Русский пилот увидел, что я приближаюсь, дернул самолет вверх, а потом свалился в вертикальное пике. Маневр был проделан исключительно быстро, я в это время находился еще в 100 метрах. Я инстинктивно выстрелил, словно шериф в ковбойском фильме. Первая очередь прошла чуть впереди цели, но вторая попала точно в фюзеляж. Полетели куски обшивки, и самолет продолжил пикировать, волоча за собой хвост дыма, после чего упал в море. Катера даже не подумали идти к нему, они мчались к месту падения самолета, который сбил Лассе и который совершил вынужденную посадку на воду.
После посадки оружейники проверили боезапас, и оказалось, что я израсходовал всего 6 пушечных снарядов и 23 пулеметных патрона, то есть перезарядка даже не требовалась!
Я написал письмо пастору нашей церкви, который крестил моего сына, и описал этот бой. Через три дня я получил письмо, к которому была приложена фотография трех пасторов нашего прихода. Они благословляли меня и просили у бога защиты для меня в бою за нашу страну. Много раз позднее после особенно опасных стычек я вспоминал это короткое письмо наших пасторов.
Для нас снова начался период относительной пассивности. Если мы и взлетали, то в основном после ложных тревог. Один из таких эпизодов был особенно любопытным.
С наблюдательной вышки на Карельском перешейке позвонили нам, и сладкий девичий голосок сообщил, что над вышкой пролетел двухмоторный биплан со знаками Красного Креста. Это прозвучало довольно странно, но два истребителя все-таки были подняты в воздух. Они нашли только старый учебный самолет, совершавший дежурный облет разных аэродромов со всякими бумагами.
Мы позвонили девочке и сказали, что видели одномоторный самолет с большими финскими опознавательными знаками на крыльях и фюзеляже. Девушка ответила, что на крыле стоял еще один небольшой мотор, а на фюзеляже имелся красный крест. И лишь тогда мы сообразили, в чем дело. Этот самолет действительно имел под нижним правым крылом небольшой генератор с вертушкой для получения электричества, а на правом борту фюзеляжа действительно имелся небольшой красный крест, показывающий, где находится аптечка! Эта девушка обладала поистине орлиной зоркостью.
Так как самолет пролетел на очень малой высоте, девочки разглядели мельчайшие детали, не обратив внимания на большую национальную эмблему.
Пилоты всегда ценили женственность, обаяние, а временами и глупость. Поэтому мы решили посетить наблюдательный пост и показать им наши эмблемы вплотную. Мы перешли в пологое скольжение, дав моторам минимальные обороты, и пролетели над самой вышкой. Зрелище было потрясающим. Девочки загорали ню. Теплая летняя погода соблазнила юных леди гулять в костюмах Евы, так что их работа и удовольствие сочетались идеальным образом.
Значительная часть жизни летчика-истребителя проходит в ожидании взлета по тревоге в атмосфере постоянного напряжения. Каждый пытался проводить это время как-то по-своему. Особенно популярным было чтение, однако все имевшиеся триллеры были прочитаны вдоль и поперек, и требовалось что-то новое.
В один из дней, когда я дежурил, мой механик Альпо Раунио пригласил меня в комнату механиков, чтобы сыграть в карты, недолгую партию в покер. Я никогда раньше не играл на деньги, но дошло это до меня, лишь когда я вошел туда. Парни играли по одной марке на ставку, и я решил присоединиться. Менее чем за час я выиграл все деньги, лежавшие на столе, в общей сложности более 800 марок. После этого механики не на шутку разозлились и выгнали меня, поклявшись никогда больше не приглашать меня играть в покер. Я в свою очередь пообещал жестоко отомстить им за такое негостеприимство, причем в самом скором времени.
Во время ужина в тот день я вспомнил о загадочных явлениях и предзнаменованиях. Среди подобных историй я упоминал поверье, что если дятел начнет долбить стену дома, в котором кто-то спит, это означает скорую смерть для спящего.
Несколько дней спустя я подкрался к бараку, где спали механики, и постучал как раз по тому месту, напротив которого спал Раунио. Я повторял это несколько дней. Однажды Раунио рассказал мне о стуке и мрачно пообещал застрелить дятла раньше, чем с ним что-либо случится. После этого он несколько ночей дежурил с пистолетом наготове. Когда я наконец признался, что этим дятлом был я сам, он меня едва не убил!
Я знал, что Альпо Раунио имеет привычку вечером готовить себе бутерброды. Однажды я спрятался в его буфете и, когда он вошел, весело насвистывая, выскочил оттуда с диким криком. Лицо Альпо побелело как снег, а его бутерброды полетели по всей комнате. Однако, когда он оправился от потрясения, комната наполнилась веселым смехом. Теперь я считал себя отомщенным, и мы заключили вечный мир.
