Полчаса спустя я сдался и пошел в фитнес-центр. Там целый час провел на беговой дорожке, потом поднялся обратно в номер и собрал вещи для предстоящей поездки. Еще через час вышел из отеля и направился к дому.
По дороге заехал в «Старбакс», взял кофе и черничные маффины. Хоть до восьми было еще двадцать минут, Рейчел уже приехала, из выхлопной трубы ее машины поднимался дымок.
Увидев меня с кофе и маффинами в руках, она заулыбалась.
– Доброе утро, – донеслось до меня. – Как спалось?
– Ужасно, – ответил я. – Мучили дурацкие сны.
– Какие?
– Да всякие, – я протянул ей кофе, и она сделала глоток.
– Сочувствую, – кивнула Рейчел. – И у меня были дурацкие сны. Правда, хорошие.
– Какие?
– Да всякие, – лукаво ответила она. Развернулась и вперед меня пошла через снег к крыльцу. Дойдя до двери, я отдал свою кружку Рейчел, вынул из кармана ключи и отпер дом. Первой вошла Рейчел, я за ней.
В комнате было тепло, гудел термостат. Я включил свет, прошел и раздвинул шторы.
– Сегодня пахнет куда лучше, чем вчера, – сказала за моей спиной Рейчел.
– Магия «Лизоля».
– У нас есть целых три часа до приезда грузчиков. Вполне реально все закончить. – Она поставила свой кофе на чистый край стола. – После ужина я приехала в отель и решила поискать твои книги на «Амазоне».
– И?
– Нашла целых пять, все бестселлеры с тысячами и тысячами фанатов. Потом зашла на твою страничку в «Фейсбуке». У тебя почти миллион подписчиков. И мне стало так неловко.
– Отчего?
– Оттого, что спрашивала, чем ты зарабатываешь на жизнь. Я же не знала, что ты такой знаменитый и твои книги расходятся миллионными тиражами.
– Если тебе приходится говорить, что ты знаменит, значит, не так уж ты и знаменит.
Она рассмеялась.
– Ну, мне-то ты мог сказать.
– Зачем? Чтобы ты стала по-другому ко мне относиться?
– Нет. Потому что это ты.
– Нет, на самом деле это не я, а всего лишь образ. Мои читатели никогда не узнают меня так, как узнала меня ты, пока разбирала весь этот хлам.
Рейчел кивнула.
– Верю.
– Знаешь, как приятно быть просто Джейкобом, а не писателем Джейкобом Черчером.
– Понимаю, – согласилась она. – Прости. Надеюсь, я ничего не испортила.
– Все по-прежнему, – улыбнулся я в ответ. – У нас надежный фундамент.
– Хочешь сказать, что я полюбила тебя до того, как узнала, что ты знаменит?
Мне понравились эти слова.
– Ну, что-то типа того.
– А если так: ты нравишься мне, несмотря на твою известность.
– Так еще лучше, – отозвался я.
Она улыбнулась.
– Да. Так и есть. На этом твои пятнадцать минут славы закончились. Теперь за работу.
Я хихикнул.
– Ты говоришь, как мой агент.
* * *
Сидя на полу рядом со скамейкой для пианино, я разбирал новогодние игрушки, и вдруг Рейчел сказала:
– Смотри-ка, что я нашла.
Я оглянулся. В руках она держала открытую коробку.
– Что это?
Она протянула находку мне.
– Это дневник.
Я взял коробку. Внутри лежала записная книжка в кожаном переплете, размером с один из моих карманных романов. Тиснеными золотыми буквами на обложке переливалось слово «ДНЕВНИК». Я открыл его. Старая линованная бумага была исписана изящным женским почерком, преимущественно красными чернилами. Я начал читать.
11 июня 1986 г.
Дорогой Дневник!
