- Все нормально, Уес. Не бойся. - Нора провела руками вдоль его рук. - Просто
поговори со мной, и продолжай говорить.
- Скажи мне, что делать, - сказал он, когда Нора начала расстегивать его
рубашку.
- Все, что хочешь.
Она улыбнулась ему. Дюжина прожекторов окружали причал и беседку, они
бросали мягкий белый свет на пруд. И в этом свете Уесли мог видеть счастье,
сверкающее в глазах Норы. Счастье… не чувство вины, не страх, не стыд и не Сорена.
- Мне нужно немного больше, чем это. Я…
- Нервничаешь?
- О, черт возьми, да, - сказал он и рассмеялся.
Боже, она так хорошо ощущалась в его руках. Такая мягкая и теплая и настоящая.
Настоящая и цельная. Ее грудь прижата к груди. Нора пробралась руками под его
рубашку, и ее ногти слегка впились в чувствительную кожу его предплечий, куда он
время от времени делал себе уколы инсулина. Должно быть, она заметила легкое
вздрагивание, потому что тут же передвинула руки ему на плечи.
- Хорошо. Мы можем сделать это. Нет необходимости нервничать. Ты уверен,
что хочешь сделать это здесь?
Она окинула взглядом беседку. Они были на виду. Всякий, кто бы шел к пруду
смог их увидеть.
- Да. Ни в коем случае я не хотел бы делать это дома. Все уже спят. Мама и папа,
по крайней мере. Мы в безопасности.
Он пытался казаться увереннее, чем он себя чувствовал.
- Хорошо. Пронесло. - Нора рассмеялась, и он услышал тончайший намек на
нервозность в ее голосе. Вместо того, чтобы обеспокоить его, это дало ему утешение
от знания того, что одна и единственная Нора Сатерлин нервничала в его присутствии.
- Давай посмотрим… В первый раз нам лучше все упростить. Стол?
- Стол.
Уесли скользнул руками вниз по ее спине и обхватил обеими ладонями ее мягкие
ягодицы. Она вцепилась в его плечи, когда он поднял ее и усадил на краю. Он уже
полыхал от желания погрузиться в нее.
- Нам нужно…
189
Принц. Тиффани Райз.
- Неа. - Она покачала головой. - Я проверялась. Все чисто. Хорошо, что на
контрацептивах. А ты девственник. Правильно?
Уесли усмехнулся.
- Ненадолго… я надеюсь.
- Нет, ненадолго.
Она принялась за его рубашку снова, и, достигнув низа, попыталась выдернуть
ткань из его штанов. Пуговица зацепилась за его пояс, и Нора застонала от
разочарования.
- Такого никогда не случается в моих книгах, - сказала она, осторожнее потянув
рубашку Уесли, чтобы высвободить ее. – Ничьи рубашки никогда не застревают ни в
чьих штанах. И никому не нужно беспокоиться, что их чертовы родители застукают
их. И ты никогда не встретишь там парня, который поднимет голову и скажет: “Хм, я
думаю, ты подхватила грибковую инфекцию”.
Уесли чуть не свалился на пол от смеси отвращения и смеха.
- Что? Ты говоришь, что в любовных и эротических романах не на сто процентов
реалистичные сцены секса? Я в шоке.
Он положил голову ей на плечо, и она зарылась пальцами в его волосы.
- Боюсь, что нет, малой. Ни у кого нет несвежего дыхания по утрам. Ни у кого
никогда не бывает судорог. Парни всегда могут делать это беспрестанно. Не бывает
никаких ЭД сцен.
- ЭД?
- Эректильная дисфункция.
- Ну, я не могу представить, что ты сталкивалась с большинством из этого в
реальной жизни. Кроме, наверное, утреннего дыхания, - поддразнил он.
Он жил с Норой в течение полутора лет. Он видел Сатерлин в ее абсолютно
наихудших состояниях, сразу после сна, с торчащими волосами, несвежим дыханием,
после работы. Она выглядела еще более шикарно, просто вылезая из постели, нежели
большинство женщин, выглядели после двух часов прихорашивания.
- О, у меня было все это. Однажды у меня была судорога во время секса с
Кингсли. Я кричала так громко, что его секретарша вызвала скорую помощь.
- ЭД?
- Не так уж и много. Если не считать Сорена.
Уесли наблюдал, как с лица Норы сошла улыбка.
190
Принц. Тиффани Райз.
- Сорена?
Кусая нижнюю губу, она кивнула.
- Если он не причинит боль мне… или кому-то другому, он не может довести
дело до конца.
- Не может или не хочет?
- Не может. Он. Не. Может. – Нора слабо улыбнулась. – Знаешь, он не причинял
мне боль просто ради веселья. Это прелюдия. Я говорила тебе об этом.
