— Нет, дорогая, — возразила Эллария, указывая на Рикарда Клигана в центре комнаты.
— «Рикард не в счет, — оспаривала Эллин, — он прожил на Севере большую часть своей жизни. Он уже даже не младенец. Кроме того, у Грегора и Дейси всегда может быть еще один ребенок».
«Они, вероятно, будут. Я почти уверен, что они будут.»
— «Я знаю, что ты, должно быть, чувствуешь, дорогая, — провозгласила Далия. — Все твои дяди и тети старше меня. Я прекрасно знаю, как трудно быть самой младшей в семье».
— «Мама, меня не беспокоит то, что я самая младшая, — пробормотала Эллин, глядя в сторону, — это… ну…»
Эллария могла сказать, что Эллин была расстроена. Из-за беспокойства она спросила высокую девушку:
— «Эллин, тебя что-то беспокоит?»
— «Нет, не совсем так, Эллария», — заявила Эллин, глядя в пол. После некоторой тишины она снова подняла глаза и тихо произнесла:
— «Ну, на самом деле, да».
— «Расскажи нам, что тебя беспокоит, — умоляла Далия дочь, — пожалуйста».
После небольшого молчания Эллин медленно повернулась к леди Далии и вопросительно (и обеспокоенно) спросила:
— «Мама, я действительно тебе обуза?»
Далия выглядела совершенно ошеломленной этим.
— Я никогда не говорила, что ты что-то в этом роде.
— «Ты сказала, что я была рутиной», — напомнила ей Эллин.
— Это была просто шутка, — настаивала Далия. — Очень плохая шутка, теперь я это понимаю.
— «Я знаю, что это была шутка, — произнесла Эллин, — но сама шутка меня не беспокоит».
— «Тогда что?» — спросила Далия Клиган свою дочь.
— Можно назвать это… чувством неполноценности, — неопределенно ответила Эллин.
— «неполноценность?» — повторила ее мать, сбитая с толку.
Эллин открыла рот, чтобы снова заговорить, но на этот раз ничего не вышло. Именно здесь ее мотивация и желание продолжать этот разговор, должно быть, снизились. В конце концов, она заговорила, но все, что она сказала, было:
— «О, неважно. Пожалуйста, давайте не будем продолжать это. Я просто была слишком чувствительна ко всему этому».
Эллария никоим образом не была убеждена, что чувствительность высокой девушки была единственной причиной ее вспышки гнева. Леди Далия тоже не выглядела убежденной. Последняя уверенно сказала дочери:
— «Ты уверена, милая? Я твоя мать, ты можешь мне все рассказать».
— «Возможно, как-нибудь в другой раз, — предложила Эллин, — я не хочу вызывать конфликт. Мы уже выиграли одну войну. Нет нужды начинать новую так скоро».
Именно тогда леди Далия согласилась не форсировать события.
— Как пожелаешь, Элли.
Далия, возможно, была довольна тем, что больше не обсуждала эту тему. Однако Эллария уже сейчас могла сказать, в чем проблема Эллин. Ее так называемое «чувство неполноцености», по-видимому, проистекало из незащищенности, часто испытываемой младшим ребенком в семье.
Интересно, понимает ли леди Далия, что Эллин завидует ее братьям? О, она любит их; в этом нет сомнения. Но очень вероятно, что она тоже хочет быть ими.
В тот день Эллария узнала о детях сира Тарренса Клигана больше, чем за все время своего пребывания в Рву Кейлин. Она нашла ответы на некоторые вопросы, но также было поднято так много других вопросов. Она решила, что просто некоторое время помедитирует над тем, что узнала, прежде чем искать какие-либо объяснения.
* * *
На следующее утро, перед рассветом, Королевский флот оказался в поле зрения Ланниспорта. К рассвету все их корабли стояли в гавани. К полудню практически все солдаты высадились в доках. Остаток утра и часть дня они провели, возвращаясь в свои лагеря в полях между Утесом Кастерли и Замком Клигана.
Рано утром отряды Дома Клиганов и отряды Легиона без Знамен можно было увидеть приближающимися к Крепости Клигана вдалеке. Сир Тарренс, леди Далия и Эллин Клиган стояли перед крепостью, с нетерпением ожидая возвращения Горы и Пса. Сейчас Далия держала Рикарда на руках. Эллария Сэнд тоже была там. Она держала Обеллу на руках, а Элия стояла у ее ног, как и Джой Хилл.