11 сентября мы взлетели после того, как пост наблюдения сообщил, что в 3 милях севернее Шепелевского маяка замечена большая группа вражеских самолетов, которая приближается. Когда мы заметили их, стало понятно, что это пикировщики Пе-2 в сопровождении истребителей Ла-5 и ЛаГГ-3, всего несколько десятков самолетов.
Наше звено состояло из 4 истребителей. Пара лейтенанта Покела уже атаковала противника, когда в бой вступили мы с Туре Маттила. Это произошло как раз в тот момент, когда я заметил позади и выше еще одну группу Ла-5. Они пикировали на нас. Я предупредил остальных о новой угрозе, и Туре последовал за мной, также предупредив Покела о самолетах противника. Хотя бой начался над морем, постепенно наша пара вместе с русскими переместилась к суше. Покела все еще крутил виражи над водой.
Я получил возможность сбить один Ла-5 атакой сзади, когда он развернулся прямо передо мной. От самолета начали отлетать какие-то куски, за ним появился хвост дыма, и истребитель рухнул прямо вниз сквозь разрыв в тучах. Туре едва успел от него увернуться.
Бой начался на высоте 13 000 футов, но постепенно мы поднялись до 16 500 футов. Превосходство русских в числе заставляло нас во время боя постоянно набирать высоту. Кроме того, в бой вступили еще несколько Ла-5 и ЛаГГ-5, поэтому у нас было более чем достаточно целей.
Туре позволил вражескому истребителю пристроиться позади себя и попытался спикировать сквозь тучу, чтобы стряхнуть атакующего. Я в это время летел позади Ла-5, который демонстрировал чудеса высшего пилотажа, когда заметил, что мой ведомый в опасности. Я обстрелял истребитель, атаковавший Туре, с большого расстояния, чтобы заставить его прервать атаку. Моя уловка сработала, ЛаГГ-3 отцепился от хвоста Туре и повернул на меня. Я открыл огонь по нему сзади сбоку. Похоже, русский пилот растерялся и позволил мне сократить дистанцию. Я заметил, что рядом находится еще пара русских истребителей, но решил, что они пока не представляют угрозы. ЛаГГ-3 попытался стряхнуть меня с хвоста, но безуспешно. Теперь я находился достаточно близко и с дистанции 20 метров дал несколько очередей. Цель неожиданно вспыхнула.
Но теперь меня самого атаковали 4 Ла-5. Я пошел вверх боевым разворотом, а преследователи не сумели повторить маневр и проскочили мимо. Два самолета оказались выше меня, а два - ниже и чуть в стороне. Один из самолетов верхней пары атаковал меня. Я развернулся прямо у него под носом и тут же дал полный газ. Одновременно я выпустил короткую очередь в истребитель, крутившийся вверху. Моя трасса прошла совсем рядом с ним. Однако он спикировал следом за своим товарищем.
Тем временем два других русских истребителя набрали высоту и начали пикировать на меня сзади. Я сумел увернуться от них, но, когда я пошел вверх, они все еще находились выше, а два других подходили снизу сзади.
Я выполнил полупетлю и перешел в вертикальное пике сквозь разрыв в тучах и попытался убраться подальше. Постепенно мне начало надоедать уворачиваться от четырех русских истребителей да еще над чужой территорией, потому что понимал: в любую минуту у меня на хвосте могут повиснуть новые вражеские истребители.
Когда я выровнялся ниже туч, то увидел в полумиле от себя горящие обломки второго противника.
Через пару часов младший лейтенант Ранта сообщил с береговой станции «Олли 4», что видел, как разбились два вражеских самолета как раз в том месте, которое я указал. Покела также сбил один Ла-5, который упал в море в 6 милях от моих самолетов.
Мы были полностью удовлетворены результатами этого дня и были рады, что все наши самолеты и пилоты вернулись домой.
Район вокруг Шепелевского маяка стал нашим любимым местом охоты, потому что вражеские самолеты пролетали через него по пути к Сескару, Лавенсаари и обратно. Кроме того, маршруты русских бомбардировщиков по обе стороны Финского залива проходили мимо этого маяка.
23 сентября мы вылетели вместе с сержантом Лили, чтобы присоединиться к паре Лассе Пекури, которая вместе с шестью нашими истребителями патрулировала над Шепелевским. Когда мы приблизились к точке рандеву, я увидел несколько истребителей Ла-5, ЛаГГ-3 и Як-1, которые только что были атакованы нашими восемью истребителями. Мы с Лили тоже вступили в бой.
