помеха, архаизм. Есть две основные причины, по которым люди предпочитают считать, что
Бога нет. Прежде всего, стремясь получать удовольствия в неограниченных количествах и
любыми средствами, человек хочет чувствовать себя полноправным хозяином ситуации, а
бог-судья ему в этом непременно помешает, являясь стимулом для рефлексивных,
осложняющих жизнь мыслей. Иными словами, идея Бога противоречит стремлению
человека получать удовольствия. Он, как совесть, не представляет функциональной выгоды
и только все портит.
Второй причиной является стремление избежать страданий, как и жажда удовольствий,
изначально заложенное в человеке (стоит ли говорить о том, что все людские особенности
были спроектированы и одобрены на Уровне А1?). Пожалуй, самым распространенным
аргументом в пользу отсутствия всемогущей божественной силы является следующий
вопрос и его варианты: «Если Бог есть, почему я страдаю? Почему в мире так много
страданий и боли? Раз Бог всемогущ и милостив, почему он не избавит нас от страданий?
Почему я страдаю незаслуженно, ведь я ни в чем не виноват?». Тот факт, что страдания не
проходят, дает людям право утверждать, что Бог не всемогущ или что его попросту нет.
Тем не менее, права на подобные сомнения они не имеют, банально не обладая всем
объемом информации. Но если бы они мыслили шире, непременно пришли бы к выводу, что
у Бога есть определенный план, в котором страдания играют не последнюю роль. От
непонимания этого идут, например, абсурдные трактовки библейского мифа об Адаме и Еве.
Змий-искуситель накормил их греховными плодами, что стало полной неожиданностью для
всевидящего и всеслышащего Создателя. Но возможно ли это? Ведь, раз Бог всемогущ,
значит, он создал и самого Искусителя, а, следовательно, все его действия, как и выбор
первых людей, были ему заранее известны. Если понимать миф о грехопадении однозначно,
выходит, что Всевышний – крайне недалекая и ограниченно мыслящая сущность. Но это,
конечно, не так.
Мало кто из людей обладает мужеством признавать, что он страдает заслуженно. И
совсем уж редкость – человек, который воспринимает страдания как полезный духовный
опыт. Выше я уже объяснил тебе функциональную необходимость страданий и боли – это
самый верный способ стимуляции развития человека (сигнал – если мне больно, значит, я
что-то сделал неправильно) и порой единственный метод общения с ним сущностей,
лишенных физической оболочки. Вернемся, однако, к двум причинам неверия.
Примечательно, что и желание получать удовольствия и стремление избежать страданий
являются базисными элементами природной, инстинктивной сущности человека, и они же,
как следствие, подвигают его мыслить с точки зрения личной пользы, то есть
эгоцентрически. Я хочу получать удовольствие, я отказываюсь от всего, что мне в этом
может помешать. Я не хочу страдать и отказываюсь от всего, что может причинить мне боль.
Таким образом, главной причиной неверия в Бога на самом деле является эгоизм –
сознательный/неосознанный отказ выходить за пределы индивидуалистического восприятия
мира.
Разуверяться в Боге только потому, что ты чего-то не понимаешь – это малодушие и
свидетельство неглубокого ума. Окружающий вас мир на 90 % состоит из тайн, и если при
столкновении с каждой из них вы будете постоянно что-то терять, – лучше уж стразу
застрелиться, не правда ли? Есть ли реальное доказательство того, что ангелы-хранители
108
помогают людям самосовершенствоваться, развивать собственную душу? Да. Это – повторы.
Существование такого творческого союза людей и ангелов подразумевает некий отлаженный
процесс общения. В качестве вернейшего доказательства его наличия можно привести тот
факт, что страдания каждого человека – это система повторов. В нее входит строго
определенный набор повторяющихся болезней; повторяющиеся ситуации, в которых человек
испытывает страдания; повторяющиеся состояния. Для выявления этих закономерностей
надо развивать в себе наблюдательность. Страдания человека никогда не отличаются
разнообразием и в сущности однотипны, потому что он раз за разом нарушает одни и те же
законы и допускает одинаковые ошибки. Повторы – это подтверждение заслуженности
страданий и боли. Если бы человек не заслуживал своих страданий, – в них не было бы
никакой системы, они были бы случайны и, следовательно, разнообразней и хаотичней.
