- Хорошо. Майя-тян, слышала?
- Сейчас сделаю... Готово.
- Синдзи-кун, видишь маркер?
- Вижу. Спасибо.
- Постарайся подобраться к нему поближе, укрываясь за зданиями.
- Там есть люди?
- Сейчас уточню. Статус гражданских?
- Заканчиваем эвакуацию. Остались квадраты 3-с и 3-а.
- Хорошо. Синдзи-кун, люди есть только в дальних западных районах. Не выведи его туда.
- Понял.
- Впрочем, скорее всего он и сам туда не пойдет, если только не в погоне за тобой. Так что старайся просто держаться подальше от западных окраин.
- Принято.
- Еще. Ангел держится на высоте, превышающей рост Евы. Возьми винтовку в блоке Д-8.
- Понял. Двигаюсь.
Токио-3. Ангар Евангелионов. Рей.
Сражение еще не началось, а меня уже всю трясет. Правда, не думаю, чтобы это мог заметить кто-то, кроме Синдзи. Равнодушие так и осталось моим привычным щитом. Но перед собой-то я могу не лукавить. Меня трясет. Я боюсь за Синдзи. Как он там?
То есть, я слышу его переговоры с мостиком, понимаю, что пока что у него все хорошо... Ну, может быть, кроме того факта, что поле нового Ангела оказалось подозрительно мощным. Хотя, пожалуй... Есть идея!
- Мостик, можете выдавать мне оперативную информацию в реальном времени?
- Так, а это еще не сделано? - Мисато. Какая интересная интонация.
- Нет. Я ничего не вижу.
- ... - То, что произносит начальник оперативного отдела, я не понимаю, разве что опознаю несколько слов, за которых учителя всегда ругали одноклассников, да и более старших учеников.
- Не могли бы Вы уточнить смысл Вашей фразы? Я не понимаю. - Еще после первого боя Синдзи Командующий Икари пояснил мне, что когда чего-то не понимаешь - надо спрашивать. Правда, на этот раз ответом мне становятся еще более непонятные звуки. И только через несколько секунд я понимаю: это - смех. Причем смеются не только на мостике, но и Синдзи в своей капсуле.
- Рей-тян, Кацураги-тайчо кратко охарактеризовала умственные способности тех, кто настраивал информационную систему и свои с ними взаимоотношения. - Отсмеявшись, Синдзи ответил мне. Но почему он, а не Мисато? - Акаги-сама, а разве нельзя вывести ей картинку с моих сенсоров? Ведь канал для видео у нас есть. Я же ее вижу!
- У меня есть идея получше. - Акаги вклинивается в канал связи - Я сейчас вздрючу техников, и выдадим ей на экран видео с городских камер. Глядишь, увидит что-то, что ты пропустишь.
- Рей-тян, спасибо!
- За что?
- Да, трясло меня что-то. А так... Посмеялся - легче стало.
- Хорошо.
Включается дополнительный экран, вроде тех, на котором мы с Синдзи видим друг друга. На нем я вижу, как Ноль Первый берет винтовку из арсенального блока и прячется за небоскреб.
- Рей-тян, видишь Ангела?
- Нет.
- Мостик?
- Ангел приближается к границе наблюдения городских камер.
- Рей-тян, подсказывай мне, куда он движется. А то по маркеру трудно ориентироваться.
- Хорошо.
Токио-3. Синдзи.
Ориентируясь на маркер, выдаваемый с мостика и подсказки Рей, я повел Ноль Первого навстречу врагу, стараясь держаться так, чтобы между мной и Ангелов все время оставалось несколько небоскребов. Честно говоря, я думаю, что дистанция не имеет значения для взлома АТ-поля, но вот хватит ли мощности шестидюймового снаряда для пробития брони нового противника? Поскольку в прошлых боях я не использовал это достижение сумрачного германского гения, у меня оставались смутные сомнения. Так что дистанцию следовало сократить как можно сильнее. Внезапно я услышал какой-то звук... Что-то среднее между криком человека и визгом огромной бензопилы...
- Ангел изменяется. Он трансформировался из октаэдра в набор несвязанных между собой модулей. В ядре зафиксирована высокоэнергетическая реакция.
Заставляю Евангелион резко упасть и перекатится. Что бы это не было - мне оно резко не нравится. А меня хорошо научили: если обстановка в бою внезапно изменилась - прежде всего покинь то место, где ты был, чтобы удар пришелся туда, где тебя уже нет.
- Мостик, что происходит?
