И хотя сегодня произошел миллион других вещей, о которых ей было необходимо сообщить Реддлу, спросила она нечто совершенно иное. Тем не менее, именно этот вопрос уже давно занимал ее особенно сильно.
– А ты переживал тогда? Когда я исчезла в прошлый раз?
Том шумно вздохнул – этот вздох буквально сочился раздражением – и перевернулся на спину, направив взгляд в потолок. Миранда поняла, что ответа от этого упрямца не дождется, но настаивать не стала. Не думая больше ни о чем, не задавая самой себе вопросов, на которые она все равно не знала ответов, она прижалась к Тому, уткнулась носом ему в плечо и переплела их пальцы.
Теперь все было в порядке, все стало правильно. И ни один ублюдок не посмеет к ней приблизиться, пока она находится в самом безопасном месте на свете. Глаза начали слипаться сами собой, и не было тревоги, словно все ее подсознательные страхи отступили и попрятались по темным углам. Мысли текли все более вяло, и слова сами срывались с языка:
– Знаешь, ты был прав тогда, когда мы встретились год назад. Ну, когда мы с Теей нарвались в лесу на Макнейра и Лестрейнджа.
– И в чем же я оказался прав на этот раз?
– Я и в самом деле вижу в тебе защитника, – сонно ответила Миранда. – Тебе это тогда не очень понравилось… Да и я сама понимаю, как дико это звучит, но почему-то каждый раз, когда мне угрожает опасность, из всех людей именно ты оказываешься рядом…
– Если ты пытаешься заговорить мне зубы, то попытка неудачная, – голос Реддла звучал холодно, так что даже сонливость слегка отступила. – Просто я слишком устал, чтобы разбираться с тобой прямо сейчас. А завтра с утра ты мне самым подробным образом объяснишь, откуда в маггловском университете взялся труп, из-за которого Министерство стоит на ушах, какого дьявола ты влезла в драку с Добревым, а потом спряталась в Корнуолле, обвешавшись охранными чарами! А больше всего мне интересно, почему я узнал обо всем уже постфактум!
Он почти шипел, и Миранда поняла, что теперь он действительно злился. В темноте ярко вспыхнули красные огоньки в глазах, и демонический облик Реддла приобрел завершенность.
– Я не знала, что они будут следить за моей мамой. Черт возьми, волшебники же настолько высокомерны, что совершенно не принимают в расчет магглов! Тебе, к примеру, даже в голову бы не пришло отправить своих Пожирателей наблюдать за университетом, где работает Амелия Фрост – вам с вашими идеями чистоты крови должно казаться попросту оскорбительным следить за какой-то магглой! – она перевела дух, все больше нервничая от того, с каким пристальным вниманием за ней наблюдали два алых огонька. – Кто же знал, что этот Добрев настолько выше предрассудков?!
– Я до сих пор так и не услышал объяснения, почему ты ушла, не предупредив меня.
– Как ты себе это представляешь? – удивилась Миранда вполне искренне. – Что я бы вызвала тебя с помощью татуировки, оторвала от очередных злодейских планов по захвату власти ради того, чтобы проверить, все ли в порядке с моей матерью-магглой? Хороша бы я была! Представляю себе твое выражение лица!
Он молчал. По дыханию и тому, как он гневно стискивал ее пальцы, Миранда понимала, что Реддл все еще злится, но, кажется, ее доводы показались ему убедительными.
– Кстати, где ты был эти три дня?
– На Шетландских островах.
– Где?! – опешила она, даже на время позабыв, что именно собиралась сказать. Помедлив, Миранда осторожно уточнила: – А что ты там делал? Что-то искал?
– Дементоров.
Она сильно вздрогнула, сразу сообразив, что скрывалось за этими словами. Дементоры были союзниками Волдеморта в предыдущие две войны, так что нет ничего удивительного в том, что он и в третий раз отправился с ними договариваться. И как Реддлу только хватало сил общаться с этими «союзниками»?
– И как? – спросила она неуверенно, подозревая, что вовсе не хочет слышать ответ.
