Я заставила себя снова начать дышать.
— Предупредить нас, — сама того не желая ответила я. — Пригрозить нам. Те проблемы с оборудованием самолёта. Это ведь не случайность, да?
Джадд уже звонил Стерлинг и Бриггсу.
Найтшэйд в Вегасе, — подумала я. — И он не хочет, чтобы мы уезжали.
Я боялась, что думая об убийце Скарлетт, призову его, словно призрака в зеркале. Я знала, что наш Н.О. старался привлечь внимание Найтшэйда и подобных ему. Но я не думала о том, что случится, если у него получится. Организация — группа — секта…
Они здесь.
Пять минут спустя Джадд стоял у билетной стойки, пытаясь забронировать нам билеты на следующий рейс куда угодно. Но стоило стоявшей за стойкой женщине ввести его фамилию в компьютер, она удивленно нахмурилась.
— На ваше имя уже забронированы билеты, — сказала она. — Шесть билетов.
Прежде чем я успела полностью осознать сказанное ею, я знала, что это — тоже дело рук Найтшэйда. Ты выбрал Скарлетт на роль своей девятой жертвы, — подумала я, не в силах остановиться. — Ты выбрал её, потому что она была важна для Стерлинг и Бриггса, а они посмели думать, что могут остановить тебя. Ты выбрал её, потому что она была вызовом.
Скарлетт была самым большим достижением Найтшэйда. Именно о ней он вспоминал. Её убийство он переживал снова и снова. Ты наблюдал за Джаддом, не так ли? Время от времени тебе нравилось вспоминать о том, что ты отнял у него — у всех них.
Я хотела, чтобы эта догадка оказалась неверной. Хотела ошибиться. Но тот факт, что Найтшэйд хотел, чтобы мы остались в Вегасе — тот факт, что Найтшэйд знал, о том, кто мы…
Шесть билетов. Стоящая за стойкой женщина распечатала их и передала Джадду. Даже не глядя на них, я знала, что на билетах значились наши имена.
Имена. Фамилии.
Рейс отправлялся в округ Колумбия.
Ты знаешь, кто мы. Ты знаешь, где мы живём. Осознание леденило кровь. Найтшэйд следил за нами — вполне возможно, с того самого времени, как он убил Скарлетт Хокинс, а Джадд поселился с Дином.
Большинство серийных убийц не могут вот так просто остановиться, — подумала я. — Но именно это происходило с членами этой группы. Они прекращали убивать после девяти жертв. Существовали правила. Некоторые убийцы уносят с собой трофеи, — подумала я. — Чтобы снова и снова переживать убийства, чтобы чувствовать кайф. Если Найтшэйд следил за нами каждый раз, когда ему нужна была доза — если он был в Вегасе — то он знал о том, что здесь происходит.
Ты не убил Джадда — не убил нас, потому что правила заставили тебя завязать после девяти убийств. Но в организации вроде твоей — в секте вроде твоей — умеют разбираться с угрозами. Именно об этом говорила Лия: Будь наш Н.О. частью этой группировки, он был бы уже мёртв. И если члены секты осознали, что мы нашли связь между убийствами, если они сочли нас угрозой…
Найтшэйд наверняка будет только рад, если дети, о которых заботится Джадд, станут исключением из правил.
Джадд бросил билеты на стойку. Он развернулся и через несколько секунд снова разговаривал по телефону.
— Мне нужен транспорт, отряд вооруженной охраны и конспиративная квартира.
ГЛАВА 47
Конспиративная квартира находилась в шестидесяти пяти милях на северо-восток от Лас-Вегаса. Я знала об этом, потому что Слоан сочла необходимым поделиться этим вычислением — да и ещё с полудюжиной других.
Мы все были на грани.
В ту ночь, в незнакомой постели, с вооруженными федеральными агентами в соседней комнате, я глядела на потолок, даже не пытаясь уснуть. Бриггс и Стерлинг всё ещё были в Вегасе. У них оставалось совсем немного времени на то, чтобы остановить Н.О., прежде чем он снова убьёт. Другой команде было поручено принять у Джадда заявление о его общении с Найтшэйдом. Он не стал упоминать о секте серийных убийц, скрывавшихся вот уже шестьдесят лет. Эту информацию им знать было не обязательно.
Не считая нашей команды, всего лишь два человека знали о происходящем — отец агента Стерлинг и по совместительству директор ФБР и директор Национальной Разведки.
Два дня, — подумала я, когда часы пробили полночь. — Два дня до следующего убийства нашего Н.О. — если только Найтшэйд не убьёт его первым.
Ты приехал сюда, чтобы разобраться с беспорядком. Я почувствовала себя так, словно сердце билось у меня в горле, но заставила себя погрузиться в личность Найтшэйда. Ты работаешь аккуратно. Чисто. Яд — удобное средство для уничтожения паразитов.
