от вечности, мы хотим лишь сказать, что отец всегда сообщал сыну
свою вечность.
Если бы бог действовал по необходимости, то он не имел бы
бесконечной благости. Их второй аргумент: «Бог, действуя
свободно, имеет не меньшую мощь, чем если он действует
необходимо. А если бог действует по необходимости, то, будучи
бесконечно благим, он должен был сотворить мир от вечности». На
этот аргумент легко ответить, обратив внимание на его основание.
Эти добрые люди предполагают, что они могут иметь различные
идеи о существе бесконечной благости, ибо они представляют бога
обладающим бесконечной добродетелью, действует ли он по
необходимости природы или свободно. Но мы оспариваем, что бог,
действуя по необходимости своей природы, обладает бесконечной
благостью; нам позволительно это оспаривать; более того, эти люди с
необходимостью должны согласиться с нами, поскольку мы доказали,
что совершеннейшее существо действует свободно и может быть
представлено лишь как единственное. Если бы они возразили, что
можно допустить, хотя на самом деле это невозможно, что бог,
действуя по необходимости своей природы, обладает бесконечной
добродетелью, то мы бы ответили, что такое предположение так же
мало возможно, как допущение четырехугольного круга, с тем чтобы
вывести, что не все линии, проведенные от центра к окружности,
равны. А это достаточно доказано вышеизложенным, так что нам не
нужно этого повторять. Мы только что доказали, что нет такой
длительности, чтобы нельзя было представить себе двойную или
такую, которую можно себе представить много больше или много
меньше данной, и поэтому она всегда может быть сотворена богом,
свободно действующим по своей бесконечной благости, больше или
меньше данной. Если же бог действовал бы по необходимости
природы, то это бы никоим образом не следовало, так как он мог бы
тогда произвести лишь одну длительность, вытекающую из его
природы, но не множество других больших данной. Излагая это
кратко, скажем: если бы бог создал наибольшую длительность,
больше которой он не мог бы создать, этим
306
он необходимо умалил бы свою мощь. Но это заключение ложно, так
как могущество бога не отличается от его сущности: следовательно и
т.д. Затем, если бы бог действовал по необходимости природы, то он
должен был бы создать такую длительность, больше которой он не
мог бы создать. Но бог, творящий такую длительность, не имел бы
бесконечной благости; так как мы всегда можем представить
длительность большую, чем данная. Итак, если бы бог действовал по
необходимости природы, то он не имел бы бесконечной благости.
Откуда мы имеем понятие большей длительности, чем в
нашем мире. У кого-нибудь возникает сомнение, как мы можем себе
представить большую длительность, если мир создан всего за 5000 с
небольшим лет и если счисление хронологов верно, тогда как мы
утверждали, что длительность не может быть понята без
сотворенных вещей. Это сомнение легко устранить, имея в виду, что
мы познаем длительность не только из рассмотрения сотворенных
вещей, но также из созерцания бесконечного могущества бога в
творении. Ибо творения могут быть представлены существующими
или длящимися не сами по себе, но лишь по бесконечному
могуществу бога, от которого они имеют всю свою длительность (см.
т. 12, ч. I иее кор.).
Наконец, чтобы не тратить времени на опровержение никчемных
аргументов, надо помнить, с одной стороны, лишь различие между
вечностью и длительностью, а с другой — то, что длительность без
сотворенных вещей и вечность без бога никоим образом не могут
быть поняты. Уяснив это, легко ответить на все возражения, и нам не
нужно останавливаться на них дольше.
ГЛАВА XI
О СОДЕЙСТВИИ БОГА
Об этом атрибуте остается мало — или ничего не остается —
сказать после того, как мы показали, что в каждое мгновение бог
непрерывно как бы заново творит вещь. Отсюда мы вывели, что вещи
сами по себе никогда не имеют никакой мощи производить что-либо
или определять себя к какому-либо действию; и это имеет
307
место не только в вещах вне человека, но и в самой человеческой
воле. Затем мы ответили также на некоторые относящиеся сюда
возражения; и, хотя обыкновенно приводят много других, у меня нет
намерения на них задерживаться, так как они относятся главным
образом к теологии.
