бабочки… И рядом сидела она… Я тогда не понимал… не осознал, что это
богиня. Как бы её описать… Она выглядела так же, как на фреске в Верхнем
храме. Она улыбалась, что-то говорила… и гладила меня. Я был тигрёнком, Эет.
Маленьким тигрёнком. Который ничего не помнил. И я благодарен за это
богине. Потому что… если бы я очнулся в теле тигра, всё понимая и
осознавая… я бы с ума сошёл. Или глупостей бы натворил… Пытался бы что-то
делать, искать Фрей… Разозлился бы на Мортис… В том состоянии, в котором я
погиб, понимаешь…
– Я понимаю, Вир. Думаю, богиня не дурнее нас с тобой.
Вир усмехнулся уголками губ.
– Она играла со мной, охотилась… И я воспринимал её как часть своей
жизни. Думаю, время текло для меня иначе, чем для тебя… Не знаю. Я вырос
быстро, но всё же не за день и не за месяц. И тогда ко мне постепенно начала
возвращаться память… Однажды я всё вспомнил. Не вдруг, к счастью… Просто
наступил день, когда я смог сложить воедино все воспоминания… Ещё не
переживая их. Словно из другой жизни… Если говорить без обиняков, я был
больше Снежком, чем Вирлиссом. Белым тигром. И однажды она пришла ко
мне… Мортис. Она просто подошла, улыбнулась и вдруг сказала: “Дай мне руку,
Вирлисс”. И я дал…
– Ты… – ахнул Эет.
– Да. Я просто стал собой. Она подняла меня с травы, посмотрела мне в
глаза… Эт, вот тогда на меня и нахлынуло. Внутри всё оборвалось. Я был в
таком ужасе и отчаянии… Она сказала мне: “Ты – это ты. Ты Вирлисс, Белый
Тигр. Но, пока не оживёт твоё тело, ты сможешь принимать человеческий образ
только в пространстве богов и сновидений. Здесь ты волен в выборе формы. В
реальном мире ты, к сожалению, лишь призрак, Вир, и будешь только зверем”.
Я спросил её о Фрери. Она только головой покачала. И я понял, что вернуть
душу Фрей… не в её власти. – Вирлисс закрыл лицо ладонями. – Эт, если это не
во власти богини смерти, то в чьей же ещё?.. – хрипло прошептал он. А потом
взглянул на друга, и Эет поразился, сколько муки вмещают глаза Вира. –
Неужели она… в Асгарде?
Эет вздохнул.
– Я не знаю, Вир, – ответил он. – Но мы сделаем всё, чтобы найти её! А
там… Пусть решает сама. Я ведь понимаю тебя, представь… Только вообще ни
на что не надеюсь. Я люблю Госпожу, хотя и осознаю, что это заклятие. А магия
это или истинная любовь… – Эет поморщился. – Но ты можешь хотя бы
надеяться. Фрери любила тебя… А я для Госпожи только имущество, которое
она выбросила, чтобы освободить место.
Эет произнёс эти слова без капли горечи или озлобления, просто и
естественно, как констатацию факта. Лишь с хорошо скрытой болью…
Вирлисс вздохнул.
– Заклятие Подчинения – страшная вещь, – только и сказал он. – Я раньше
как-то никогда об этом не задумывался…
– И что же было дальше?
– Дальше… Дальше она подвела меня к границе леса, за которую я никогда
прежде не выходил. Она показала мне, где начинаются сны, как входить в них и
как ими управлять… Потом подвела меня к границе реальности. Оттуда мы с
ней смотрели на тебя, Эт. Я видел, как ты впервые поднялся в Верхний храм.
Видел волну, которая катилась на город… поэтому я и понял, что для меня время
исказилось. По-моему… по-моему, во владениях Мортис вообще нет такого
понятия – время. Она научила меня пересекать грань реальности в любой
удобной для меня точке пространства… А потом я богиню больше не видел.
– Как?!
Вирлисс пожал плечами.
– Не видел. Я часто возвращался к порталу между тем местом, где я
находился, и реальностью… и смотрел на тебя. Порой в отчаяние приходил от
желания тебе помочь и от невозможности сделать это. Иногда я ощущал руку
Мортис на своём плече… или на загривке, если был в облике тигра. Но,
оборачиваясь, никогда не видел саму богиню. А однажды просто услышал её
голос: “Иди к нему! Теперь можно”. Ну, остальное ты знаешь… Разве что…
теперь, когда я пересекаю границу реальности… я не могу отыскать место,
откуда виден Верхний храм. Мортис закрыла для меня дорогу к фреске, – Вир
улыбнулся. – Думаю, это значит, что я должен быть с тобой, а не с ней. В
реальном мире, а не в мире духов и богов. Знаешь… что-то изменилось в тот
день, когда мы поссорились… У меня ж тоже на душе было препаршиво!
