Страйкер написал мне, спрашивая, не хочу ли я немного развлечься, и я принял его предложение после того, как Зак сказал Кэти, что приглашает ее на ужин в качестве извинения. Он, конечно, сказал это не такими словами, но я все понял. Он ничего не говорил о той ночи, когда я приводил его в чувство, да и я сам не стал делиться с ним подробностями. Лучше забыть об этом и двигаться дальше.
Страйкер жил так близко, что я просто добежал до его дома. Это была типичная квартира, занимающая целый этаж трехэтажного дома, которая, скорее всего, изначально не являлась отдельными апартаментами, но превратилась в таковую примерно в восьмидесятые годы.
— Проходи.
Комнаты оказались тесноватыми, но опрятными; они были переполнены книгами и музыкальными инструментами, а стены покрывали его рисунки.
У него играла какая-то музыка, которая показалась мне незнакомой.
— Что это? — показал я на его массивные динамики.
— Малоизвестная канадская группа. Я люблю андерграунд, особенно если количество их фанатов едва дотягивает до тысячи. Выпьешь что-нибудь?
— Да, воды, если можно.
Пока он наливал воду в стакан, я просмотрел его книги и обнаружил, что у нас есть кое-что общее.
— Куришь?
— Нет, пытаюсь вести здоровый образ жизни. В моем прошлом было слишком много такого дерьма.
— Ладно, я понял тебя. Просто подумал, что надо предложить. Играешь? — он поймал меня на том, что я уставился на барабанную установку, занимавшую угол, рядом с матрасом.
— Не совсем. При рождении я получил не очень много музыкального таланта. А ты?
— Да.
— Ты еще на чем-то играешь? — мои глаза осмотрели комнату и остановились на целом оркестре разнообразных инструментов. Контрабас, гитара, барабаны, клавишные и несколько футляров, видимо, с другими инструментами внутри.
— Я же говорил тебе, что я гребаный гений. Так еще к тому же музыкально одаренный, — он подошел к одному из футляров и достал из него нечто, оказавшееся при более близком рассмотрении гитарой банджо.
— Это мне досталось от дедушки. Вот он, — сказал он, указывая на черно-белую фотографию мужчины, сидящего в вертолете и одетого в камуфляж, которая располагалась на стене между его рисунками.
Он перебрал пальцами несколько медиаторов и начал играть. Только когда он начал петь, я узнал Вуди Гатри. Он нравился моему дедушке, и такая пластинка была где-то в моей коллекции, но я не очень часто ее слушал.
Страйкер притопывал ногой в такт песне и я тоже начал повторять за ним. Будь у меня несколько ложек, я бы подыгрывал ими. Дедушка научил меня играть на ложках, когда я был ребенком, чтобы я умел подыгрывать его пластинкам и когда он пел.
— Это не спускает меня на два пункта вниз в шкале хвастунов? — спросил Страйкер, закончив играть.
— Только в том случае, если ты начнешь носить комбинезон и соломенную шляпу.
— Хорошо, — он тронул струны банджо. — Научиться хочешь?
— Серьезно?
Он пожал плечами.
— Почему бы и нет?
Спустя десять минут я смог сыграть три аккорда.
— Неплохо. Ты играешь, как мой пятилетний кузен после полуторачасового занятия.
— Спасибо.
Через час я уже смог сыграть элементарную песенку.
Дверь Страйкера резко распахнулась как раз тогда, как я собирался начать ее заново.
— Привет, можно одолжить твою машину? Моя снова сломалась, — девушка прошла в комнату, даже не удостоив меня взглядом. Если быть кратким, то, судя по ее ярко оранжевым волосам, похожим губам и одинаковому стилю одежды, это, вероятно, была сестра Страйкера.
— Конечно, — он вытащил ключи из кармана и бросил их ей.
— Привет, — сказала она, уставившись на меня и банджо.
— Зан, это моя сестра Триш. Триш, это Зан.
— Приятно познакомиться, — сказал я в то время, как она продолжала стоять, позвякивая ключами.
— Подожди, ты сказал Зан? Как Зан Паркер?
— Ага, — подтвердил я.
Я стал печально знаменит. Для этого хватило лишь нескольких недель.
— Серьезно? — спросила она, недоверчиво переводя взгляд с меня на Страйкера и обратно.
— Что тебя не устраивает? — сказал Страйкер, поднимаясь. — Ты даже не живешь здесь.
Я уже проходил через это множество раз. Пришло время пережить это снова.
— Все в порядке. Увидимся позже, — я взял банджо и положил его обратно в футляр.
— Нет, ты не должен уходить. Прости, что моя сестра ведет себя, как сумасшедшая, но такая уж она есть.
— На этот раз у меня есть оправдание, — заявила Триш. С каждым словом она все ближе придвигалась к Страйкеру.
