Или что Дом следит через него за тобой?
Он покачал головой.
– Если бы он это понял, то не выпустил бы меня, – он отдал ключ Дэлайле.
Тот был длиной где-то в пять сантиметров, очень тонкий, на крупном колечке и
рядом маленьких зазубрин на одной стороне стержня. Пока она вертела его в
ладони, Гэвин зашел в интернет с ее телефона, чтобы узнать, для чего может
предназначаться такой ключ.
– Это не от шкатулки, – сказал он. – Слишком большой, – бормоча, он
прокрутил страницу. – Не от машины, не от дома, не от почтового ящика… – а
потом он резко вдохнул, откинув голову. – Ого!
– Ого?
– Ключ от сейфа.
Дэлайла забрала у него свой телефон и посмотрела на найденные им
картинки. Несколько ключей были почти такими же, как этот в ее руке.
– Думаешь, он из местного банка? – спросила она, взглянув на него.
Он пожал широкими плечами.
– Мы точно можем здесь этим заниматься? – она подняла телефон. – Искать
и звонить. Он не может услышать нас тут, но мы выходим в сеть. А если Дом…
Гэвин поморщился, но когда посмотрел на нее, решительно сжал челюсти.
– Тогда уже поздно волноваться. Просто делай то, о чем думаешь.
Судя по словам ответившей на звонок женщины, ключи от сейфов
национального банка Канзаса были плоскими и с гладкими зубьями. Дэлайла
позвонила во второй банк – там даже не было сейфов для клиентов. Но третий
банк, в который она позвонила, Уэллс Фарго, не только был в двух километрах
по шоссе и с ключами, что совпадали с тем, что она держала в руке, но еще они
сказали ей – пришлось надавить – что у них есть сейф на фамилию Тимоти.
– А имени у нас не сохранилось?
– Я… – тоненький голосок на другой стороне прервался вздохом.
– Прошу вас, – настаивала Дэлайла, а потом решила нажать кнопку громкой
связи. – Гэвин, расскажи ему, почему нам нужно знать имя.
Гэвин прочистил горло и посмотрел в глаза Дэлайлы.
– Пожалуйста, не могли бы вы сказать имя счета? Мы думаем, что это
может быть моя мама, а я не видел ее с детства. Я нашел этот ключ и хочу
узнать, мог ли он ей принадлежать.
– Почему бы вам не назвать ее имя мне? А я скажу, правы ли вы.
Гэвин закрыл глаза и тяжело сглотнул.
– Хилари? Кажется.
– Кажется? Вы не знаете точно, как звали вашу маму?
– Можете просто сказать, принадлежит ли он Хилари Тимоти? – прорычал
Гэвин, и Дэлайла увидела бурю в его взгляде. – У меня есть ключ. И школьное
удостоверение с такой же фамилией.
– Можете назвать адрес? – спросил мужчина.
Гэвин отчеканил свой адрес, и после долгой паузы мужчина ответил:
– Да. Он зарегистрирован на Хилари Тимоти. Она открыла счет в ноябре
1999 года, но не обращалась к нему с февраля 2000 года.
– Спасибо, – сказала Дэлайла, машинально отключившись. Она посмотрела
на его лицо. Под его глазами пролегли серо-синие полукруги. Его губы были
краснее, чем обычно, по сравнению с его посеревшей кожей.
– Это было после твоего рождения.
– Знаю.
– Гэвин, мы должны увидеть содержимое. Все, что я слышала о твоей маме, говорит мне, что она не из любителей сейфов, как и не из тех, что «хранят все в
своем волшебном ящичке».
– Знаю, – снова произнес он.
– Там могут быть ответы.
Он закрыл глаза, подошел к скамейке у пианино и сел.
– Знаю, Лайла.
Дэлайла проследовала за ним и села достаточно близко, чтобы он мог
дотянуться до нее, но при этом на некотором расстоянии, чтобы не касаться его.
Если она его коснется, то захочет поцеловать, а если поцелует, захочет
большего. Снаружи стоял день, и хотя свет не проникал в темную
звуконепроницаемую комнату, сюда в любой момент мог войти кто угодно.
– На днях у меня была странная мысль, – сказал Гэвин, проведя длинной
рукой по лицу. – А если мы уберемся отсюда? Если просто сбежим?
– Это странная мысль? Я думала, только такая мысль и возможна.
– Нет, – ответил он. – Я не договорил. Что, если мы убежим и отправимся
куда-то еще? Если мы будем работать изо всех сил, чтобы свести концы с
концами. Если мы вместе с учебой будем работать на трех работах и не спать. И
что, если мы все это сделаем вместе, и между нами все порушится?
Дэлайла слегка отпрянула.
– И риск разрушить отношения заставляет тебя думать, что лучше остаться
в доме навеки?