Незадолго до часа дня легионеры и солдаты Клигана достигли крепости. И снова Грегор ехал во главе колонны. Вместе с ним были Дейси Мормонт, Оберин Мартелл, Виктарион Грейджой, Герион Ланнистер, Аллард Сиворт и малый Джон Амбер. Эллария заметила, что Гарта Хайтауэра не было в рядах командования легионеров.
Разве это не любопытно?
Как и раньше, Грегор первым вошел на территорию крепости и первым спешился. Его капитаны и лейтенанты последовали за ним сразу же; остальные легионеры остались верхом за стенами.
Как только Гора встал на ноги, он подошел к своим родителям, сестре и сыну. Там он снял шлем и держал его под мышкой. Он почтительно поклонился сиру Тарренсу, поцеловал леди Далию в лоб и тепло обнял Эллин. Он поздоровался с Элларией и ее дочерьми, а затем обратил внимание на Рикарда.
— Привет, дада! — взволнованно сказал маленький мальчик.
Далия Клиган осторожно передала внука старшему сыну. У Горы была очень сильная хватка, но он был деликатным со своим сыном. Поцеловав Рикарда в макушку, Грегор сказал матери:
— «Надеюсь, он вел себя наилучшим образом».
— Никаких проблем, — успокоила его Далия.
Настоящий джентльмен, как и его отец.
Именно тогда Дейси присоединилась к своему мужу и его семье. В тот момент, когда она увидела Рикарда, она расплылась в широкой улыбке, и он улыбнулся в ответ.
— «Мама!» — радостно заметил он.
Дейси потянулась к Рикарду, и Грегор осторожно передал их сына ей на руки. Она крепко обняла его, как будто это был последний раз, когда она обнимала его. Она мягко сказала ему:
— «Мама скучала по тебе, Рик».
Это проявление нежности вызвало теплые чувства в сердце Элларии. Дейси Мормонт, возможно, была более свирепой и грубой, чем большинство женщин Вестероса, но временами она могла быть очень заботливой и нежной. Эллария всегда восхищалась такой безусловной любовью.
Воссоединения не ограничивались Клиганами. Как раз в этот момент Джой Хилл подбежала к отцу, и сир Герион Ланнистер нежно обнял ее.
Через мгновение к Элларии и их двум дочерям подошел Оберин Мартелл. Он обнял Элию и Обеллу и поцеловал их мать в губы. Очень страстным, долгим поцелуем. Этого было недостаточно, чтобы передать, как сильно принц скучал по ней, но Эллария не возражала.
«Он сможет должным образом показать мне, как он жаждал меня сегодня вечером.!
У малого Джона Амбера, Алларда Сиворта и Виктариона Грейджоя не было там ближайших родственников. Поэтому они просто стояли в стороне, пока их коллеги воссоединялись со своими родственниками.
— «Итак, я слышал, что ты теперь сюзерен Железных островов», — обратился к Виктариону Тарренс Клиган.
— Вы правильно поняли, добрый сир, — подтвердил Железный капитан, — это был способ короля отплатить за мою преданность короне.
— «Я бы сказала, что вы это заслужили, милорд», — прокомментировала Эллария.
— Спасибо, моя… Эллария, — сказал Виктарион в ответ, вспомнив в последний момент, что Эллария ненавидит, когда к ней обращаются «леди».
— Твоя Эллария?
пробормотал шутливо Оберин.
— «О, оставьте его», — поманила Эллария своего возлюбленного.
Затем подошла Эллин и спросила:
— «Где Гарт Грейстил?»
Это был псевдоним, под которым обычно ходил второй сын лорда Лейтона Хайтауэра.
— «Он был убит на Фэйр-Айле, — мрачно сообщил остальным Аллард Сиворт, — но меня не было там, когда он умер».
— «Так случилось, что я был, — сообщил Герион Ланнистер, — я видел это своими глазами. Один из мешков с черным порохом лорда Грегора сделал свое дело».
— «Я думала, что сир Уоллис распоряжается черным порохом, а сир Гарт следит за ним, — вспоминала леди Далия.
— Был, миледи, — подтвердил малый Джон Амбер. — Увы, Уоллис Пеклдон был убит в бою. У него остался последний кошель, который уже был зажжен перед смертью. Сир Гарт пытался избавиться от него, но он взорвался, прежде чем он смог».