Однако многие допускают содействие бога, но совсем в другом
смысле, чем указанный нами. Чтобы легче открыть их заблуждение,
надо помнить то, что выше изложено нами, именно, что настоящее
время не имеет никакой связи с будущим (см. акс. 10, ч. I), и это
познается ясно и отчетливо. Твердо помня это, можно без всякого
затруднения опровергнуть все доказательства, какие только могут
быть заимствованы из философии.
Как понимать сохранение богом вещей, определенных к
действию. Чтобы не напрасно затронуть этот предмет, мы ответим
мимоходом на следующий вопрос: прибавляется ли к сохраняющей
деятельности бога нечто, когда он определяет вещь к действию?
Впрочем, говоря о движении, мы уже в какой-то мере ответили на
этот вопрос. Мы говорили там, что бог сохраняет в природе одно и то
же количество движения. Поэтому если иметь в виду всю
материальную природу, то к ней не прибавляется ничего нового.
Напротив, в отношении отдельных вещей можно до известной
степени сказать, что к ним присоединяется нечто новое. По-
видимому, это не имеет места в духовных вещах, так как они,
кажется, не зависят так друг от друга. Наконец, так как части
длительности не имеют никакой связи между собой, мы можем
сказать, что бог не столько сохраняет вещи, сколько снова творит их.
Поэтому, если свобода человека определена к какому-либо действию,
то надо сказать, что бог в этот момент так создал его. Этому не
противоречит то, что человеческая воля часто определяется
внешними по отношению к ней вещами и что все вещи,
существующие в природе, взаимно определяются друг другом к
какому-либо действию; ибо эти вещи также определены богом. Ни
одна вещь не может определять воли, и, наоборот, никакая воля не
может определяться иначе, как лишь могуществом бога. Но как это
примиряется с человеческой свободой, или как бог может
производить это, сохраняя человеческую свободу, этого мы,
признаться, не знаем, как мы уже часто говорили.
308
Обычное подразделение атрибутов бога скорее номинальное,
чем реальное. Вот что я хотел сказать по поводу атрибутов бога,
подразделения которых я до сих пор еще не дал. Часто даваемое
писателями подразделение атрибутов бога на несообщаемые и
сообщаемые, кажется мне, как я должен признаться, скорее
номинальным, чем реальным. Ибо знание бога так же мало похоже на
знание человека, как созвездие Пса на лающее животное, и, может
быть, еще менее.
Подразделение автора. Мы же даем следующее подразделение:
одни атрибуты бога выражают его деятельную сущность, другие же
не выражают никакой его деятельности, а выражают лишь модус его
существования. К последним относятся единство, вечность,
необходимость и т.д.; к первым — разум, воля, жизнь, всемогущество
и т.д. Это деление ясно и понятно и обнимает все атрибуты бога.
ГЛАВА XII
О ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ДУШЕ
Теперь надо перейти к сотворенной субстанции, которую мы
разделили на субстанцию протяженную и субстанцию мыслящую.
Под субстанцией протяженной мы разумеем материю, или телесную
субстанцию, под субстанцией мыслящей — только человеческие
души.
Ангелы относятся не к метафизике, а к теологии. Хотя ангелы
также сотворены, но они не познаются естественным светом и
потому не относятся к метафизике. Их сущность и существование
известны лишь через откровение; поэтому они относятся только к
теологии, познание которой совершенно иное и по своему характеру
полностью отличается от естественного познания и потому никоим
образом не должно смешиваться с последним. Итак, пусть никто не
ожидает, что мы будем что-либо говорить об ангелах.
Человеческая душа не происходит от какого-либо посредника,
а создана богом, и мы не знаем когда. Возвратимся к человеческим
душам, о которых необходимо сказать еще кое-что. Нужно только
предупредить, что мы ничего не сказали о времени сотворения
