одна без другой. Но так как пустого пространства в природе не
существует (о чем в другом месте), то все части должны сходиться
таким образом, чтобы между ними пустого пространства не было;
отсюда следует, что эти части и не могут быть реально различны
между собой, т.е. что телесная субстанция, поскольку она
субстанция, не может быть делима.
Если же кто спросит, почему мы от природы так склонны
представлять величину делимой, то я отвечу, что величина
представляется нами двумя способами: абстрактно или
поверхностно, именно как мы ее воображаем, или же как субстанция,
что возможно только посредством разума. Если таким образом мы
рассматриваем величину, как она существует в воображении, что
бывает чаще и гораздо легче, то мы находим ее конечной, делимой и
состоящей из частей. Если же мы рассматриваем ее, как она
существует в разуме, и представляем ее как субстанцию, что весьма
трудно, то она является перед нами, как мы уже достаточно доказали,
бесконечной, единой и неделимой. Это будет достаточно ясно всем,
кто научился делать различие между воображением (imaginatio) и
разумом (intellectus); в особенности, если обратить также внимание
на то, что материя повсюду одна и та же и что части могут
различаться в ней лишь, поскольку мы представляем ее в различных
состояниях. Следовательно, части ее различаются только модально, а
не реально. Так, например, мы представляем, что вода, поскольку она
есть вода, делится и ее части отделяются друг от друга. Но это
невозможно для нее, поскольку она есть телесная субстанция, ибо
как таковая она не способна ни к делению, ни к разделению. Далее
вода как вода возникает и исчезает, а как субстанция она не возникает
и не исчезает. Я думаю, что этим я ответил также и на второй
аргумент, так как и он основывается на том, что материя, поскольку
она субстанция, делима и состоит из частей. И даже если бы этого и
не было, то я все же не знаю, почему бы материя была недостойна
божественной природы; ведь (по т. 14) вне бога не может быть
никакой субстанции, действие
376
которой она могла бы испытать. Все, говорю я, существует в боге, и
все, что происходит, происходит по одним только законам
бесконечной природы бога и вытекает (как я скоро покажу) из
необходимости его сущности. Поэтому никаким образом нельзя
сказать, что бог страдает от чего-либо другого или что протяженная
субстанция недостойна божественной природы, хотя бы она и
предполагалась делимой, но только признавалась бы вечной и
бесконечной. Однако об этом пока довольно.
Теорема 16.
Из необходимости божественной природы должно вытекать
бесконечное множество вещей бесконечно многими способами ( т. е.
все, что только может представить себе бесконечный разум).
Доказательство. Эта теорема должна быть ясна всякому, если
только обратить внимание на то, что разум из данного определения
какой-либо вещи выводит различные свойства, которые необходимо
на самом деле вытекают из нее (т.е. из самой сущности вещи), и тем
большее число их, чем более реальности выражает определение
вещи, т.е. чем более реальности заключает в себе сущность
определяемой вещи. А так как божественная природа (по
опр. 6) заключает в себе абсолютно бесконечное число атрибутов, из
которых каждый выражает сущность, бесконечную в своем роде, то
из ее необходимости необходимо должно вытекать бесконечное
множество вещей бесконечно многими способами (т.е. все, что
только может быть представлено бесконечным разумом); что и
требовалось доказать.
Королларий 1. Отсюда следует 1), что бог есть производящая
причина (causa efficiens) всех вещей, какие только могут быть
представлены бесконечным разумом.
Королларий 2. Следует 2), что бог есть причина сам по себе, а не
случайно (per accidens).
Королларий 3. Следует 3), что бог есть абсолютно первая
причина.
Теорема 17.
Бог действует единственно по законам своей природы и без
чьего-либо принуждения.
