— Вроде того, — ответила я, осознавая, что когда-то я уже это говорила. Река. Мужчина.
Мир вокруг меня вздрогнул.
— Ты живешь у Джадда, да? — спросил человек без лица. — Мы с ним давно знакомы.
Давно знакомы.
Мои глаза распахнулись. Я села — на этот раз в постели. Мои руки сжимали простынь. Я запуталась в ней и не могла перестать дрожать.
Я проснулась.
Я ощупала свои ноги, грудь и руки, словно пытаясь убедиться, что часть меня не осталась в том сне, на берегу реки Потомак.
Воспоминание.
Сцена, побег, похорон заживо — это всё было делом рук моего извращенного подсознания. Но разговор у реки? Он был настоящим. Он состоялся сразу после того, как я присоединилась к программе.
Я больше никогда не видела того мужчину.
Я сглотнула, думая о конверте, адресованном Джадду, который Найтшэйд оставил в самолёте. Я думала о письме, в котором он подписался «старым другом». Найтшэйд знал наши имена. Он забронировал для нас билеты, потому что он хотел, чтобы Джадд знал: в любой миг он может добраться до каждого из нас.
Если я была права насчёт всего этого — насчет того, почему Найтшэйд оставил ту записку, насчёт его зацикленности на Скарлетт, которая стала его последним достижением, а с ней и на Джадде — было несложно поверить в то, что Найтшэйд мог заскочить поздороваться, когда в жизни Джадда появился новый человек.
Правила своеобразны. Девять жертв в даты Фибоначчи. Обычно убийцы убивают, пока они не попадутся — но эта группировка была другой. Члены этой группы не попадались.
Потому что они останавливались.
Джадд сидел на кухне. А с ним и пара агентов, назначенных на нашу защиту.
— Можете дать нам минутку? — спросила я у них. Прежде чем продолжить, я дождалась, чтобы они ушли. — Я должна кое-что у вас спросить, — сказала я Джадду. — Вы не захотите отвечать на мой вопрос, но вы должны.
Перед Джаддом лежал кроссворд. Он опустил карандаш. Я сочла этот жест просьбой продолжить.
— Учитывая всё то, что вы знаете о деле Найтшэйда и о нём самом, учитывая то, что было в том конверте — вы считаете, что он приехал сюда за нашим убийцей и случайно наткнулся на вас или что… — у меня пересохло в горле. Я сглотнула. — Или вы думаете, что он всё это время следил за нами?
Мои теории были всего лишь теориями. Моя интуиция была хороша, но не идеальна, и у меня было слишком мало информации, чтобы знать, в чём я ошибалась.
— Я не хочу, чтобы ты работала над делом Найтшэйда, — сказал Джадд.
— Знаю, — ответила я. — Но вы должны ответить на вопрос.
Больше минуты Джадд неподвижно стоял, глядя на меня.
— Найтшэйд кое-что посылал своим жертвам, — сказал Джадд. — Прежде чем убить их, он посылал им цветок. Соцветие белладонны.
— Вот, почему его назвали Найтшэйдом, — произнесла я. — Мы думали, что он использовал яд…
— О, конечно использовал, — сказал Джадд. — Но не белладонну. Его яд было невозможно выявить и невозможно излечить. — По лицу Джадда скользнула тень. — Мучительная смерть.
Ты отправлял им кое-что, чтобы они знали, что их ждёт. Ты наблюдал за ними. Ты выбирал их. Ты помечал их.
— Я никогда не думал о том, что он может всё ещё наблюдать, — теперь голос Джадда звучал твёрже. — Мы думали, что убийца Скарлетт либо за решеткой, либо мёртв. Но зная то, что мы знаем сейчас? — Джадд откинулся на спинку стула, не отводя от меня взгляда. — Думаю, этот сукин сын наблюдал за нами. Думаю, он убил бы ещё дюжину людей, позволь они ему. Но раз уж ему пришлось ограничиться девятью…
Он извлёк из них максимальную пользу.
Я закрыла глаза.
— Думаю, я встречалась с ним, — сказала я. — Прошлым летом.
ГЛАВА 49
Я не смогла описать внешность мужчины. От Майкла, который был со мной у реки в тот день, тоже было не много пользы.
Каких-то три минуты, шесть месяцев назад. Мой мозг полнился самой разнообразной информацией — но даже во сне я не смогла различить лицо фантома.
В мои мысли пробился голос Майкла.
— Кажется, сейчас самое время отвлечься.
Я сидела на диване, глядя в никуда. Майкл сел на другой край дивана, оставляя между нами место для Дина.
Как бы запутанно всё не было в наших отношениях, происходящее было куда важнее.
— Ладно, — судя по всему, Майкл решил, во что бы то ни было, принести веселье в момент, где его очень не хватало, — раз уж недавно я против своей воли поучаствовал в на удивление жестоких соревнованиях по борьбе в грязи, — он сердито стрельнул глазами в Лию, — возможно, мы могли бы…
— Нет, — Дин сел между нами с Майклом.