Я завожу новый дневник, потому что начинаю новую жизнь. Мне страшно оттого, что уже завтра все изменится. Утром я уезжаю. Когда вернусь, да и примут ли меня обратно, не знаю. Родители отправляют меня в Солт-Лейк-Сити, чтобы ребенка я родила там. Женщина, которая организует мое пребывание в городе, сказала, что сначала я должна познакомиться с людьми, у которых буду жить, но мать торопится, потому что ей кажется, будто уже заметен живот, хотя еще только одиннадцатая неделя. Вчера за ужином родители спорили, как лучше говорить: что отправили меня пожить к тетке или определили учиться в спецшколу. Остановились на последнем, потому что первый вариант родственники быстро раскусят. Меня тоже попросили придерживаться этой версии. Они меня стыдятся. И этого ребенка, который скоро появится на свет, я ношу с позором. Прости меня, малыш. Питер так и не объявился. Мне его не хватает. Ноэль
– Ноэль, – повторил я и посмотрел на Рейчел. – По-моему, твою маму звали Ноэль. Кажется, это дневник твоей матери.
Рейчел поднялась.
– Моей матери? – она чуть ли не бегом ринулась ко мне. – Ее звали Ноэль?
В дневнике оказалось три фотографии. Я их достал. На первой моя семья. Мама, папа, я и Чарльз. На вид мне около четырех, значит, снимок сделан незадолго до смерти брата. Родители еще молоды. Я сижу на коленях у матери. Она выглядит совсем не такой, какой я ее помню. Мать не только моложе, у нее блестят глаза. Родители улыбаются, но кажутся какими-то чужими.
На другой карточке молодой человек лет девятнадцати или двадцати сидит верхом на мотоцикле. У него длинные черные волосы. Одет он в кожаную куртку. Глаза светятся уверенностью.
– Интересно, кто это, – пробубнил я.
Достал следующий снимок и оцепенел. Это была она. Женщина из моих снов. Настоящая, прямо передо мной, как живая. Рядом мой отец. Они на кухне, и он готовится задуть свечи на именинном торте. За столом девушка со слегка выпирающим животом. У нее на коленях сижу я.
Рейчел ахнула.
– Это она. Это мама…
Я отдал снимок ей.
– Боже мой… – на глаза у нее навернулись слезы. Она закрыла рот рукой и заплакала.
Я выждал немного, а потом приобнял ее одной рукой.
– Ты в порядке?
– Не могу поверить, что это она. Мы с ней так похожи. – Рейчел, будто зеркало, держала перед собой фотографию и не могла оторвать от нее глаз.
– У вас одинаковые черты лица.
Рейчел вытерла слезы.
– Не могу поверить. – Прижалась к моему плечу и разрыдалась. Я обнял ее, нежно поглаживая по спине и успокаивая. А она не переставала повторять:
– Настоящая. Настоящая.
Я снова вернулся ко второму снимку.
– Похоже, это твой отец.
Она взяла у меня фотографию и стала пристально ее разглядывать. Потом развернула. На обратной стороне тем же почерком, что и в дневнике, было выведено одно-единственное слово:
Питер
Я посмотрел на фото, потом на Рейчел.
– Какое-то сходство есть, – заключил я.
Глаза ее снова налились слезами. Справившись с ними, она сказала:
– Я должна с ней встретиться. У меня к ней столько вопросов.
Я глубоко вздохнул.
– Теперь я знаю, почему при первой нашей встрече ты показалась мне такой знакомой. Та девушка из моих снов – это твоя мать.
Глава пятнадцатая
Девушка из моих снов действительно существовала. В каком-то смысле мы с Рейчел испытали одинаковые эмоции: почти всю жизнь мы искали одну и ту же женщину, и вот внезапно она нашлась, запечатленная на пленку фотоаппарата. Невероятные ощущения – все равно что увидеть снимок снежного человека или лох-несского чудовища.
Я начал вслух читать дневник Ноэль.
18 июня 1986 г.
Дорогой Дневник!
Дом, куда меня отправили, принадлежит семье Черчеров. Он небольшой, но удобный. Хозяева милые люди. Скотт работает в социальной службе, поэтому я и оказалась здесь. Он добрый. Его жена, Рут, тихая, но со мной приветлива. Не знаю, нравится ли ей то, что я живу с ними. У них два мальчика: Чарльзу восемь, он очень активный, а милашке Джейкобу всего четыре. Его второе имя Кристиан. Кристиан Черчер. Как же это мило. Он прелестный ребенок, я ему сразу приглянулась. Надеюсь, мы подружимся. От Питера так ничего и нет. Где же он? Ноэль
Я взглянул на Рейчел, она слушала, раскрыв рот, и явно ждала продолжения. Я перевернул страницу.
