Вообще говоря, Градский и Вечность сопряжены как Чапаев и Пустота. И главный недостаток Александра Борисовича – ему про это ведомо. Недостаток номер два – скрыть это знание он не умеет. Ну а номер три – ему пофиг, что остальные про это мыслят. Вообще, недостатков у него – обойма. А достоинство, пожалуй, всего лишь одно: он – Гений.
2 ноября 2009 года певцу Николаю Баскову вручили в Кремле государственную награду. Он спел. На следующий день Александру Градскому исполнилось шестьдесят. Он промолчал. Госнаграды удостоен не был. Два певца, два голоса. Фигуры разного масштаба. И с точки зрения наградораздающих, и с точки зрения Вечности.
На вопрос, не обидно ли, что юбилейной награды не случилось, усмехается:
– Да мне по… Все равно мне. Я власть не трогаю, она меня не трогает. У нас пакт о ненападении. Всегда так было. С детства.
Градский умеет многое. И многое имеет
Во второе ноябрьское воскресенье 2009 года закончился юбилейный марафон Александра, который отметил свое 60-летие обоймой выступлений: кульминационным стал трехчасовой концерт в столичном зале имени Чайковского (9 ноября). В первом отделении Маэстро исполнял неаполитанские канцоны и старинные романсы в сопровождении Национального академического оркестра русских народных инструментов им. Осипова. Фишкой стало появление на сцене Иосифа Кобзона с роскошным букетом. Дуэтом они спели «Мiсяць на небi». Во втором отделении Александр Борисович одарил аудиторию своими собственными композициями, которые, похоже, выбирал спонтанно. Послеантрактовой фишкой стали забавные реплики голосистого (и не без вокальных данных) таинственного поклонника с галерки. Про последнего Градский рассказал друзьям (за кулисами post factum): в течение полугода постоянно отслеживает график сольных выступлений Гения, выбирает место подальше от сцены и привносит живой пластический момент в шоу, несколько раздражая Гения, но забавляя публику.
За кулисы поблагодарить за выступление пришли почитатели таланта: телеведущий Михаил Леонтьев, основатель «Машины времени» Андрей Макаревич, Стас Намин, певица Алена Свиридова, культовый фотограф Александр Тягны-Рядно, координатор журнала «Однако» Мария Разлогова, актер Леонид Ярмольник.
Ну а в воскресенье, 15 ноября, Градский поставил-таки точку в череде юбилейных празднеств, собрав друзей в ресторации рядом со своей резиденцией на Тверской. Застолье с музыкантом и его семьей (представленной в полном объеме – от 83-летнего отца юбиляра до 23-летней дочери) разделили друзья & соратники музыканта: Константин Воробьев, нью-йоркская художница Ксения Голубкова, поэт и продюсер Александр Лебедев, медиаидеолог Марина Леско, Андрей Макаревич (в компании супруги и младшей сестры), музыкальный продюсер Александр Морозов (кстати, сосед Градского по даче), ресторатор Игорь Радов, кинопродюсер Александр Шкодо. Ну и к разговору о фишках: фишкой отмечалова стал импровизационный перерыв – в разгар веселья Градский отлучился в Кремль, чтобы спеть «Как молоды мы были» в сборном концерте, и вернулся к гостям под вечер. Он всегда возвращается. И его ждут.
Нюанс. Градский & никотин
Градский теперь курит. У него двойная зависимость от никотиновых «палочек здоровья». Наркотическая & ритуальная. На моей памяти он раз сто бросал. Неубедительно и ненадолго. А еще он заморачивается с пепельницами. Странная история. На столах (везде: в студии, на кухне, в кабинете) всплывают нелепые мутные баночки. Наполненные водой ровно наполовину. С лениво плавающими в них бычками. Цветом никотиновое содержимое напоминает добротный чифирь. Андрей Макаревич, помню, сидя в домашней мини-студии товарища (дело было году в 2010-м), флегматично однажды заметил:
– Ты когда-нибудь хлебнешь из этого сосуда.
