— Привет, Динь! Я принёс тебе поварёшку в починку! — воскликнул воробьиный человечек. — А, здравствуй, Фиалка! Тоже принесла заказ? — поинтересовался он, кивнув на котелок.
— Нет... эээ... наоборот, забираю отремонтированное, — немного взволнованно ответила Фиалка.
— О! — только и сказал Теренс, удивлённо косясь на котелок.
Динь наполнила ведёрко дождевой водой из стоявшей на улице бочки, водрузила его на свой рабочий стол, а потом на глазах у Фиалки и Теренса перелила воду в починенный котелок.
— Видишь? — обратилась Динь к Фиалке. — Он прямо как новень...
Но тут раздался негромкий металлический скрежет, и — кап, кап, кап, кап! Из усеянной вмятинками медной поверхности стали просачиваться капли воды. Котелок теперь больше походил на дуршлаг, чем на посуду, в которой можно кипятить краску.
— Ох! — Фиалка и Теренс разинули рты и изумлённо вытаращились на Динь.
Фея починки почувствовала, как заалели её щёки, но всё же не могла отвести глаз от протекающего котелка. Ещё никогда прежде её работа не заканчивалась провалом. Никогда ещё вещи в её руках не становились хуже, чем до ремонта. Ни одну фею Нетландии ни разу не подводил талант. А если бы такое случилось, это означало бы: у неё нет и не было настоящего таланта.
После долгой неловкой паузы Фиалка наконец закрыла рот, кашлянула, чтобы прочистить горло, и сказала:
— Лучше я попрошу кого-нибудь поделиться со мной котелком, а за своим зайду попозже. — Растерянно взглянув на Динь, она выскользнула за дверь.
Теренс тоже был сбит с толку, но уходить не спешил. Он положил перекрученную поварешку на лавочку и мягко промолвил:
— Динь, у тебя усталый вид.
— Я не устала!
— Может быть, тебе стоит сделать перерыв, — предложил воробьиный человечек. Он хотел как- нибудь помочь подруге, но не знал как. — Почему бы нам сейчас не полететь в чайную комнату? По пути сюда я учуял доносящийся из кухни запах тыквенных кексов. Они пахли восхити...
— Я не хочу есть, — оборвала его Динь, хотя на самом деле умирала с голоду. Она ведь не завтракала, да и накануне осталась без ужина. Но в чайной комнате феи одного таланта всегда сидели рядышком, а Динь вовсе не улыбалось встретиться сейчас с другими феями починки.
Динь вдруг поняла, что и присутствие Теренса её раздражает. Если бы он не позвал ее играть в салки, она бы не потеряла свой молоточек. Динь понимала, что относится к своему другу несправедливо, но она до того расстроилась, что ей хотелось переложить вину на кого-то другого.
— Мне некогда болтать, Теренс, — отрезала она, развернулась к куче формочек для выпечки, которые предстояло починить, и подёргала себя за хвостик. — У меня много работы, я ничего не успеваю.
— А-а... — Плечи Теренса уныло опустились, — Ладно, если тебе что-то понадобится, дай мне знать, — промолвил воробьиный человечек и направился к дверям. — Пока, Динь.
Как только Теренс ушёл, Динь полетела к ближайшей берёзе, где располагалась плотницкая мастерская, и попросила хозяина на время одолжить ей молоток. Воробьиный человечек согласился при условии, что она вернёт инструмент через два дня. Сейчас он выстругивал дубовые дощечки для ремонта Дерева-Дома, и, по его словам, молоток ему пока был не нужен. Динь пообещала, что вернёт всё в срок.
Два дня. А что делать потом, Динь не знала. Она предпочитала пока не задумываться над этим.
Когда Динь влетела в свою мастерскую, ей показалось, будто там что-то изменилось. В воздухе появился сладкий аромат выпечки. Потом фея заметила стоявшую на лавочке тарелку с тыквенным кексом и стаканчик простокваши.
«Теренс!» — сразу сообразила фея. Ей стало стыдно, что она держалась с ним так резко. Кекс оказался душистый, свежий, только что из печи. Он так и таял на языке. Простокваша была холодная и кислая.
Подкрепившись, Динь почувствовала себя лучше.
Она взяла плотницкий молоток и приступила к ремонту форм для выпечки. Они не были треснутыми или помятыми, но фея-кондитерша Дульси, которая принесла формы, жаловалась, что пироги в них постоянно подгорают. Динь предполагала, что это как-то связано с геометрической формой этих штуковин. Или, может, металл на дне был слишком тонок.
Плотницкий молоток оказался раза в два больше её специального молоточка. Держа его в руке, Динь чувствовала себя неуклюжей, как... Неуклюжик!