- Эскадра уничтожена. Ангел использовал какое-то энергетическое оружие. Наши эсминцы просто смело.
- Отводите войска. Больше мы ничего, кроме новых потерь не добьемся.
- Уверен?
- Да. Что с Ангелом?
- Вернулся к прежней форме. Летит по проспекту Тайра к центру.
Судя по тактическому дисплею, дистанция до цели - 500 метров. Ближе - уже опасно, могу не успеть отступить. Поэтому выскакиваю на проспект и бросаю вперед копье, свитое из туго скрученных струй Пламени Хаоса. Вокруг Ангела вспыхивает радужная сфера, а потом она стремительно трансформируется в шестиугольную плиту на пути копья. Копье ударяет в щит и оба гаснут.
- АТ-поле Ангела пробито.
- Синдзи-кун, стреляй!
Зажимаю кнопку "Огонь" на рукояти управления и шестидюймовая винтовка выдает длинную очередь.
- Черт, его даже не поцарапало! - В самом деле, 152-мм снаряды, чья кумулятивная струя способна пробить танк от лобового листа до кормового, рикошетят от брони Ангела, даже не прикрытой Светом его души, не оставляя следов на ее зеркально-голубой поверхности.
-Внутри объекта зафиксирована высокоэнегетическая реакция.
Ангел трансформируется. Со стороны это смотрится очень красиво: сверкающий в лучах солнца зеркальный октаэдр превращается в 6 несвязанных между собой, но удерживающихся вместе блока, которые гигантским цветком раскрываются в мою сторону. В середине этого цветка я вижу знакомый уже красный шар - Сердце Ангела. Вот сейчас оно уязвимо... Но прежде, чем сигнал от зажатой клавиши "Огонь" успевает привести к выстрелу, на меня обрушивается ответный удар. Щиты несколько ослабляют его, но все равно LCL мгновенно вскипает и темнота болевого шока гасит сознание...
Токио-3. Штаб НЕРВ. Мисато.
- Пилот без сознания.
- Броня повреждена на 20%.
Хотя LCL кипит уже при 75 градусах, мне все равно страшно представить, что сейчас чувствует Синдзи.
- Катапультируем капсулу!
- Нельзя. - Голос командующего заставляет меня застыть в шоке. - Пилот даже без сознания удерживает АТ-поле. Если мы катапультируем капсулу, поле отключится, и капсула с пилотом мгновенно сгорит.
А ведь он прав. Что делать? Хотя... Сейчас у нас именно крайний случай.
- Взорвать крепления микрорайона! - Я всегда удивлялась, зачем на замках, удерживающих целый микрорайон, установлены заряды, но сейчас это нам очень пригодится. Гремит серия взрывов, и огромный кусок города обрушивается вниз, а на его место становятся броневые плиты, закрывающие Евангелион от Ангела. Наша атака закончилась сокрушительным поражением...
Где-то. Синдзи.
Два человека сидят у огня. Переливы искаженного пространства бросают отсвет нереальности на наши лица.
- Алый, попробуй взять себя в руки!
- Нет! Как я мог? Ведь там же был целый мир! Множество людей... ведь не только эти твари...
- Не только. Но...
- Что но? Какое может быть оправдание? Я не должен существовать!
- Прошелся я по нескольким Сопределам поблизости от Кроата. Знал бы ты, сколько раз мне захотелось обрушить их в смерть.
- Почему?
- Даже ужасный конец лучше, чем бесконечный ужас. Ты встречался с Сеаниль, но почему ты не обратил внимания на то, в каком состоянии находится остальной мир?
- Да уж... ударил я так, чтобы организовать локальный прорыв... почему же он не схлопнулся?
- Эти миры... Весь сиур - на грани распада. Удерживаются только за счет регулярных жертвоприношений. Чаша Гнева переполнена. Жесткая кастовая система. Остановка всяческого развития. Обычаи и традиции, которые заставили бы обитателей Камморага* удавиться от зависти. И как тебя угораздило этого не заметить?
/*прим. автора: Коммораг - логово Темных Эльдар континнума Вархаммер 40к. Даже в этой, отнюдь не страдающей от избытка гуманизма, вселенной, Темные Эльдар выделяются запредельной жестокостью./
- Но Сеаниль... она...
- Таково Равновесие. Эти миры порождают за год столько истинных Святых, сколько нормальному миру хватило бы на долгие века. Сеаниль стала бы одной из них.
- Значит я...
- Ты виноват. И искупать свою вину тебе придется очень долго. Но если умрешь - ничего не сможешь для этого сделать.
