Клизма романтизма. Путеводитель по постсоветской архитектуре Петербурга - Александр Владимирович Семенов

Мы не зря оказались на обдуваемом всеми ветрами перекрёстке Добролюбова и Большого проспекта П. С. Здесь в 2003 году завершилось строительство одного из «храмов» капиталистического романтизма, или «собора», как сказал бы Ле Корбюзье, – торгового центра «Артём». У каждой эпохи свои места силы. Если современный метамодернист жить не может без кофейни, то капромантика сложно представить без анфилады с бутиками. Здание, спроектированное ещё в 1998 году, относится к зрелому периоду капрома. Проектировщики на данном этапе чётко заявляют: мы не боимся строить современную архитектуру в историческом центре, мы создаём образ новой эпохи, но считаем, что надо с уважением относиться к окружающей застройке.

«В чём уважение», – спросите вы. Уважение не строится на копировании и повторе архитектурных приёмов прошлого, а формируется в результате диалога и учёта интересов всех сторон. Посмотрим по сторонам. Слева от главного полукруглого фасада открывается вид на огромное цилиндрическое здание спортивного комплекса «Юбилейный» – вот где истинный модернистский размах, разгул советского градостроительства. Невозможно пересчитать всех людей, считающих данную постройку неуместной в центральной части города. Но постсоветский капром толерантен настолько, что даже этого «гадкого утёнка» облюбил и отразил его выпуклый фасад своим вогнутым. Теперь оглянемся назад – дореволюционная плотная застройка, дворовые арки, купола. ТЦ «Артём» всем своим эклектичным видом говорит: господа, я хочу быть в вашей компании и даже более – желаю примирить вас. Архитектура капиталистического романтизма, как сваха, пытается свести советскую и царскую России.

Хотите классическую арку? Так их есть у нас! Декоративного камня? Да пожалуйста, хоть километр! Убрать стеклянный фасад? Ну нет, это уже слишком, должен и свой язык сохраняться. Действительно, у капрома свой собственный неповторимый язык, который так и не смогли принять, понять, полюбить, в конце концов. И что мы наблюдаем в нашем 2019-м? Аутентичный декор закрывают вездесущим вентилируемым фасадом.

Обратим внимание на детали: дугообразный фасад торгового центра перекликается с формой здания «Юбилейного», фонтан на площади по заказу ГУП «Водоканал Санкт-Петербурга» пытается не отставать от своих петергофских товарищей, а оригинальные конструкции башенок, вдохновлённые американскими торговыми центрами, пришли от знаменитой и крайне спорной постройки той же архитектурной студии Столярчука – «Шляпы Незнайки» на углу 1-й Советской улицы и Суворовского проспекта. Анатолий Аркадьевич в интервью подчёркивает, что «недоговорил на Суворовском» и хотел попробовать ещё [1].

Предлагаю ознакомиться с несколькими интересными фактами о торговом центре. «Артём» получил своё название по имени скончавшегося в день открытия ответственного представителя заказчика проекта – Артёма Баблумяна. Заказчик очень экономил и предложил архитектурной студии для облицовки постройки всего два варианта: натуральный гранит или плитку тёмно-коричневого цвета. Выбрали гранит, но Анатолий Столярчук в итоге остался недоволен выбором. Первоначально проект назывался «Центр олимпийской торговли» и заказывался государством, но в процессе планы изменились. Никакого отношения к Олимпиаде здание не имело. Здесь планировалось продавать сувениры к Чемпионату мира по хоккею с шайбой. Также интересно, что здание стоит на бетонной крыше подземного вестибюля станции метро «Спортивная-1». Во избежание обрушения потолка станции под торговый центр заложили ещё одну бетонную плиту.

Но довольно говорить о внешнем облике здания. Приглашаю вас осмотреть интерьеры. Поднимаемся по нескольким ступенькам парадного входа, на ярко-красной двери которого красуется надпись «Клубный магазин «Монарх»». Не успеваем зайти за порог, как откуда-то справа доносится глухое, но убедительное: «Чего хотели? Вход только по клубным картам!» Разворачиваемся и движемся через Тучков мост на Ваську.

Про такую архитектуру в Петербурге, как правило, говорят следующее: «Вот это я понимаю! И современно, и глаз не мозолит». Так что нам нравится в подобных постройках?

В архитектуре капрома с начала девяностых интерпретировались различные стили. И самым любимым, конечно же, был модерн. «Почему именно он, – спросите вы. Модерн – один из последних больших стилей дореволюционной России. Был ещё короткий период очередной неоклассики, но её строгость, видимо, не очень вдохновляла уставших от модернизма архитекторов. В постсоветский период происходит переосмысление истории, сопровождающееся ностальгическими настроениями как по ушедшему недавно Советскому Союзу, так и по утраченному более семидесяти лет назад досоветскому прошлому. Империя, спалённая огнями революции, как птица Феникс, попыталась возродиться в богато-витиеватом ар-нуво и строгом северном модерне.

Подобных примеров в Петербурге масса. Вспомним жилой дом «Таврический» на проспекте Чернышевского, 4А или дом на улице Восстания, 42А – известные многим примеры переосмысления наследия модерна. А постройку на 4-й линии В. О. знают единицы. Это вовсе не удивительно. Она находится в тени деревьев на тихой дороге, да и в глаза сильно не бросается – настолько аккуратно авторы вписали её в окружающую застройку. Пожалуй, только трапециевидные лоджии сильно выдают «новенького» в весьма пожилом коллективе. Посмотрите, первый этаж декорирован почти так же, как и у соседнего доходного дома Фельтена 1905 года: натуральный рельефный камень, порезанный на прямоугольные кусочки разного размера, выступающее гранитное основание и оформление двустворчатых ворот. Кажется, будто здание по проекту студии Марианны Феликсовны Лин до такой степени боится показаться чужаком, что невольно думаешь: почему нельзя быть более смелым?

В Петербурге нельзя. Это не Москва, а уж тем более не Нижний Новгород [2]. Здесь свои правила и специфическое отношение к определённого рода исторической застройке, с которыми вынужден считаться архитектор. Петербуржцы одновременно боятся испортить фасад улицы и выламывают аутентичные элементы, бережно хранят память и выкидывают семейное наследие. Найти компромисс – уже большой героизм. И наш дом, без всякого сомнения, герой эпохи.

Васильевский остров – это царство раннего капрома. Интересно, что значительный пласт архитектуры 1990-х годов вовсе не отличался той самой смелостью и дерзостью, с которыми у нас ассоциируется постсоветская архитектура. Напротив, авторы старались очень деликатно вписать новые здания в общий контекст. Если в 2000-е уже не стесняются обилия стекла, сильно стилизованного декора, активной динамики форм, то в предыдущем десятилетии только