Зачем я тебе все это рассказываю, почему я продолжаю тешить себя надеждой, что ты
меня слышишь? События последних дней и меня научили многому. На твоем примере я
хотел доказать, что, выработав определенную систему наказаний и поощрений, ангел-
хранитель может не только вывести подопечного на верный путь и заставить его думать о
собственной душе, но и помочь человеку поверить в Бога, указать этот священный путь.
Сначала опыт шел удачно, а теперь мы имеем то, что имеем – дело об измельчении твоей
души утверждено.
Я не учел основополагающего момента. Причиняя тебе благотворную боль, проектируя
ситуации, могущие пробудить в тебе духовные желания, сводя с людьми, которые научили
бы тебя чему-то и дали полезную информацию, – предпринимая все это, я совершенно забыл
об одной детали. Как бы я ни изворачивался, у меня ровным счетом ничего не выйдет, если
ТЫ не захочешь спастись. Ангел-хранитель может быть первоклассным научным
работником, но его опыты так и останутся чистой теорией, если доверенный ему человек не
примет самого активного участия в собственной судьбе. Ведь окончательное решение
погибнуть или возродиться всегда остается за тобой.
Только что, несмотря на оборвавшуюся связь, мне все-таки удалось вызволить тебя. За
последние пять дней я, наверное, нарушил абсолютно все правила, какие только мог, но, в
конце концов, меня ведь так и не оповестили, что твое дело закрыто. При ближайшем
рассмотрении я веду себя, как и положено ангелу-хранителю, – всеми способами пытаюсь
спасти шкуру подопечного, хотя, признаю, реакции мои, действительно, чересчур для
хранителя эмоциональные (видимо, это интоксикация спорами земных состояний). Сообщат
мне официально или нет, – уже неважно. Я прекрасно чувствую и понимаю, что больше
никак не смогу тебе помочь. Без преувеличения, теперь все зависит исключительно от тебя.
Но если ты сейчас же попадешь под другую машину или умрешь от какого-нибудь приступа,
я этому даже не удивлюсь.
Ты поднимаешься с земли, ошалело смотришь вокруг и возвращаешься домой, на этот
раз без происшествий. А я плетусь за тобой.
* * *
Пар нервно дергался у ее разомкнутых губ. Зоя Григорьевна выбралась из машины,
держа руку на сердце, и, хотя все обошлось, ей никак не удавалось справиться с дрожью в
вечно чем-то недовольном теле. «Бесстыдница, - корила она себя мысленно. – Вечно только
о себе и думаешь, а ведь пострадала вовсе не ты». Дрожала продавщица книжной лавки еще
оттого, что на улице было нестерпимо холодно, так морозно, что даже зевак среди прохожих
не выискалось. А ведь она дала им повод таращить глаза.
Минуту назад Зоя Григорьевна чуть не убила человека. Кто-то безумный, словно
загнанное животное, прыгнул под колеса ее «Лады», и только в последнюю секунду удалось
разминуться. Начав водить совсем недавно, пожилая женщина боялась кого-нибудь сбить
даже больше, чем попасть в автокатастрофу, и поэтому неизменно вела себя за рулем
внимательно, ни на секунду не забывая о легкомысленных прохожих. Рискуя прогневить
109
других водителей, она даже ездила всегда на небольшой скорости. Это, наверное, и спасло
неосторожного пешехода.
Но пока, к сожалению, нельзя было с точностью утверждать, что помощь не требуется, и
Зоя Григорьевна поспешно вызвала своего сына-врача, оказавшегося в тот момент
неподалеку. Пострадавший же тем временем как раз встал с покрытой снегом земли и
медленно, как ни в чем не бывало, двинулся по тротуару. Из-за бесформенного пальто и
низко натянутой вязаной шапки, Зоя Григорьевна никак не могла определить, мужчина это
или женщина. Но она все равно крикнула в спину незнакомцу:
- Подождите! Вдруг что-нибудь серьезное! Я отвезу вас в больницу.
Темный, холодный воздух моментально проглотил ее слова, а странный прохожий исчез
за углом, не обернувшись. Старушка хотела было последовать за ним, но вдруг испугалась и