И всё же работать им было гораздо лучше, чем самодельным инструментом из камня и ветки. Она перекроила все формы для выпечки и добавила на дно каждой ещё по одному слою металла. Закончив, фея окинула взглядом плоды своих трудов.
«Что ж, это не лучшая моя работа, — подумала она, — но могло быть и хуже».
Динь сложила формы в стопку и отнесла их Дульси. Та очень обрадовалась, получив свою посуду назад.
— Не забудь про полдник, Динь, — подмигнула фее починки кондитерша и стряхнула с пальцев муку. — Мы печём клубничный пирог. Я приберегу для тебя кусочек побольше!
Возвращаясь в мастерскую, Динь столкнулась в коридоре с Приллой, юной непоседливой феечкой с веснушчатым носиком. Когда у Приллы было приподнятое настроение, она вечно выделывала в воздухе разные кульбиты и пируэты.
— Динь! — кинулась Прилла к подруге. — Ты слышала?
— О чём? — поинтересовалась Динь.
— Как о чём? О ванне королевы Ри! — воскликнула Прилла. Ри — так феи ласково звали свою королеву, Клэрион. — Она протекает! Сегодня утром, пока королева мылась, всё содержимое ванны вытекло на пол!
Динь изумлённо вытаращилась. Королева Ри очень дорожила своей ванной. Та была сделана из лучшего нетландского олова и по бокам украшена листьями. Ванна размером со скорлупу кокоса стояла на четырёх ножках в форме львиных лап, а на спинке её располагались две выемки, куда королева опускала крылья, чтобы они не намокли.
У Динь так и зачесались руки. Как бы ей хотелось заняться починкой ванны!
— Королевские помощницы осмотрели всё-всё, но так и не нашли место протечки, — продолжала Прил-ла. — Когда я услышала об этом, то сразу вспомнила о тебе. Конечно, королева Ри позовёт для ремонта не кого-нибудь, а тебя. Ты ведь самая лучшая! — Юная феечка улыбнулась подруге и прошлась колесом.
Динь улыбнулась в ответ, и на щеках её показались ямочки. Она улыбалась в первый раз с тех пор, как потеряла молоток.
— Надеюсь, что так, Прилла. Для меня большая честь починить королевскую ванну!
Прилла кувыркнулась в воздухе и полетела своей дорогой, крикнув на прощанье:
— Ещё увидимся, Динь!
Весь день, занимаясь починкой чайника, носик которого отказывался свистеть, Динь думала о королевской ванне. Отчего же та протекает? Может, там тонюсенькая трещина? Или малюсенькая дырочка? Фея улыбалась, представляя себе возможные причины.
К тому времени, как Динь управилась с чайником, почти наступила пора чаепития.
— Нужно поскорее отнести чайник на кухню, он им там сейчас пригодится, — пробормотала себе под нос Динь, полируя отремонтированную вещицу куском замши. Она решила, что отнесёт чайник, а потом заглянет в чайную комнату на клубничный пирог. При мысли об этом в животе у феи заурчало от голода. Из всех пирогов она больше всего любила клубничный.
Но когда она добралась до кухни, то сразу почуяла ужасный запах. Динь торопливо вручила чайник одной из фей-поварих и обеими руками зажала себе нос.
— Что это воняет? — спросила она у поварихи, — Уж точно не клубничный пирог.
Но повариха лишь как-то странно на неё посмотрела и поспешила наполнить чайник водой.
Пройдя через всю кухню, Динь отыскала Дульси. Та нависла над пышущими жаром пирогами, которые только что вынули из печи. Вид у феи был такой, словно она вот-вот расплачется.
— Дульси, что происходит? — поинтересовалась Динь.
При виде её лобик Дульси сморщился. Кожа её была покрыта тонким слоем муки, и, когда она гримасничала, в муке образовывались трещины, похожие на глубокие морщины.
— Ох, Динь, даже не знаю, как тебе сказать, — начала Дульси. — Это всё пироги. Их начинка превращается в изюм и цукаты!
Динь обернулась и поглядела на горячие пироги. Запах исходил именно от них.
— Мы перепробовали всё, что только могли, — продолжала Дульси. — Когда не вышло с клубникой, мы попробовали со сливами. Тоже неудача. Тогда мы взяли вишню. Потом тыкву. И всякий раз, как мы вытаскивали пироги из печи, они оказывались с изюмом и цукатами. — Подбородок Дульси сморщился и стал похож на грецкий орех. Она еле сдерживала слёзы, и вся её мордашка выражала тревогу.
Вот уж действительно катастрофа! Феи ненавидели начинку из изюма и цукатов. Она напоминала им по вкусу подгорелую брокколи и старые носки.
— Может, печка сломалась? — спросила Динь. Она не разбиралась в печах, но если там было хоть что-то металлическое, то она, пожалуй, могла бы устранить поломку.
Дульси с трудом сглотнула.
