— Это какая еще причина? — тупо спросил Мазур.
Ольга театрально вздохнула, закатив глаза:
— Послал Господь сокровище… Ладно, у тебя еще мозги не отошли от суровых мужских забав, немного остынешь, догадаешься. А вот вы мне решительно незнакомы, сеньор, — сказала она, не оборачиваясь, и это могло относиться только к Франсуа. — Быть может, утолите ненасытное женское любопытство и расскажете своей спасительнице, чем это вы тут занимались? Не бойтесь, я давняя сообщница сеньора Влада по странствиям и всяким грязным делам, а еще мы с ним любовники, могу вам честно признаться…
— Военным дипломатам иногда приходится заниматься самыми разными проблемами, — осторожно сказал Франсуа, тоже по-русски. — Говоря обтекаемо, девушка попала в большую беду, пришлось вмешаться…
— А неужели вы тоже русский? Простите, не вполне похожи…
— Ну что вы, я из… другой страны, просто-напросто учился в России. Вы ведь наверняка собирались спросить, откуда я так хорошо знаю русский?
«Вывернулся, соратничек», — подумал Мазур чуть разочарованно.
— Военные дипломаты… Я-то полагала, сеньор Михаил — просто дипломат, без звания…
— Так оно и обстоит, — моментально ответил Франсуа. — Употребляя «военные дипломаты» во множественном числе, я вовсе не распространял это на всех присутствующих. Я имел в виду только Влада. Ведь если я сейчас скажу вам: «Девушки-коронадо, я вижу, чертовски умны», это еще не будет означать, что здесь находится несколько девушек-коронадо, а? Вы здесь одна, просто таков уж оборот речи…
— Понятно, — сказала Ольга. — Ну что же, рада видеть, что вы умеете так блестяще спасать попавших в беду девушек — там все еще полыхает на полнеба. Будем надеяться, если я попаду в беду, вы все меня спасете столь же блистательно…
Она замолчала, внимательно глядя на дорогу, — кроны деревьев сплелись наверху, стало совсем темно.
— Дай-ка чепчик, — повернулся Мазур, принял от Франсуа тяжелую сферу, попросил Ольгу притормозить и нахлобучил шлем ей на голову, старательно прихватил ремешком под подбородком, включил «Филин».
— Фантастика! — протянула она, сразу увеличив скорость. — Какие у вас великолепные игрушки… Вот только не пора ли от некоторых избавиться? Если мы будем раскатывать по Трассе в таком виде, рано или поздно полиция или тигрерос начнут задавать вопросы. Я имею в виду эти ваши комбинезоны, железки непонятные… Или вы собираетесь освобождать еще какую-то заколдованную принцессу?
— Вы, пожалуй что, правы, мисс Острый Язычок, — подумав, сказал Франсуа. — Кое-что нам больше не нужно. Вот только с оружием вряд ли кто-то захочет расстаться…
— Оружие — это такие пустяки в здешних местах… — хмыкнула Ольга. — Были бы при себе документы, не вызывающие подозрений, а оружием не очень-то станут интересоваться…
— Притормозите в таком случае.
Ольга остановила машину. Они выскочили, в темпе принялись освобождаться от комбинезонов. Оставили себе только оружие и шлемы с «Филинами», а все остальное, собрав в охапку, отнесли метров на двадцать в чащобу, разгребли ногами слежавшиеся прелые листья, свалили туда все и вновь засыпали. Франсуа тщательно опрыскал слой листьев из большого аэрозольного баллона чем-то резко пахнущим. Чуть смущенно сказал:
— Привычка… Вряд ли по следу пустят специально обученных собак… Каперанг, как ты с ней только уживаешься? Язычок, что бритва…
— Это мое дело, — хмуро сказал Мазур. — Вроде бы об этом уже поговорили на совещании… Лучше скажи, что там с моим снаряжением?
— С каким?
— Ты что? — уставился на него Мазур. — Я имею в виду акваланг и все прочее.
— А… Извини, башка от этого Мерлезонского балета совсем соображать перестала. Все в порядке, снаряжение на подходе.
— Нюхом чую, конкуренты уже идут к Чукумано, — сказал Мазур. — То, что произошло с нами в городе, нельзя назвать иначе, как нервной суетой…
— Согласен, кто же спорит, — откликнулся Франсуа. — Пошли, а то освобожденная от драконов принцесса настоящую нервную суету устроит…
Он как в воду смотрел. Едва они появились, Лара обрушилась с попреками, громко сетуя, что они исчезли куда-то на целый час, бросив двух беззащитных девушек, имевших все шансы либо быть съеденными дикими зверями, либо попасть в лапы не менее жуткой погони.