Лицо Тома окаменело, и глаза теперь горели красным совершенно отчетливо, так что Миранда и без его слов поняла, что по неизвестной причине переговоры не удались. Как и поняла, что сейчас данную тему лучше не развивать. Позже, когда Том все обдумает, сделает какие-то выводы и вынет из рукава запасной план, можно будет задавать ему вопросы. Сейчас – безопаснее перевести тему.
– И во время схватки с людьми Добрева, – добавила она медленно и спокойно, словно пробуя на ощупь зыбкую болотистую почву, – если бы я тебя вызвала, ты бы, конечно, уничтожил и Добрева, и его подручных, а заодно сровнял бы с землей университет – но уж безопасностью моей матери ты бы точно не был озабочен! А Добрев притащил ее туда и шантажировал меня ее жизнью. Я не могла рисковать…
Миранда не договорила. Пытки Амелии снова так ярко встали перед глазами, что к горлу подкатила тошнота, а в животе словно все внутренности связались в один сплошной узел, причинявший боль при малейшем движении.
– А потом? – поторопил ее Том жестко, без какого-либо намека на сочувствие.
– Я отправила Патронуса отцу. Я надеялась, что в течение завтрашнего дня он вернется, я передам маму ему и вернусь к тебе… Погоди-ка, – тут у нее растерянно расширились глаза. – Ты только что сам назвал фамилию «Добрев»? Так ты знал, что это он стоит за всем?!
– Конечно, знал! – заявил Том недовольно. Миранда приподнялась и теперь недоверчиво смотрела на него, облокотившись на подушку. – Я много чего полезного вытащил из памяти Монтгомери, и не только имя твоего недоброжелателя! Я собирался добраться до них всех одним махом, оставалось только получить несколько недостающих деталей. В ближайшие несколько дней эта история в любом случае закончилась бы и без твоего идиотского вмешательства!
– Почему ты мне ничего не сказал?!
– Чтобы ты не натворила глупостей! – прошипел он сердито. – Я только прошлым днём вернулся в Англию и слишком поздно увидел сегодняшний «Пророк», но понадеялся, что тебе хватит ума усидеть в убежище и дождаться меня! Но нет! В очередной раз убеждаюсь, что гриффиндорец – это приговор…
– То есть ты знал обо всем? – спросила она, изо всех сил стараясь сдержать душивший ее гнев. Миранда чувствовала собственную вину – в конце концов, она и в самом деле поступила неосмотрительно, отправившись к Амелии и подставив ее под удар – но куда больше была обида на то, что Реддл ей ничего не сказал. Ведь ее это касалось в первую очередь, ее близкие были под ударом, ее хотели убить! – Ты знал, что они подожгут мою комнату, вызовут Адское пламя в доме, где будет только моя беззащитная мать-маггла?!
– Не знал. Почему ты решила, что подожгли именно твою комнату?
– Это не я решила, так сказала Ребекка, – рассеянно ответила Миранда, сверля его яростным взглядом и пытаясь определить, врет он или говорит правду.
– Я ничего не знал о том, что Добрев подожжет твой дом, – с нажимом произнес Том, приподнимая бровь в ответ на ее ярость, словно спрашивая, неужели она в самом деле собирается вступать с ним в противостояние. – Что за Ребекка?
– Ребекка Паркинсон, – сказала Миранда и на миг прикрыла глаза, сообразив, что только что выдала Реддлу свою преподавательницу, которая однажды уже бежала от гнева лорда Волдеморта. Ох, ну почему она не удержала язык за зубами? Чувствуя собственную вину перед Ребеккой, Миранда неохотно договорила: – Да, та самая, которую ты хотел сделать Пожирательницей, но ей удалось скрыться. Ее Министерство прислало разобраться, с чего начался пожар…
– Любопытно, – голос Реддла звучал совершенно бесстрастно и не предвещал ничего хорошего. – Значит, в прошлом году она сбежала, а теперь прислуживает Министерству… И, по моим донесениям, недавно вступила в Орден Феникса. В общем, готова на все, лишь бы они ее защитили… Давно ты с ней знакома?
Миранда замялась, опасаясь навредить профессору, и он повысил голос:
– Миранда! – и его тон был таким повелительным и не терпящим возражений, что она неохотно сказала:
– Год. Нас представили как раз в тот день, когда мы с тобой встретились.
– Что еще тебе о ней известно?
