человечества красноречивыд словом и
красноречивейіпим примером» (8). Карамзин, в заключеніе предисловія к
сочиненіям Муравьева, пишет». „страсть его к ученію равнялась в нем только с
страстью к добродетели" (9). Несмотря на любовь свою к древней классической
литературе, Муравьев признавал важное значеніе математики, исторіи и
естественных наук, и будучи наставником Великих Князей, составил для них
„Краткое начертаніе россійской исторіи" и несколько статей,, О россійском
землеописаніи". По его мненію: „историк должен, не ограничиваясь безплодным и
утомительным начертаніем сраженій, обращать преимущественно вниманіе на
событія, способствовавшія успехам народнаго просвещенія, либо замедлявшія ход
его; в особенности-же достойны вниманія наблюдателя: нравы, образ мыслей,
поверья и обычаи общества..." (10).—Непродолжительное управленіе Муравьева
московским учебным округом, с 1803 по 1807 год, ознаменовалось: полезными
преобразованіями, приглашеніем русских ученых и вызовом из-заграницы
профессоров на вакантныя кафедры; открытіем при университете ученых
обществ, и в числе их знаменитаго „общества
142
исторіи и древностей россійских» (и). Не забудем также, что Муравьев оценид
вполне важность ученаго предпріятія Карамзина — созданія русской исторіи — и
вліяніем своим сделад для него доступными драгоценные матеріалы, послужившіе
основаніем его сочиненію (12).
Вместе с учрежденіем министерства народнаго просвещенія, в 1802 году,
возобновился вопрос об основаніи университетов в Россіи, и в первом же
совещаніи Коммисіи училищ, академики Озерецковскій и Фусс приняли на себя
составленіе проектов о выборе пунктов для университетов и определеніи учебных
округов. Из поданных в последствіи обоими профессорами мненій, главное
управленіе училищ предпочло проект Фусса, наиболее согласный с идеями князя
Чарторыскаго, который предложил учредить школы: приход скія, уездныя,
губернскія и университеты, избрав для последних города: Москву, Петербург,
Казань, Дерпт, Вильну и Харьков. Для устройства университетов в связи с прочими
училищами, главное управленіе приступило к разбору общаго плана народнаго
образованія, составленнаго, под руководством Коммисіи училищ, правителем дел
ея, Василіем Назар. Каразиным, начав обсужденіе этого труда с университетскаго
устава и поручив разсмотреть его по частям членам главнаго управленія: Фуссу,
Озерецковскому, Янковичу-де-Миріево и Клингеру. Тогда же граф Завадовскій
предложил прочим членам, Чарторыскому и Потоцкому, заняться проектом устава