377
Доказательство. Мы только что показали в т. 16, что из одной
лишь необходимости божественной природы или (что то же) из
одних только законов его природы безусловно вытекает бесконечно
многое; кроме того, в т. 15 мы доказали, что без бога ничто не может
ни существовать, ни быть представляемо, но что все существует в
боге. Следовательно, вне его не может быть ничего, чем бы он
определялся или принуждался к действию; таким образом, бог
действует в силу одних только законов своей природы и без чьего-
либо принуждения; что и требовалось доказать.
Королларий 1. Отсюда следует 1), что нет никакой причины,
которая побуждала бы бога извне или изнутри к действию, кроме
совершенства его природы.
Королларий 2. Следует 2), что один только бог есть свободная
причина. Так как только он один существует (по т. 11 и кор. 1 т. 14) и
действует (по пред. т.) по одной лишь необходимости своей природы,
то, следовательно (по опр. 7), только он один есть свободная
причина; что и требовалось доказать.
Схолия. Иные думают, что бог есть свободная причина потому,
что он может, по их мнению, сделать так, чтобы то, что, как мы
сказали, вытекает из его природы, т.е. находится в его власти, не
происходило, иными словами, не производилось бы им. Но это то же
самое, как если бы они сказали, что бог может сделать так, чтобы из
природы треугольника не вытекало равенство трех углов его двум
прямым или чтобы из данной причины не следовало следствие; а это
нелепо. Ниже я покажу без помощи этой теоремы, что в природе бога
не имеют места ни ум, ни воля. Правда, я знаю, что многие думают,
будто они могут доказать, что природе бога свойственны
высочайший ум и свободная воля; они не знают, говорят они, ничего
более совершенного, что можно было бы приписать богу, как то, что
в нас самих составляет величайшее совершенство. Далее, хотя они и
представляют бога в действительности (актуально) в высшей степени
одаренным разумом, однако не верят, чтобы он мог вызвать к
существованию все, что он в действительности (актуально)
представляет; так как, думают они, таким образом уничтожилось бы
могущество бога. Если бы он, говорят они, сотворил все, что
существует в его уме, то он не мог бы тогда более ничего творить, а
это, по их мнению, противоречит всемогуществу
378
бога. Поэтому они предпочитают считать бога ко всему
равнодушным и не творящим ничего, кроме того, что он постановил
сотворить некоторой безусловной волей. Однако я показал (см. т. 16),
думаю, достаточно ясно, что из высочайшего могущества бога,
иными словами, — из бесконечной природы его, необходимо
воспоследовало или всегда следует в той же необходимости
бесконечное в бесконечном многообразии, т.е. все, точно так же как
из природы треугольника от вечности и до вечности следует, что три
угла его равны двум прямым. Поэтому всемогущество бога от
вечности было действующим (актуально) и навеки останется в той
же самой действенности (актуальности). И таким образом, по
крайней мере по моему мнению, оно понимается гораздо более
совершенным. Мало того, оказывается, что противники этого (можно
открыто сказать) отрицают всемогущество бога. Они должны
полагать, что бог мыслит бесконечно многое, способное быть
сотворенным, и, однако, никогда не будет в состоянии сотворить
этого. Так как в противном случае, если бы он сотворил все, что
мыслит, он исчерпал бы, по их мнению, свое всемогущество и
сделался бы несовершенным. Следовательно, для того чтобы
полагать бога совершенным, они должны полагать вместе с тем, что
он не может произвести всего того, на что простирается его
могущество, а бессмысленнее этого или более противоречащего
всемогуществу бога я не знаю, что можно вообразить.
Далее (чтобы сказать здесь также о разуме (intellectus) и воле,
которые мы обыкновенно приписываем богу), если вечной сущности
бога свойственны разум и воля, то под обоими этими атрибутами,
конечно, должно понимать нечто иное, чем то, что люди
обыкновенно понимают под ними. Ибо разум и воля, которые
составляли бы сущность бога, должны были бы быть совершенно
отличны от нашего разума и нашей воли и могли бы иметь сходство с
ними только в названии; подобно тому, например, как сходны между
собой Пес — небесный знак и пес — лающее животное. Это я
докажу следующим образом.
