Японцы будут и дальше протестовать и запрещать первым лицам России ездить на острова. Этого требует от них главная японская добродетель, та же самая, что заставляет молодых менеджеров часто без толку сидеть до ночи в офисе — «гамбари», «сделать все возможное». В отличие от Голливуда, японские герои — не те, кто добились цели, а те, кто для этого сделали всё, что могли. Результат уже не важен. Как писатель Юкио Мисима, который в 1970 году поднял обреченный на провал монархический мятеж. У нас же будут реагировать на это с помощью традиционной русской добродетели «пофигу», что может означать «положиться на естественный ход вещей».
Японцы по-своему правы, требуя острова назад. Но эта правота не спасает Японию от одиночества. А к одинокому журавлю, что отбился от стаи родимой и кличет в заводях речных, можно и не прислушиваться.
По поводу любовного треугольника Россия — Япония — Курильские острова есть два интеллигентских заблуждения.
Первое такое: зачем, посылая в поездки на острова наших первых лиц, мы портим отношения с японцами. Под поверхностью этой фразы вот какой смысл: менее развитая страна-полуизгой Россия не может позволить себе поссориться с цивилизованной страной Японией.
Возможно, на западном направлении такая логика была бы правильной. Но на Востоке все иначе. Здесь Япония — сама изгой, ее ненавидят Китай, Корея (и плохая Северная, и хорошая Южная), Гонконг, Тайвань, Австралия и даже какие-нибудь Филиппины. Из всей этой компании отношение русских к Японии, пожалуй, самое теплое.
Второе заблуждение не связано с таким самоуничижением, а потому распространено шире: «надо отдать острова тем, кому они действительно нужны». Оно базируется на достойном Афанасия Никитина представлении, что Япония под завязку плотно населена аккуратными японцами, которые от безысходной тесноты существования насыпают в океане чистенькие острова из мусора и немедленно строят на них небоскребы, дороги, монорельсы, скоростные поезда «Синкансен» и разбивают японские сады. Если все это богатство достается какой-то куче из пивных бутылок и поношенных гольфиков японских школьниц (например, остров Одайбо посреди Токийского залива), то какая же завидная судьба ожидает Итуруп, Кунашир, Шикотан и Хабомаи! Через четыре года после присоединения здесь будет город-сад, огород и парк культуры и отдыха.
Действительно, 127 млн японцев непостижимым для нас образом умещаются на площади в 45 раз меньше российской. Однако образ этот не так уж непостижим. Примерно 13 млн россиян и жителей бывших российских владений умещаются в Москве и городах-спутниках. Плотность населения Москвы примерно в 30 раз выше плотности населения Японии — и ничего, живем. И не проявляем никакого стремления равномерно расселиться по родным просторам, по тем же Курилам, например. Но ведь и в Японии — то же самое. Япония — это миллионов плечи, друг к другу прижатые еще туже, чем в России.
Каждый японец знает, где зарыт фазан, но молчит. У Японии уже есть Северные территории — огромный остров Хоккайдо; в переводе с японского Северный морской путь. Японцы и относятся к нему, как мы к Таймыру или Ямалу. Для них — это дикий запад, местная Сибирь и Крайний север. Туда ссылали каторжников. Сейчас — новичков-контрактников полуофициальной японской армии. Чтоб понюхали снега и мороза, чтоб поняли: служить в силах самообороны — это не сенькину мать куснуть. Год воинской и гражданской службы на Хоккайдо приравнивается к двум. Менеджер или чиновник, согласившийся поехать на Хоккайдо, быстрее делает карьеру. Там платят северные надбавки и дают северные налоговые льготы.
Но всё не впрок: население Хоккайдо неуклонно сокращается. Население Японии в целом уменьшается из-за сокращения рождаемости, но на Хоккайдо падение самое стремительное и самое неуклонное. Население 152 из 212 муниципалитетов Хоккайдо стабильно сокращалось последние двадцать лет.
А ведь оно и так не чрезмерно. Площадь Хоккайдо 83 500 кв. км, на ней проживает 5,5 млн человек, в то время как на главном острове Японии — Хонсю — на площади 227 962 кв. км живет 103 млн человек. Площадь Хонсю лишь в 2,5 раза больше, чем Хоккайдо, а население больше почти в 22 раза. Всякий, кто бывал в Японии, видел, что почти все японцы и живут на равнине между Токио и Осакой, с выступом в сторону Хиросимы. Хоккайдо же в сознании японцев — это поля, леса, степь кругом и доктор едет снежною равниной. Сегодня снег выпал только на два с половиной сяку — может быть, и доедет.