Фыркнул, ушёл красиво… Так ведь уже было однажды, когда я в Общем храме
дверями хлопнул. Потом жалел… И опять на те же грабли! Короче, я сказал
себе, что если ты просто осёл, то я осёл в квадрате… – Вирлисс вздохнул и
замолчал. А потом негромко добавил: – В тот момент словно закончились
детские игры. И началась наша общая работа.
– И ещё мы кое-что обрели… – прошептал Эет.
Вирлисс вопросительно посмотрел на друга – и Эет ответил ему прямым и
открытым взглядом. Вир понимающе улыбнулся, Эет тоже, и они обменялись
рукопожатием.
– Погоди… – чуть нахмурившись, заметил зомби. – Ты говоришь, что волен
в выборе своего облика в пространстве богов?
– Да.
– Теперь понятно, почему ты смог стать собой… тут! Любое святилище –
это пространство бога. Ты никогда не пробовал менять облик в Верхнем храме
или в Общем?
– Эт, подожди! Меня просто… выбросило здесь в человеческий облик,
понимаешь? Я ничего не делал специально.
– А ты попробуй всё же, хорошо?
– Хорошо, – кивнул Вир. – Всё-таки ты гений, – вздохнул он. – И не смеши
меня больше, пожалуйста, болтовнёй о трансформации в вампира. Ну какой ты
вампир? Лич, сто процентов.
Эет фыркнул.
– Вир, мне однажды уже такое говорили… И сказали так, что до сих пор с
души воротит. И как подумаю, что тот козёл прав оказался… и я стану личом…
– Эт, – серьёзно ответил Вирлисс. – Забей на козлов! Ты великий маг. Ты
приходишь в восторг от познания нового. Не думаешь ни об еде, ни о сне, ни об
отдыхе. Ты немного сумасшедший… и это хорошо. Вампир никогда себя так не
станет сжигать.
Эет улыбнулся.
– Ты как будто груз с меня снял, Вир. Но скажи честно… – Юноша
помолчал. – Ты на меня не сердишься?
– За что? – поразился вампир.
– Ну… за то, что я… хотел поднять зомби, чтобы… – Эет не смел
посмотреть на Вирлисса. – Хоть я ведь уже понимал, что Снежок разумен…
– А, – хмыкнул вампир. – Да нет, не сержусь. С тигром за жизнь не
поболтаешь.
– С зомби тоже…
– Ну, когда это говорит зомби… – ехидно протянул Вирлисс. – Поспорить
трудно. Особенно когда так душевно поболтали за жизнь. А то вдруг обидится!
Эет не выдержал и расхохотался.
– Вир, ну как же я без тебя обходился? Эх… Сам ведь знаешь, что мой
случай достаточно редкий…
– Да знаю я… – отмахнулся Вир. – Просто, в самом деле, я не вижу никакой
трагедии в том, что тебе хочется общаться с людьми. А я не человек.
– Вирлисс, ещё раз такое ляпнешь, вмажу от души! Не человек он… Когда
ты ушёл, я… Я готов был на стенку лезть. Не знаю, что готовит нам будущее, но,
как бы там ни сложилось…У меня может быть сто приятелей, но друг только
один. И он у меня уже есть.
– Опять эта твоя тяга озвучивать очевидное… – с шутливым укором
вздохнул Вирлисс.
Эет легко ткнул Вира кулаком в бок. Вампир уклонился.
– Ты Алтарь не урони, хранитель! – ухмыльнулся он. – Пойдём. Ты ещё
эксперимент хотел проводить, между прочим.
– Да, идём! – Эет с улыбкой поднялся. – И постарайся сохранить свою
человеческую форму так долго, как только сможешь. Заодно определим, где
заканчивается пространство богини. Сферу прямого воздействия Алтаря.
– Учёный… – хмыкнув, покачал головой Вирлисс. – Мне бы такое и в
голову не пришло.
Друзья встали, на прощанье ещё раз с благодарностью преклонили колени
перед Алтарём и, забрав факел, вышли через потайную дверь, что привела их
сюда.
Эет оказался полностью прав: Вирлисс остался человеком. И пока они
поднимались по кристальной спирали к потайной комнатушке, и пока шли по
узкому коридору… Лишь поднявшись к ржавой решётке, что выводила к
лестнице, Вир вновь принял облик белого тигра.
– Великолепно! – прошептал Эет. – Во-первых, мы знаем, что зона
воздействия Алтаря огромна. Возможно, тот бедняга в подземелье не сумел
выбраться именно потому, что этому противилась богиня… Возможно даже, что
его специально там заперли. Предполагаю, что и весь Лабиринт в зоне прямого
воздействия.
Вир тихонько фыркнул.
– Опять я озвучиваю очевидное, да? – улыбнулся Эет. – Ну-ну… Между
