— Сидим тихо, — скомандовал Пак. — Ждём.
Ещё плотнее прижавшись к стылой земле, они смотрели на невольный парад. Замер в изумлении даже Пак — он тоже такого ещё не видел.
Впереди колонны двигались бронетранспортёры, пулемёты на башенках смотрели в разные стороны, готовые в любой момент открыть огонь. Следом тряслась пехота на броневичках чуть побольше и с пушками вместо пулемётов — если в каждый помещается хотя бы десяток, не меньше роты. Стоило проехать пехоте, и как показались ещё более крупные машины: танки прикрывали от возможной фланговой атаки. За военной техникой дымил целый караван чем-то нагруженных грузовиков. Пак едва ли не скрежетал зубами, глядя, как мимо проплывает этакое богатство, и нет возможности даже слегка куснуть караван. Одно удивительно: почему грузовики, когда есть гравипланы и гравилёты? Наверное, забарьерцы решили в последний раз использовать всю старинную технику. Благо, в Подкуполье осталось немало синтетического горючего. «Мы его делали, нас с его помощью и убивают, — мысленно резюмировал Пак. — А что, разумно. Как бы и нам научиться так воевать?»
За грузовиками снова последовал танк, потом броневики — как вначале, но в обратном порядке. Все готовы прикрыть друг друга огнём, руины наверняка обшаривают сканеры, задача которых — увидеть малейшее движение или тепло среди давно брошенных развалин. Над головами с клёкотом рубят воздух лопасти вертолётов… Или всё-таки гравилётов? Трудно понять, когда не видишь даже размытых абрисов машин, а звук моторов неузнаваемо изменяет пелена смога. Тут нечего ловить. Уходить надо, пока не засекли. Проблема в том, что если шевельнуться — засекут точно. И тогда на всех хватит одной ракеты.
Пак вздохнул. Отшельник умел не перенапрягать свои способности, и в то же время видеть хоть через смог, хоть через Барьер, оставаясь в своём подземелье. А он сразу всё и вычерпал до дна… До дна?!
Пак всё-таки не выдержал, встрепенулся. Совсем, казалось бы, перегоревшее мыслезрение вернулось, да гораздо сильнее, чем в первый раз. Паку казалось, теперь он справился бы с Вождём шутя. Может быть, так и было: ни Отшельник, ни Вождь никогда не пробовали делать невозможное, просто потому, что понимали, что возможно, а что нет. Откуда-то Пак знал, что с каждым успехом, каждой победой будет становиться сильнее, набираться опыта, учиться влиять на реальность, меняя мысли тех, у кого сейчас сила. Вот и теперь Пак всё, чему успел научиться, бросил на достижение одной-единственной цели: внушить всем операторам, всем, кто смотрел в их сторону, что тут никого нет. «Да что тут смотреть, — всеми силами пытался всунуть им в головы Пак. — Камни тут, только камни. А если шорох какой-то услышали, так это крыса пробежала! Давайте, ребятки, проезжайте, если что, вы тут никого не видели».
Наверное, какой-нибудь из шарящих по развалинах пеленгаторов его и засёк — но операторы не отреагировали. Колонна продолжала неспешно ползти мимо, ревели моторы, выхлопы синтетической солярки расползались по развалинам. Но пушки и пулемёты хранили высокомерное молчание, а ракеты не покидали своих ячеек и пилонов.
Ещё вчера Пак едва заставил вражеский броневик притормозить, да и то потому, что кому-то в железной коробке вдруг захотелось в туалет. Сегодня он заставлял их нарушать прямой приказ, при том, что они всеми силами старались его исполнить — и делал это легче и лучше. Притом, что управлять, точнее даже не управлять, а направлять, предстояло уже многих, находящихся в разных машинах. И ведь всё получалось, да так, что лучше не придумаешь.
Пак приободрился. И, как всегда бывает, стоит чуть расслабиться, чуть не провалил всё дело. Он не видел, как в кабине замыкающего строй вертолёта тревожно замигал пеленгатор, оповещая обнаружение потенциальной цели. Такое происходило и с всеми остальными, но никто из людей этого не заметил. Казалось, они внезапно оглохли и ослепли, но это было не так. И когда Пак прекратил воздействие, «шапка-невидимка» сползла с отряда мгновенно, да что там, растаяла без следа. Правда, особой роли это уже не играло, все вертолёты вышли из зоны досягаемости пеленгаторов. Все, кроме одного.
Замирая, Пак увидел, как замыкающая машина вдруг резко отвернула от колонны. Как и все, прикрывавшие колонну, вертолёт был невелик. Не огромный, но неуклюжий транспортник, а стремительный поджарый хищник, как новогодняя ёлка увешанный оружием. Машина делала широкие круги, постепенно сужающиеся к центру. И, что больше всего не понравилось Паку, этот центр был прямо над ними.