На что хозяин, бровью не поведя, отмахнулся:
– Да уже…
При этом пепельницы-то есть у Градского в ассортименте. Разные и красивые. Вот. Могучая инерция привычки. Аршином общим не измерить…
Градский презентовал в книжном магазине «Москва», что в двух минутах ходьбы от его
дома, свою книгу «Избранное». В нее вошли тексты песен, рассказы и либретто его оперы «Мастер и Маргарита». Объяснил он это на прессухе так:
– В интернете я обнаружил, что некоторые любители музыки выкладывают на общедоступных сайтах тексты и стихи песен, которые я исполняю на своих концертах. Причем они печатали эти стихи так, как их услышали, допуская ошибки. Вот и пришла мысль зафиксировать оригинал моих текстов на страницах книги. Я решил, что мое «Избранное» по стилю и художественному оформлению должно быть похоже на знаменитую в советское время серию «Библиотека поэта». В ней издавали произведения Пушкина, Ахматовой, Есенина. В «Избранное» вошло несколько десятков моих фотографий. Но поскольку сниматься я не люблю, то в основном вы увидите фотки, где я с друзьями… Я трудился над оперой 30 лет. И всем актерам и певцам, принявшим участие в ее записи, я низко кланяюсь. Иосиф Кобзон исполнил в «Мастере» роль первосвященника Каифы. Мало кто знает, что Иосиф Давыдович, будучи секретарем парткома Москонцерта, получил страшный выговор по партийной линии за то, что на концерте в Колонном зале, где в первом ряду сидел Ясир Арафат, стал петь на иврите и идише песни своего народа. Арафат после этого нажаловался на Кобзона в ЦК, и Иосифа Давыдовича долго таскали на ковер. У меня в студии свою партию он спел великолепно, причем это было после медицинской процедуры. Обычно после таких процедур человек дней десять встать не может. А Кобзон приехал ко мне через полтора часа…
Самое неформальное интервью именно в этом году дал Маэстро маргиналу от журналистики Саше Никонову, который назвал беседу «Дедушка русского рока». Что дало мне основание летом 2012 года обозвать Градского так в прямом эфире канала «Москва-24», но песнь, конечно, не о том. Беседа у двух неординаров (©Мой) вышла забавная:
«Когда-то Александр Градский был шумен и мелькал, а теперь тих и неприметен. Когда-то он матерился неустанно, а теперь за время беседы сказал лишь два матерных слова – я и то больше. Что же случилось с дедушкой русского рока? Может, просто старость? Или и того страшнее – он помудрел? Сейчас проверим…
– …Мы говорим уже полтора часа, а вы сказали за это время всего два матерных слова. А ведь всем известно, что Градский – страшный матерщинник.
– Да я мало ругаюсь на самом деле, просто делаю это смачно. Но должен сообщить, что порой гораздо страшнее сказать человеку без всякого мата: „А ну-ка иди отсюда!“ Идут. Потому что понимают: иных вариантов нет. Но я в последнее время очень ограничил свое общение с теми, с кем могут возникнуть даже мало-мальские контры, – стараюсь с такими вовсе не общаться…
Живет Градский в самом центре Москвы – в двух шагах от Пушкинской площади. Его квартира столь огромна, что два мелких йоркширских терьера смотрятся на ее бесконечных просторах, как две мухи на тарелке военного локатора. И только сам Градский вполне соответствует габаритам квартиры – он огромен. И не только душой.
– Вы сколько весите?
– Около 120 кг.
– Срочно худеть!
– Сейчас я этим занимаюсь, правда, тогда петь будет сложнее. Есть законы природы, которые не обманешь. Для пения нужен определенный объем легких. Конфигурация тела меняется. Я это на себе замечаю: меняется вес – меняется качество пения. Чтобы три октавы выдавать, нужно иметь опору – и мышечную, и скелетную. Тенор вообще считается голосом неестественным для мужчины. Очень редко тенор бывает худым. Паваротти вообще 150 килограммов весил. Пока я пел только рок-н-ролл, я весил 70 килограммов. А чем больше занимался классикой, тем больше полнел.
– Градский – состоятельный человек?
– Средней состоятельности. Есть два способа приобрести состояние. Первый – стырить и быстро все необходимое себе приобрести, на это тратится очень мало времени. Да, это опасно, зато быстро. А есть другой способ. Отказывая себе в каких-то житейских мелочах, самому воздвигать вокруг себя нечто, что тебе нравится. Это долго, и это мой способ. Я зарабатывал достаточно много, но не настолько много, чтобы позволить себе все просто по щелчку. Свой дом за городом (Новоглаголево, по соседству с двумя Александрами: Морозовым и Толмацким. – Е. Д. ), например, строил пятнадцать лет. Квартиру вот эту после покупки ремонтировал семь лет… Я все делаю основательно, не ворую, а беру пустое место и начинаю возводить там все с нуля. Мой дом строили пять человек. Плюс я, который говорил: вот здесь так надо сделать, а тут – так. Никаких у меня не было подрядчиков, архитекторов, проектов. Все придумывал сам, и дом получился помпезный, большой. Не знаю, правда, зачем я его строил, потому что теперь понял: дом этот мне практически не нужен! Он не очень жизненный оказался. Понятно, что он красивый, но как-то в нем мне неуютно. У меня на участке есть еще маленький домишко в сто метров квадратных, в котором и живу, вот там хорошо. А большой простаивает – только когда гости приезжают, там их принимаю. Мне Господь дал талант, которым можно заработать. Но для такой жизни, какую я описал, – пиво и поболтать – много денег не надо. А вот для того, чтобы серьезно повысить свой социальный статус, нужно…