Гэвин начал покусывать ноготь.
– Нет, – ответил он. – Это не все, что я скажу. Я знаю, что буду хотеть быть
с тобой навеки.
Прищурившись, она вглядывалась в его лицо, пытаясь осознать сказанное
им. Его пугает, что их отношения влекли за собой побег? Дом был одержим, опускаясь до жестокости – одержим чем-то темным и отвратительным – но он
никогда не порвет с Гэвином. И никогда не бросит.
– Ты тоже можешь разлюбить меня, – заметила она.
Его губы тронула улыбка.
– Не могу себе представить, что разлюблю тебя.
– И я тоже, – тихо сказала она. – Но, может, я чего-то недопонимаю. К чему
ты клонишь?
Наклонившись, он накрыл ее руки своими ладонями.
– Лайла, я говорю, что это крайний вариант. Как только заглянем в сейф, велика вероятность, что мы уедем в тот же день. Дом следовал за нами в парк.
Тебе казалось, что он добрался за тобой и к Давалу. Мы думали, что были
умными, переодевали меня каждый день, меняли деньги у Давала, пытались
делать все, чтобы он нас не подслушал, но мы все еще не знаем, как он
действует на самом деле. Знаю, что у нас есть план, но, думаю, мне хотелось
бы, чтобы ты понимала: тебе не стоит делать этого со мной. Дом сотворит что-
нибудь ужасное, если попытаемся уехать, и мы не будем знать, что именно это
будет, пока оно не случится.
– Гэвин…
– Я могу уехать сам, – сказал он, спешно пытаясь закончить мысль. – Ты не
должна больше из-за меня быть в опасности.
Сердцем она все понимала.
– Я не хочу, чтобы ты делал это без меня.
– Могут возникнуть проблемы, – проговорил он, и по его глазам она видела, что он дает ей последний шанс уйти. – Это не то же самое, что просто идти по
улице, не оглядываясь. Мы не знаем, как далеко он последует за нами.
– Думаешь, Дом может причинить нас вред на виду у остальных?
– Не знаю, – уклонился от ответа Гэвин. – А если попытается? А если будет
подыгрывать, а когда я попытаюсь уехать, он ударит по нам? У тебя не было
чувства, что нам стоит ворваться внутрь и… убить его?
Она не могла поверить, что именно он это сказал. Не могла поверить в
слова, что слетали с его чувственных привлекательных губ. Но ее облегчение от
этих слов было таким сильным, что могло распирало грудь. Он был в порядке, он справился с этим.
– Если дойдет до такого, я смогу защитить тебя.
Уголок рта Гэвина дернулся в улыбке.
– Тогда как только накопим деньги и получим дипломы, мы поедем в банк и
откроем сейф, а потом покинем город. А теперь затянем пояса. Будем беречь
каждую монетку, будем притворяться, что ты уедешь в Массачусетс, – что все
по-прежнему.
***
– Ты проводишь меня домой? – она приподнялась на цыпочках и
поцеловала его подбородок. Снаружи капля дождя, висевшая на ветке, упала и
попала ей на голову, ветер подхватил ее волосы и окутал ими их лица. – Я ведь
скоро уезжаю на Восточное побережье. Нам двоим осталось не так много дней
вместе.
– Я… – начал он и покачал головой, не в силах произнести слова вслух. Он
протянул руку и заправил волосы ей за ухо. – Я не могу.
– Прошепчи, – попросила она. – Так тихо, чтобы услышала только я.
Низко склонившись, он прижал губы к ее уху. Слова его прозвучали как
что-то напряженное, как отзвук дрожи где-то в горле.
– Я встречаюсь с Хинклом сегодня, чтобы поговорить о колледже.
Дэлайла отстранилась и подняла взгляд на деревья – недавно выработанный
инстинкт. Но мир вокруг оставался спокойным: земля не раскололась, ветви
дерева не попытались оттащить их друг от друга.
– Правда? – спросила она.
– Да.
Нахмурившись, она спросила:
– Разве не поздно?
– В некоторые – да, но он думает, что мы что-нибудь найдем. У меня очень
хорошие оценки.
– Ты получил мой список? Нашел что-то поблизости?
Он кивнул.
***
Дэлайла была так сосредоточена на собственных фантазиях – как входит в
здание колледжа, увитого плющом, с Гэвином рука об руку, как живет с ним в
маленькой квартирке, и они лежали бы на широкой кровати, ее голова
покоилась на его груди, а его голос гудел бы под ней, пока он говорил часы
напролет – что не услышала звуков огня.
Или не совсем так. Она слышала что-то, но по звуку это напоминало шорох
листьев, хлопки птичьих крыльев, а потом в воздух поднялся дым, словно после
ружейных выстрелов. И тогда Дэлайла, подняв голову, увидела, как над домом