Пак приготовился уже знакомым способом его отвадить, чтобы те, кто на борту, потеряли их без следа. Но в голову пришла совсем уж дерзкая мысль. Может, это и хорошо, что он заинтересовался? Пусть подлетит вплотную, сядет, и тогда… А как сделать, чтобы сел?
Да элементарно! Пусть увидит, что внизу и правда живые. Но раненные. И что это — люди, не мутанты.
— Вижу цель! Вон там засели, ублюдки! Сейчас мы их, герр майор!
Оператор пеленгатора аж дрожал от нетерпения. Можно и не палить сразу ракетой, так не интересно. А вот выгнать из развалин очередями сверху, а потом гонять по всему кварталу, сгорая от охотничьего азарта, пока выродок не свалится от усталости, и уж потом… Собственно, ради таких моментов доброволец Карнер и согласился надеть форму, а потом отправиться в эту вонючую дыру.
— Отставить! — толстый палец майора Ольмински ткнул в экран пеленгатора. — Не видишь разве — наши это, раненые, ситуация третьей степени тяжести, сигнал о немедленной помощи!
— Сэр, но…
Он сам не был уверен, что ничего не путает. Всё-таки их учили так быстро, а занятия были такими скучными… Но Карнер сюда ехал не для того, чтобы идиотов, подставившихся под пули, вывозить! А майор-то каков! Насупился даже, будто он командир вертолёта, а не пассажир! Ну, может, не просто пассажир, а посланный с инспекцией ревизор от правительства. Плевать. Это в ставке командующего он царь и бог. На вертолёте, да ещё на боевом вылете, командир может быть лишь один.
— Отставить пререкания! — команда прозвучала резко, как выстрел. — Говорить будешь, когда спросят. Объясняю для тупых: будь там противник, сигнал был бы другим. Засветка была бы красной, а ещё включилась бы система звукового оповещения. Протяжно так — пи-ип!
Майор торжествующе посмотрел на добровольца. «Что он делал на занятиях? Только не говорите мне, что слушал инструктора и конспектировал лекцию. Всё доложу советнику, всё!» Глаза у добровольца стали вовсе круглыми.
— Так он же красный! — ахнул тот. — И пищит так, как вы…
— Молчать! Ты дальтоник, да ещё, небось, обкурился перед вылетом! Никогда не видел такой некомпетентности! Оператор называется! Засветка — голубая, звуковой сигнал отсутствует! Вот из-за таких, как вы, колонны и погибли!
— Сэр, вообще-то командую вертолётом я, — счёл нужным вступиться командир. — Нам приказали доставить вас на базу — мы доставляем. У нас приказ — обеспечить безопасность колонны. Вы не имеете права нам мешать.
Но инспектора было уже не остановить.
— Вы мои погоны видите, лейтенант? В чинах разбираетесь?
— Да.
— Назовите моё звание.
— Майор.
— Как старший по званию, приказываю садиться и подобрать раненых. Иначе по прибытии на базу обещаю вам неприятности. И вам, и командиру группы, где служат такие разгильдяи!
Лейтенант вздохнул.
— Карнер, сиди спокойно, — устало приказал он. — Гжибовски, садимся. Оружие держать наготове, без моего приказа не стрелять. После посадки мотор не глушить. Майор, вам лучше не покидать вертолёт…
— Я сам решу, что мне лучше, — огрызнулся инспектор.
Лейтенант пожал плечами. Мысленно он успел сто раз проклясть заносчивого тыловика, который, войну ещё воспринимает как сафари. Хотя уже были случаи вооружённого сопротивления, засад, да в то, что удар по бронеколоннам был ошибкой, он не верил. Слишком целенаправленно и зло воевал тот парень, кто бы он ни был.
«Тут война, дурак, ни разу не прогулка! Тебе башку прострелят, а под трибунал нам идти!» Но и спорить не хотелось. В конце концов, что плохого в том, что господин майор немножко разомнётся, прогуляется? Только что прошла колонна, в которой сканеров и пеленгаторов десятки, и никто не поднял тревоги. Может, правда нет там никаких мутантов? Да и они, хоть идиоты, но не до такой же степени, чтобы шляться в километре от одной из опорных баз, да ещё днём, да ещё поблизости от колонны! Конечно, кто их знает, этих мутантов, но он сам на их месте не полез бы ни за что. Если даже есть — их не сто штук, толпу бы точно не пропустили. Что, трое здоровых парней с плазмострелами не прикроют майора юстиции, решившего поиграть в сталкера?
Рубя лопастями нечистый воздух, вертолёт опустился на землю. По укрывавшей камни слизи волнами пробегала рябь. Полозья со смачным чавканьем погрузились в эту слизь, миг спустя скрежетнули по раскрошенному бетону.
