Мы дошли до конца коридора и остановились перед последней дверью.
– Моя комната, – сказала Эдит, открывая ее, и потянула меня внутрь.
Окна ее комнаты выходили на юг и были такими же большими, как в гостиной на первом этаже. Должно быть, вся задняя стена дома была стеклянной. Отсюда открывался вид на излучину широкой реки – я подумал, что это, наверное, Сол Дюк, – и на белоснежные вершины Олимпийского хребта. Горы оказались гораздо ближе, чем можно было ожидать.
Западную стену целиком занимали бесчисленные полки с компакт-дисками: здесь их было больше, чем в специализированном магазине. В углу виднелся какой-то замысловатый музыкальный центр – из тех, до которых я обычно и дотрагиваться не решался, опасаясь что-нибудь сломать. Кровати не было, только большой черный кожаный диван. Пол покрывал толстый золотистый ковер, а стены – плотная ткань чуть более темного оттенка.
– Для хорошей акустики? – догадался я.
Эдит засмеялась и кивнула.
Она взяла пульт и включила стереосистему. Мягко зазвучала тихая джазовая композиция – как будто музыканты находились прямо в комнате, рядом с нами. Я подошел к стене с дисками, чтобы поближе рассмотреть эту умопомрачительную коллекцию.
– По какому принципу они расположены? – спросил я, не находя никакой системы в названиях.
– Ммм… по годам, а уже в этих рамках – по личным предпочтениям, – рассеянно объяснила она.
Я повернулся и увидел, что она смотрит на меня с выражением, которого я не понял.
– Что?
– Я была готова к тому, что испытаю… облегчение. Если ты будешь всё знать и не нужно будет скрывать что-нибудь от тебя. Но не ожидала почувствовать нечто большее. Мне это нравится. Это делает меня… счастливой, – она пожала плечами и улыбнулась.
– Я рад, – пробормотал я с ответной улыбкой. Приятно было знать, что она не жалеет о своей откровенности – я опасался именно этого.
Но тут, видимо, проанализировав выражение моего лица, Эдит нахмурилась, улыбка ее померкла.
– Всё еще ждешь, что я закричу и убегу? – поинтересовался я.
Она кивнула, пытаясь оставаться серьезной.
– Очень не хочется тебя разочаровывать, но ты далеко не такая страшная, как тебе кажется. Честно говоря, не представляю, как тебя можно испугаться, – беспечно заявил я.
Она приподняла брови, лицо ее медленно расплылось в улыбке:
– Вероятно, тебе не следовало этого говорить.
А потом она зарычала – этот тихий звук вырвался откуда-то из глубины ее горла, и в нем не было ничего человеческого. Улыбка становилась все шире, пока не превратилась в оскал. Поза тоже изменилась: Эдит чуть присела, выгнув спину, и стала похожа на кошку, приготовившуюся к прыжку.
– Э… Эдит?
Я не увидел, как она атаковала – это произошло слишком быстро. Я даже не успел понять, что случилось. На какое-то мгновение я взлетел в воздух, а комната закрутилась вокруг меня – перевернулась вверх тормашками и снова заняла нормальное положение. Я не почувствовал приземления, но внезапно оказался лежащим навзничь на черном диване, а Эдит нависала надо мной, крепко зажав коленями мои бедра, и поставив руки с обеих сторон от моей головы так, что я не мог двигаться. Ее оскаленные зубы были совсем рядом с моим лицом. Она издала еще один тихий звук – на сей раз что-то между рычанием и мурлыканьем.
– Ух ты, – выдохнул я.
– Так что ты там говорил? – спросила она.
– Э… что ты очень, очень страшное чудовище?
Она улыбнулась:
– Так-то лучше.
– И что я до невозможности влюблен в тебя.
Ее взгляд стал нежным, глаза широко распахнулись, между нами снова ничего не стояло.
– Бо… – шепнула она.
– Можно войти? – послышался от дверей чей-то тихий голос.
Я вскинулся, и мы с Эдит наверняка столкнулись бы лбами, если бы она не отреагировала гораздо быстрее, чем я. В следующую долю секунды она потянула меня вверх, и вот я уже сидел на диване, а она рядом со мной, положив ноги мне на колени.
В дверях стоял Арчи, а за ним, в коридоре, Джесамина. По моей шее поползли вверх красные пятна, но Эдит была совершенно спокойна.
– Пожалуйста, – ответила она Арчи.
Похоже, он не заметил, что мы делали что-то необычное. Пройдя в центр комнаты, он невероятно грациозным движением опустился на пол. Джесамина осталась у входа и, в отличие от Арчи, выглядела слегка потрясенной. Она пристально смотрела в лицо Эдит, а я задавался вопросом, какой она ощущает атмосферу в комнате.
– Нам показалось, что, судя по звукам, ты решила съесть Бо на ланч, – сказал Арчи, – и мы пришли узнать, не угостишь ли ты и нас.