— Не тогда, как ты приходишь ко мне домой и заставляешь моих друзей чувствовать себя некомфортно.
Мое ухо уловило слово «друг».
— Только, если твои друзья такие, как он, — сказала она.
— Такие, как он?
Они стояли лицом к лицу, а обо мне уже почти забыли. Я попытался незаметно проскользнуть к двери, но Страйкер поймал меня.
— Такие, как я. Те, кто попадает в аварии, находясь за рулем в нетрезвом состоянии, и калечат других людей, — объяснил я. — Ты ведь это имела в виду?
Они оба ошеломленно уставились на меня.
— Можно сказать и так, — проговорила Триш.
— Как ты узнала? — спросил я ее.
Она отбросила назад волосы.
— Я работаю с Лотти.
— Подождите. Кажется, все знают что-то, чего не знаю я, — сказал Страйкер.
— Уверен, что она поведала тебе очень подробную историю, поэтому можешь объяснить ему за меня. Увидимся на занятиях, — сказал я и, прежде чем он успел что-то добавить, открыл дверь и побежал вниз по ступенькам.
Я не останавливался до тех пор, пока не выдохся окончательно. Единственным звуком, кроме моего сердцебиения и затрудненного дыхания, оказался сигнал моего телефона.
Я вытащил его из кармана и увидел кучу пропущенных звонков и сообщений от Страйкера, и одно сообщение от Тейта.
Я нажал «Ответить» и послал Тейту смс с предложением зайти ко мне, если он хочет. К черту все. Я собирался сойти с поезда. Я больше не мог с этим бороться. Я расслаблюсь только на один день, а потом вернусь к попыткам стать тем, кем меня хотела видеть мисс Кэрол. Мне нужен был всего лишь один день. Один день свободы.
Могу же я позволить себе один день из прошлой жизни.
Но сначала я должен сходить к брату и удостовериться, что он больше ничего не сделал с Кэти.
Я был весь в поту и задыхался после пробежки, когда постучал в дверь Шарлотты. Она открыла ее, не колеблясь.
— Привет, — сказала она. Ее волосы были убраны в конский хвост, а мешковатая футболка болталась на одном плече. — Все в порядке?
— Да. Я проследил за ними. Сейчас они отправились на примирительный ужин.
Она слегка улыбнулась.
— Я знаю. Кэти написала мне. — (Я убрал мокрые от пота волосы от своих глаз, чтобы лучше ее видеть.) — Опять бегал?
Я посмотрел вниз и увидел, что мои штаны все в пятнах. Они всегда оказывались в грязи после пробежки.
Я кивнул. Мне показалось, что это подходящее время, чтобы откланяться, поэтому я начал уходить.
— Спасибо. За то, что присмотрел за ней.
Я оглянулся через плечо и увидел, что она по-прежнему стоит на пороге, прислонившись к дверям.
— Всегда, пожалуйста, Шарлотта.
Лотти
Той ночью Кэти вернулась с улыбкой на лице. С улыбкой, так и кричавшей: «Мы переспали!». Меня чуть не стошнило от этого.
— Все в порядке? — спросила я, притворяясь сверхучастливой соседкой, которая не хотела разбить лицо ее парню. Теперь, когда я знала, что Зак тоже под присмотром, стало немного легче.
— Да. Мы помирились. Он был таким милым. Взгляни, — она сунула мне под нос серебряную цепочку с маленьким кривобоким сердечком. Одну из тех универсальных вещей, которую можно приобрести в абсолютно любой ювелирной лавке.
— Вау, симпатично, — да, эта блестящая штучка теперь поможет ему принудить ее к сексу, когда ей этого не хочется.
— Он сказал, что постарается быть более чутким к моим желаниям.
— Надеюсь, ты заставишь его сдержать слово.
Она не ответила, продолжая разглядывать цепочку.
— Я серьезно, Кэти. Просто я не хочу, чтобы ты попала в плохую ситуацию.
— Я в порядке.
Мне очень сильно хотелось ей верить.
— Хочешь пойти со мной в библиотеку?
— Ага, конечно, — ответила она, опустив взгляд на цепочку. Она идеально разместилась между ее грудями, что, скорее всего, и планировал Зак.
В библиотеке она постоянно отвлекалась, слишком занятая перепиской или чем-то еще в своем телефоне, чтобы обратить внимание на учебник. Я также неоднократно ловила ее на том, что она теребила свою цепочку.
Примерно через час в учебное время появилась Бритни и оттащила ее в угол, где они могли бы повизжать над цепочкой. Конечно, я тоже ранее исполнила танец счастья по этому поводу, но почему-то именно сейчас у меня появился кислый привкус во рту.
Кэти вернулась и собрала свои вещи.
— Мы собираемся в кино, на экранизацию Николаса Спаркса. Хочешь с нами?