— Отлично, — с улыбкой ответил Майкл. — Значит, мы с Лией, Кэсси и Слоан можем бороться. А ты будешь судьёй.
— Завтра — двенадцатое января, — Слоан села на пол перед нами, прижимая колени к груди и сжимая их руками. — Мы говорим о борьбе в грязи и… и Найтшэйде, о том, что он знает, что мы здесь и о том, что он делает — но завтра двенадцатое января.
Завтра, — закончила за неё я, — кто-то умрёт.
Джадд так и не разрешил нам просмотреть файл Найтшэйда — словно незнание могло защитить нас, хоть он, как и мы, прекрасно знал, что для этого было слишком поздно. Но Слоан была права — даже находясь в конспиративной квартире с вооруженными агентами, следившими за каждым нашим шагом, мы не обязаны были просто сидеть и ждать.
— Мы знаем, где нападёт наш Н.О., — произнесла я, переводя взгляд со Слоан на остальных. — Мы знаем, что он воспользуется ножом, — стоило мне произнести слово «нож», картины из прошлого замелькали у меня перед глазами. Я позволила болезненным воспоминаниям накрыть меня с головой, а затем продолжила: — Нам нужно узнать больше.
— Забавно, что ты это сказала, — произнесла Лия. Она потянулась за пультом и включила телевизор, спортивный канал. — Лично я, — сказала она, — не считаю покер спортом.
На экране пятеро людей сидело за столом для покера. Я узнала лишь двух из них — профессора и Томаса Уэсли.
— Бо Донован играет в другой группе, — объяснила Лия. — Если они вообще позволили ему вернуться после недавней стычки с законом. Два лучших игрока от каждой группы, плюс одна тёмная лошадка будут играть завтра днём.
— Где? — Слоан задала вопрос, прежде чем я успела открыть рот.
— Турнир проходил в разных казино, — сказала Лия. — Но финал состоится в «Его Величестве».
— Где именно в «Его Величестве»? — спросила я.
Лия встретилась со мной взглядом.
— Угадайте с одной попытки.
Двенадцатое января. Большой Бальный Зал.
— Он снова открыт для посещения? — спросил Дин.
Лия кивнула.
— Угадал.
Судя по всему, Грейсон Шоу пошел наперекор желаниям ФБР и возобновил свой бизнес.
— Моему отцу следовало послушать меня, — на этот раз Слоан не звучала маленькой или грустной. Она звучала сердитой. — Я не нормальная, — сказала она. — Я не дочь, которую он хотел бы иметь, но я права, и он должен был меня послушать.
Из-за того, что он этого не сделал, кто-то умрёт.
Нет. Мне надоели потери. Убийца забрал у меня мою мать. А теперь, человек, убивший дочь Джадда, отнял у нас наш дом. Он следил за нами, угрожал нам, и мы ничего не могли с этим поделать.
Я не собиралась вот так просто сидеть здесь.
— Завтра никто не умрёт, — сказала я остальным. — Никто.
Я уставилась на экран в поисках ответа, заставляя свой мозг заняться тем, что заложили в нём гены и моя собственная мать.
— Кто больше рад своим картам? — спросила Лия у Майкла. — Самодовольный или Напряженный?
Я не слышала ответа Майкла. Уэсли оделся соответственно своему образу. Миллионер. Эксцентричный. Худощавый. В отличие от него, профессор выглядел сдержано. Он был одет как самый обычный, ничем не выделяющийся бизнесмен.
Аккуратный. Целенаправленный. Сдержанный.
Мы искали человека, планирующего свои действия на десять шагов вперед. Тебе нужны девятеро, и ты знаешь, что с каждым убийством, давление будет нарастать. У человека, настолько придирчиво планирующего каждое убийство — настолько напыщенного, как наш убийца, который хотел быть кем-то лучшим, кем-то большим — явно был план на случай отведения подозрений.
У тебя есть алиби, — подумала я, глядя на Томаса Уэсли. — Именно ты рассказал ФБР о способностях Тори к гипнозу.
На экране профессор выиграл раздачу. Крохотная улыбка мелькнула на его губах. Ты победил, потому что ты заслуживаешь этого, — подумала я, переключаясь с Уэсли на профессора. — Ты победил, потому что ты подчинил себе свои эмоции и разобрался в вероятностях.
В обоих мужчинах было что-то от нашего Н.О., но я не могла отвязаться от чувства, что чего-то не хватало, части пазла, которая не позволяла мне принять решение.
Я закрыла глаза, стараясь сконцентрироваться и понять, чего именно мне не хватало.
— Слоан нашла даты Фибоначчи, потому что знала, что наш Н.О. одержим последовательностью, — наконец сказала я. — Но как наш Н.О. узнал о них?