Я напрягся, но тут увидел, что Эдит улыбается… трудно было понять, что именно ее развеселило: реплика Арчи или моя реакция.
– Извини, – ответила Эдит, собственническим движением обнимая меня за шею, – я не в настроении делиться.
Арчи пожал плечами:
– Ну ладно.
– Вообще-то, – сказала Джесамина, делая нерешительный шаг в комнату, – Арчи говорит, что сегодня вечером будет настоящая гроза, и Элинор хочет поиграть в мяч. Ты за?
Все слова вроде бы были обычными, но я не совсем понял их смысл. Однако это прозвучало так, словно прогноз погоды от Арчи был немного надежнее телевизионного.
Глаза Эдит загорелись, но она явно колебалась.
– Разумеется, тебе следует взять с собой Бо, – добавил Арчи. Мне показалось, что при этом Джесамина бросила на него быстрый взгляд.
– Ты хочешь пойти? – спросила Эдит. Ее лицо выразило такое нетерпение, что я согласился бы на что угодно.
– Разумеется. Хм… а куда?
– Нам приходится ждать грома, чтобы поиграть… сам поймешь, почему, – пообещала она.
– Зонтик брать?
Все трое громко рассмеялись.
– Что скажешь? – спросила Джесамина у Арчи.
– Не надо, – похоже, Арчи был уверен в своем прогнозе. – Гроза разыграется над городом. На поляне будет достаточно сухо.
– Отлично, – сказала Джесамина, и энтузиазм в ее голосе был заразительным, что меня совсем не удивило. Я почувствовал, что и сам проникаюсь радостным волнением, хотя даже не знал наверняка, в чем заключается идея.
– Давай позвоним Карин и выясним, будет ли она участвовать, – предложил Арчи, снова поднимаясь на ноги настолько плавным движением, что я не смог не засмотреться.
– Как будто ты еще не в курсе, – поддразнила его Джесамина, и они ушли.
– Так… во что мы будем играть? – поинтересовался я.
– Ты будешь наблюдать, – уточнила Эдит. – А мы будем играть в бейсбол.
Я скептически поглядел на нее:
– Вампиры любят бейсбол?
Она улыбнулась:
– Это же популярное американское развлечение.
________________________________________________
* Вид на Лондонский мост, 1616 год. Гравюра Николаса Иоанниса Фишера. Видимо, Эдит показывала Бо примерно такой же пейзаж.
Глава семнадцатая
17. ИГРА
Когда Эдит свернула на мою улицу, дождь только начинался. До этого момента у меня не было сомнений, что она останется со мной на те несколько часов, которые мне предстоит провести в реальном мире.
Но тут я заметил припаркованный у дома Чарли видавший виды черный седан и услышал, как Эдит что-то сердито пробормотала себе под нос.
Под узким навесом крыльца, позади инвалидного кресла своей матери, стояла, отклоняясь от дождевых струй, Джулс Блэк. Пока Эдит парковала пикап у обочины, лицо Бонни было бесстрастным, как скала. Джулс с оскорбленным видом упорно смотрела вниз.
В тихом голосе Эдит прозвучала ярость:
– Это переходит всякие границы.
– Она приехала, чтобы предупредить Чарли? – предположил я, скорее испуганно, нежели сердито.
Эдит молча кивнула и прищурилась, выдерживая тяжелый взгляд Бонни.
По крайней мере, Чарли еще не вернулся. Возможно, был шанс предотвратить катастрофу.
– Позволь мне разобраться с этим, – предложил я. Недобрый взгляд Эдит показался мне слишком уж… серьезным.
К моему удивлению, она согласилась:
– Наверное, так будет лучше. Но будь осторожен. Ребенок совершенно не в курсе.
– Ребенок? Знаешь, Джулс ненамного младше меня.
Эдит посмотрела на меня, и ее гнев исчез. Она усмехнулась:
– О, я знаю.
Я вздохнул.
– Пригласи их войти, чтобы я могла уйти, – сказала она. – Я вернусь на закате.
– Можешь взять пикап, – предложил я.
Она закатила глаза:
– Пешком я дойду домой быстрее.
Мне не хотелось расставаться с ней.
– Тебе не нужно уходить.
Она дотронулась до моего нахмуренного лба и улыбнулась.
– Вообще-то нужно. Избавившись от них, – она бросила сердитый взгляд в сторону Блэков, – ты еще должен будешь подготовить Чарли к знакомству с твоей новой девушкой.
Она засмеялась над выражением моего лица – не иначе как заметила, насколько я взволнован.
Не то чтобы я не хотел, чтобы Чарли узнал об Эдит. Я знал, что он хорошо относится к Калленам, да и как Эдит могла бы ему не понравиться? Скорее всего, он будет до обидного поражен. Просто мне казалось, что я искушаю судьбу. Попытка затащить эту слишком прекрасную фантазию на илистое дно скучной обыденной жизни наверняка небезопасна. Разве способны они долго сосуществовать?