Средняя плотность населения Японии — 337 человек на кв. км (36-е место в мире, в Южной Корее, Израиле или в Индии она заметно выше.) Плотность населения на Хоккайдо в пять раз меньше даже средней по стране — 67 человек на кв. км, причем более половины жителей сосредоточены в Саппоро и его окрестностях — в юго-западной части острова. На севере — в направлении желанных Курил, которые будто бы немедленно заселят трудолюбивые японцы, вообще пусто.
С чем сравнить эти 67 человек на квадратный километр? Это близко к плотности населения Болгарии (64,9 чел. на кв. км) и не сильно отличается от показателя по Литве (55 чел. на кв. км). Разве Болгария или Литва выглядят перенаселенными? Скорее, наоборот. Ведь у большинства восточноевропейских стран, от Польши до Румынии, этот показатель в два раза выше: более 100 чел. на кв. км. Даже в пасторальной Словакии 111 чел. на кв. км. Будем срочно расселять Словакию или поделимся с ней территорией? Например, вернем на столь же шатких основаниях отобранную в 1945 году Закарпатскую область. Пускай ужгородцы поживут в ЕС, им же лучше будет. Или, может быть, Японии сперва освоить Хоккайдо, а потом по мере надобности перейти к разговору о прочих Северных территориях?
С чего бы ждать, что японцы застроят Курилы заводами будущего от «Тойота» и «Сони», если они и Хоккайдо пока не застроили? После сферы услуг (которая, как в любой развитой стране, везде на первом месте) главная отрасль экономики северного острова — сельское и лесное хозяйство: рожь, картошка, соя, сахарная свекла, лук и древесина. Ну, и рыба, конечно. А все жители Сахалина и Владивостока в один голос добавят (и будут правы), что важная отрасль экономики Хоккайдо — вывоз подержанных автомобилей в Россию.
Получив Курильские острова, японцы, весьма вероятно, попытались бы сделать из них витрину благополучия, но это усилие было бы столь же показушным, как и аналогичное наше. С таким же успехом, мы можем демонстративно начать строить там аэропорты и дороги. Если бы никому ничего не нужно было доказывать, японцы стали бы эксплуатировать острова так же, как и мы. Там поселились бы, оставив морячек и рыбачек на Большой земле, не инженеры-электронщики, а суровые матерящиеся японские рыбаки и солдаты. Или шахтеры добывали бы вахтовым методом редкие земли.
Разумеется, японские рыбаки и солдаты живут лучше наших. На Сахалине вам всякий скажет, что японские бараки, в которых до сих пор живет часть населения, — крепче и суше советских. И на отсталом, по меркам Японии, Хоккайдо суши свежее и рис не в пример рассыпчатей, чем на том же Сахалине. Про дороги не будем.
Но эта проблема уже выходит за рамки конкретного территориального спора. «Живут там люди ужасающим образом», — говорят про наши Курилы. «Острова надо отдать Японии, — утверждает часть русской интеллигенции, — поскольку Япония — более развитая, богатая, упорядоченная, законопослушная страна, а поэтому она лучше освоит эти территории, и их населению — не важно, какому по национальности — будет лучше жить под властью более цивилизованной Японии, чем менее цивилизованной России». Даешь бремя желтых! — право более развитой и цивилизованной нации управлять неразвитыми территориями.
Тогда давайте будем последовательны: японцы с тем же основанием в начале XX века заняли Китай и Корею. Они-то поразвитее были: пароходы, броненосцы, торговый дом «Мицуи». Или, скажем, в Нюрнберге улицы были чистыми, цветочки на окнах стояли, и немецкий мальчик бегал в свою «шуле» в кожаных башмачках, а в Пскове, Салониках, Курске, Лодзи и Бердичеве было меньше цветочков, и мальчик бегал в школу в валенках по горке ледяной. И руководство третьего рейха считало это достаточным основанием для того, чтобы управлять упомянутыми территориями.
В этом, выходит, была своя логика. Тогда Великобритании надо немедленно вернуть бывшие африканские колонии, Индию и Пакистан. Франции — Алжир, Тунис, Сенегал и Камбоджу, им же лучше будет. Нидерландам — Индонезию. Кубу и Мексику присоединим к США. И пойдем дальше.
Где выше уровень жизни и больше порядка — в России или в Киргизии? Берем назад Киргизию для ее же удобства. Дороги в Таджикистане даже похуже наших будут — значит, возвращаем себе Таджикистан, построим им дороги. А афганцам — поликлиники: уже ведь начинали.