Я старалась не думать о том, что возможно наш Н.О. привлёк не только внимание Найтшэйда. Я старалась не гадать о том, знали ли о нас и другие члены секты.
Ты мог бы убить этого Н.О., — подумала я, стараясь сосредоточиться на том, о ком я знала наверняка — Найтшэйде. — Стоило тебе приехать сюда, ты мог убить этого самозванца, насмехающегося над чем-то, чего он даже не понимает. Бросавшего это в ваши лица. Пытающегося стать кем-то большим.
Так зачем же ждать? Может Найтшэйду, как и нам, не удалось понять, кем был наш Н.О.? Или он просто на просто тянул время?
Эти вопросы мучили меня в мою первую ночь в конспиративной квартире. А на вторую ночь я переключилась на то, как Найтшэйд подписался в своём письме Джадду.
Старый друг.
Ты ведь правда так считаешь, да? — подумала я. — Убийство Скарлетт связало вас с Джаддом. Ты выбрал её, потому что она была вызовом, ударом по Стерлинг и Бриггсу. Но после…
Когда он остановился — убил девятерых и исчез с радара ФБР — он должен был заполнить образовавшуюся пустоту.
Иногда я почти не могла отличить профилирование и догадки. Зависая между сном и реальностью, я гадала о том, что в моих размышлениях об Н.О. диктовала интуиция, а что — воображение, строившее облачные замки из крупиц информации, которые у меня имелись.
Даже теперь, после всего произошедшего, Джадд не разрешал нам приближаться к файлу Найтшэйда.
На меня нахлынула усталость. Я не спала где-то сорок восемь часов. За это время я наверняка узнала о том, что моя мать мертва, и поняла, что за нами следит человек, убивший дочь Джадда.
Я заснула, чувствуя себя утопающим, который осознанно решил оставить попытки добраться до воздуха.
На этот раз сон начался на сцене. На мне было ярко-синее платье. Ожерелье моей матери цепью сжимало моё горло. Зал был пуст, но я чувствовала, что где-то там затаились глаза — тысячи глаз, наблюдающих за мной.
Я чувствовала взгляды на своей коже.
Я обернулась на звук шагов. Звук был едва слышным, но с каждым шагом он становился всё громче. Ближе. Я попятилась, сначала медленно, а затем быстрее.
Шаги ускорились.
Я побежала. В один миг я ещё была на сцене, а в следующий я уже бежала по лесу, босиком, с окровавленными ногами.
Уэббер. Ученик Дэниела Рэддинга. Охотится на меня, словно на животное.
За моей спиной хрустнула веточка, и я обернулась. Я услышала призрачный шепот и почувствовала, как чья-то ладонь ласково опускается на мою руку.
Я отшатнулась назад и тяжело упала. Я ударилась о землю и продолжила падать — вниз, в появившуюся в земле дыру. Далеко наверху я увидела Уэббера. Он стоял у края дыры, сжимая свою охотничью винтовку. Рядом с ним стоял кто-то ещё. Агент Лок.
Лейси Лок — однажды её фамилией была Хоббс — глядела на меня, её волосы были собраны в высокий хвост, а на лице застыла приятная улыбка.
В её руке был зажат нож.
— Я приготовила для тебя подарок, — сказала она.
Нет. Нет, нет, нет…
— Тебя похоронили заживо в стеклянном гробу, — слова донеслись откуда-то справа. Я повернула голову. В дыре было темно, но я кое-как смогла различить черты лица оказавшейся рядом со мной девушки.
Она выглядела как Слоан — но я знала, в глубине души, что это была не она.
— На твоей груди — спящая кобра, — произнесла девушка с лицом Слоан. — Что будешь делать?
Скарлетт. Скарлетт Хокинс.
— Что будешь делать? — повторила она.
На моё лицо упали комья земли. Я посмотрела наверх, но на этот раз я увидела только мелькающую лопату.
— Тебя похоронили заживо, — прошептала Скарлетт. — Что будешь делать?
Теперь земля падала всё быстрее и быстрее. Я ничего не видела. Я не могла дышать.
— Что будешь делать?
— Проснусь, — прошептала я. — Я проснусь.
ГЛАВА 48
Я проснулась на берегу реки Потомак. Через несколько секунд я поняла, что я вернулась в Квантико, а вслед за этим я поняла, что я была не одна.
На моих коленях лежала толстая, черная папка.
— Наслаждаешься легким чтением?
Я подняла взгляд и увидела задавшего этот вопрос человека, но не смогла различить его лицо.
— Вроде того, — ответила я, осознавая, что когда-то я уже это говорила. Река. Мужчина.
