для мальчика было необычным, поэтому он всегда реагировал выбросом адреналина в кровь на подобный звук. Встав из-за стола и подойдя к двери, он открыл ее с вежливым вопросом в глазах. На пороге оказалась женщина — социальный работник и смутно знакомый мужчина.
— Чем я могу вам помочь? — по старой привычке поинтересовался Гарри, приглашая взрослых в комнату. Суть вопроса несколько шокировала мистера Грейнджера, уже иначе вглядевшегося в спокойные и внимательные глаза ребенка. Вот только взгляд Гарри совсем не походил на детский, скорее, он был похож на взгляд самого Марка.
Ребенок, от которого была без ума дочь, проводя все свое время с ним, который заставлял Гермиону гулять, мог интересно рассказать о чем угодно, чем девочку, и мистер Грейнджер это видел, совершенно покорил, спокойно смотрел на взрослых, не знавших, с чего начать. Наконец мистер Грейнджер прервал молчание.
— Гарри, позволишь себя так называть? — мальчик так же спокойно кивнул, на губах его появилась улыбка. — Нам разрешили взять тебя под опеку, если ты не возражаешь.
— Могу я поинтересоваться вашим именем? — вежливо спросил Гарри.
— Марк Грейнджер, — отрекомендовался мужчина. — Ты сдружился с нашей дочерью, поэтому мы подумали, что сможем дать тебе хоть немного тепла. Если ты не против, конечно.
— Спасибо, — поблагодарил с трудом справившийся с собой мальчик. Такого чуда он не ожидал. Гарри в принципе не ожидал чудес от жизни, а этот визит казался настоящим чудом, ведь он сможет быть рядом с Гермионой. Видимо, что-то такое мелькнуло в глазах мальчика, отчего улыбнулся теперь и мистер Грейнджер.
— Да… — прошептал Гарри. — В смысле, не возражаю.
— Тогда собирайся, — предложил ему Марк.
Женщина, работавшая социальным работником, имела психологическое образование, поэтому сразу же увидела, как мальчик отреагировал на это предложение: сначала с недоверием, а потом с чистой детской радостью, особенно когда мистер Грейнджер сказал про дочь. Это могло означать не только дружбу, а еще и симпатию, что было, по мнению женщины, очень и очень хорошо. Что же, она убедилась, что мальчику там будет хорошо, поэтому попрощавшись, ушла по своим делам.
А в жизни Гарри открывалась новая страница. Новые люди, но самое главное — Гермиона. То, что для мистера Грейнджера давно не было новостью, стало новостью для Гарри.
— Га-а-арри! — со ступенек буквально скатилась Гермиона, сжимая мальчика в своих объятиях. Девочка не понимала, что с ней происходит, но выпускать своего мальчика не хотела категорически. Несмело коснувшийся ее Гарри в какой-то момент отпустил себя, крепко-крепко обнимая.
Замершие посреди гостиной дети… Эта поза все сказала Грейнджерам, гораздо больше, чем все слова в мире, именно это возникшее в данный момент единение. Мистер Грейнджер хорошо знал свою дочь, поэтому понимал, что танцы еще будут, но вот сейчас не удержавшая себя в руках девочка роняла слезы, обнимая своего самого дорогого человека, хотя признаться себе в этом и не смела. А Гарри просто чувствовал, что все происходит правильно и девочка в его руках — это его Гермиона.
***
Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор об изменениях в жизни Избранного проинформирован не был. Каждый раз, когда миссис Фигг хотела написать Дамблдору, думая о том, что мальчишка без присмотра может попасть к добрым людям, что испортит все его воспитание, у нее начинала сильно болеть… хм… область заднего прохода, причем боль усиливалась, доводя немолодую женщину до обморока. Когда же она захотела отправить сообщение другим способом, то была госпитализирована, ибо боль достигла слишком серьезной для женщины интенсивности.
Именно поэтому Дамблдор ничего не знал ни о временной смерти Избранного, ни о смене места его жительства, ни о серьезном расследовании, к которому вскоре подключились и врачи, так как Дурсли не могли адекватно объяснить, что и зачем они творили с мальчиком. Для начала подключилась психиатрия, но, видя в целом адекватных людей, врачи засомневались, а вот у полиции на этот счет были вполне четкие инструкции, поэтому отчет о странном случае отправился в Темз-хауз.[3] Но всего этого Дамблдор не знал, как не знал и о судьбе Флетчера, которому во время задержания сломали палочку, а без нее Наземникус не мог ничего, будучи довольно слабым по сути своей магом.
Правда, Дамблдора при планировании следующего года начали одолевать боли, похожие на геморройные, но в Мунго не нашли ничего, из-за чего Великий Светлый посетовал на старость, хотя в его сто с небольшим лет это было, безусловно, странно. Но думать об этом Дамблдор не любил, он любил планировать и двигать фигурки по доске, не задумываясь о чувствах фигурок. Жизнь обещала принести ему немало интересных сюрпризов.
Гарри Поттер обвинять в чем-либо Дурслей отказался, объяснив это временным помешательством, поэтому семье просто порекомендовали сменить место жительства и заняться своим сыном. Можно сказать, выпустили с испытательным сроком, впрочем, это были проблемы Дурслей. Дом, в котором они жили, был продан какому-то военному, который все надеялся на что-то в своей жизни, будучи параноиком похуже Грюма. В будущем это, безусловно, сыграло свою роль.
***
Гермиона познала счастье. Каждый день видеть и говорить с Гарри, разрешать ему себя обнимать, но опасаться обнять в ответ, девочка совершенно не понимала, что с ней происходит. Они готовились к экзаменам, ходили в школу и практически не расставались — только на сон и туалет. Гермиона начала привыкать к тому, что Гарри есть в ее жизни, все также страшась его потерять. Пожалуй, один зимний день все изменил в жизни девочки.
В этот день мистер Грейнджер решил взять детей с собой на работу. В школу им было не надо, а оставлять одних дома почему-то не хотелось. Гарри неожиданно с радостью согласился, уточнил только отделение, поставив тем Марка в тупик. Мужчина совсем не ожидал того, что пацан разбирается в структуре больницы. А Гермиона была согласна ехать куда угодно, лишь бы с Гарри. Происходящее с ней девочка тщательно скрывала, потому что Гарри маленький еще и такое отношение, по мнению Гермионы, будет выглядеть странно, но сути это не меняло — мальчик все явственней занимал центральную роль в жизни девочки.
Автомобиль отвез детей прямо к больнице, где желавший пошутить Марк протянул обоим хирургические костюмы. Гермиона внимательно оглядела костюм и вонзила вопрошающий взгляд, но почему-то в Гарри, а не в папу, на что мальчик только хмыкнул, коротко поинтересовавшись:
— Душ у вас где? — после чего взял Гермиону за локоток и утопал в указанном направлении, объясняя девочке принципы асептики и антисептики. Марк не понял, кто над кем подшутил, ибо пацан вел себя, как врач. Когда он увидел обоих своих детей, уже принявших душ и