Уесли вспомнил тот разговор. Он даже еще не переехал к Норе. Ему еще не
исполнилось восемнадцать, на первом курсе в Йорке, был декабрь, почти
Рождественские каникулы. И он не мог вынести мысли о жизни без Норы во время его
учебы в следующем семестре. Но она была приглашена преподавать только этот
единственный курс. С наступлением весеннего семестра она бы ушла.
Он немного приврал и сказал, что его родители могут забрать его из самого
дорогого гуманитарного колледжа. Нора не пропустила шанс. Сразу же, она сказала
ему, что он может переехать к ней, за проживание и питание по цене, по крайней мере,
половины от той, что студенты платили в Йорке. Но, она предупредила его, что она
была не просто писательницей. А также, что она работала Госпожой. Взгляд, который
она расценила как шок, был просто замешательством. Он никогда в своей жизни не
слышал о понятии Госпожа.
Тогда, она рассказала ему о Сорене, ее сложных отношениях с ним, их прошлом
и дальше, и дальше... и Уесли вспомнил всплеск тестостерона, который он
почувствовал от одной мысли, о мужчине, поднявшем руку на Нору, женщину,
которую он любил со страстью, настолько неистовой, что едва мог дышать в ее
присутствии.
“Только не позволяй ему оказаться поблизости”, - сказал он, выпячивая грудь.
Даже сейчас он не мог думать о том моменте, не краснея. Он был настолько
самоуверенным, настолько дерзким. И у него не было ни малейшего представления о
том, каким по-настоящему устрашающим может быть Сорен.
“Что? Ты думаешь, что сможешь мериться силами с Сореном?”
А потом Нора рассмеялась. Рассмеялась. Она бы обидела его чувства меньше,
если бы просто потрепала по макушке.
”Уесли, никогда не тягайся с садистом. Для Сорена издевательство — просто
прелюдия”.
191
Принц. Тиффани Райз.
И глаза Норы стали черными, как беззвездная ночь, что-то зажглось и погасло в
них, что до чертиков испугало его. Именно тогда он понял, что знал Нору Сатерлин,
не больше чем количество звезд в небе.
“Почему ты была с ним?”
Он задал вопрос шепотом, поскольку шепот - все, что у него смогло получиться.
Нора улыбнулась такой улыбкой, которая завладела ее лицом и глазами, и все, что он
мог сделать, это пялиться на эту улыбку, как он иногда смотрел на полумесяц.
“Мне нравится прелюдия”.
- Ты говорила, тебе нравилось, когда он бил тебя, - сказал Уэсли сейчас, проводя
руками вверх и вниз по ее ногам.
С каждым кругом его пальцы медленно двигались выше.
- Мне нравилось. Мне нравится. Но иногда это выматывает. Боль ранит, и
заниматься сексом с Сореном, означает подчиниться боли. Иногда я задавалась
вопросом, как это было бы, заняться сексом, и не быть подвергнутой сначала десяти
видам мучений.
Уесли ничего не сказал. Он только обхватил лицо Норы обеими руками и потер
ее скулы. Она сморщила нос, и он рассмеялся.
- Что с лицом?
- Твои руки пахнут кормом для сомов.
Уесли убрал руки подальше от лица Норы и, что более важно, от ее носа.
- Сожалею. Может быть, ты права. Нам лучше сделать это в доме. Я могу
принять душ.
- Нет-нет-нет. Мы не останавливаемся. Ни в коем случае. Просто, воняющие
кормом для сомов руки, еще одна вещь, которая не происходит во время сексуальных
сцен в любовных романах.
Нора протянула руку и вцепилась пальцами в петли на его поясе, чтобы
притянуть Уеса ближе.
- Или это. Чёрт.
- Что?
Нора подняла руку на свет.
- Просто нахрен испортила свой маникюр. Это безнадежно. Мы безнадежны, Уес.
192
Принц. Тиффани Райз.
Смеясь, она прислонилась головой к его груди и выдохнула. Уесли вздохнул и
положил подбородок ей на макушку.
- У меня есть надежда на нас, - прошептал он. – Мы, может, неправильно
занимаемся сексом, но я думаю, что мы делаем правильно все остальное. В любовных
романах, женщина безупречно красива, не так ли? Это про тебя.
Нора повернула свое лицо к нему и улыбнулась в лунном свете. Светлячок
отразился в ее глазах, и желудок Уесли сжался.
- Определенно про тебя, - повторил он.
Нора потянулась к его рубашке, и, распахнув, начала медленно спускать ту с его
плеч.
- У мужчин в любовных романах всегда совершенные тела. Большие широкие