— Тихо! — вдруг шикнула Ольга таким голосом, что Лара тут же заткнулась. — Влад, а что означает, если на горизонте движется розовое пятно? Приближается с той стороны, куда мы едем…
Все трое, не сговариваясь, схватились за автоматы. Надвинув своего «Филина», Мазур щелкнул кнопкой. Розовое пятно могло означать лишь одно — приближалось нечто, активно излучавшее тепло…
— Машина, — сказал он тихо. — В прямой видимости. Свернуть некуда, драпать поздно…
— Господи, господи… — Лару прямо-таки затрясло.
— Подожди, — сказал Франсуа, кривясь. — Не хнычь. Одна машина — это несерьезно… А ну-ка в лес все! Я остаюсь, если что — сами сообразите…
Он сунул пистолет под рубашку, нетерпеливо махнул рукой. Остальные кинулись за толстые стволы. Франсуа, дождавшись момента, когда попал в сноп фар, принялся с озабоченным видом осматривать левое переднее колесо, потом, прикрывая глаза ладонью, шагнул навстречу машине, замахал рукой.
Мазур положил ствол автомата на подходящий сук. Распорядился, не оборачиваясь:
— Оля, если эта плакса начнет орать, зажми рот вовремя, а?
— С удовольствием, — отозвалась Ольга.
— Скоты, — бросила Лара, но послушно умолкла.
«Английский она, во всяком случае, знает неплохо, — отметил Мазур, — мы ж по-английски сейчас говорили, быстро, бегло, не на русском школьном английском — на настоящем…»
Машина остановилась, визгнув тормозами. Хлопнули все четыре дверцы, на дорогу высыпали люди, вооруженные кто «гарандом», кто коротким автоматом. На служителей правопорядка они не походили ничуть.
Громкие вопросы на испанском. Франсуа что-то отвечает без тени смущения, пятеро сгрудились возле него, тычут в грудь стволами…
Кацуба вдруг нажал на спуск, срезав двух крайних. Тут же Франсуа невероятным прыжком ушел из полосы света во мрак, и оттуда полыхнули желтые вспышки. Опомнившись, Мазур тоже стал стрелять. Все кончилось в какие-то секунды. Сзади вновь завелась Лара, похныкивая с надрывом.
— Пора делать ноги… — сказал Кацуба, присмотревшись, опустил автомат. — А, ты ж не понял ни черта… Они хотели, чтобы Франсуа с ними поехал в Тилькару, там, мол, разберутся, что за птица. После чего никаких недомолвок не осталось…
…Примерно через полчаса джип угодил передними колесами в присыпанную густым слоем листьев рытвину так, что передняя подвеска приказала долго жить. Все произошло так неожиданно, что Мазур не успел ничего сообразить, — только что сидел, напряженно глядя вперед, и в следующий миг дорога дернулась перед глазами так, словно кто-то пинком выбил из-под него земной шар, шлем звучно грохнул о крышу, потом бросило вниз, прибор ночного видения пребольно стукнул по носу, из глаз посыпались искры, и Мазур на секунду ослеп. Проморгавшись, он обнаружил, что мотор заглох, машина застыла неподвижно, рядом от боли шипит сквозь зубы Ольга, а дорога перед глазами как-то странно перекосилась. Даже их крашенная под блондинку обуза не успела от неожиданности захныкать.
Распахнув дверцу, он выскочил, рывком поправил шлем, сгоряча повел автоматом вправо-влево — показалось сначала, что в них влепили из гранатомета. Чушь, ни грохота, ни вспышки не было…
Джип прочно угнездился передними колесами в рытвине. Что называется, дуракам везет… Когда через пару минут выяснилось, что без хорошо оборудованной мастерской нечего и думать вернуть вездеход к жизни, Ольга смущенно понурилась.
— Ничего, — великодушно сказал Франсуа, похлопав ее по плечу. — Честное слово, я бы тоже проехал по этим листьям, как по асфальту, кто же мог предположить…
— Да ты понимаешь, дура, что наделала! — взвизгнула Лара.
— Ничего особенного, — хладнокровно сказал Франсуа. — Переходим в пехоту, только и всего. С каждым могло случиться…
Они стояли посреди узкой дороги, в густой тени, высоко над головой сияли крупные звезды, и отовсюду доносились лесные шумы — скрипучие крики ночных птиц, шуршание, хруст, обезьяньи вопли. Лару прямо-таки трясло — впрочем, и Мазур чувствовал себя неуютно, хоть и не показывал этого, конечно.
— Где мы, как полагаешь? — спросил Кацуба.
— Примерно здесь, — сказал Мазур, светя на карту фонариком. — До Панамериканы километров около десяти, а еще в десяти должна быть деревня… Дж… Джа…
— Якораите, — поправила Ольга, заглянув в карту. — Так произносится. Все не так уж и плохо, обычно в каждой деревушке на Трассе останавливаются автобусы местных линий. Деньги у меня есть. Вот только до Барралоче нам придется добираться с несколькими пересадками…
