И капитан жестче сжимал штурвал, приникнув к стеклу смотрового окна, пытался хоть на секунду разглядеть в небесном шторме знакомые вершины Прибайкальского хребта.
«Да вот же она, — чуть не вышиб он лбом стекло. — Белая шуба на широких плечах...»
На миг туча вновь поглотила Даванский перевал, но твердыня Прибайкалья прорвалась сквозь серую облачность. А далеко впереди, внизу, блеснул и огонек.
— Курлы! — закричал в дверь матрос по кличке Бабай. Сейчас он и впрямь был бабаем: на бороде сосульки, грудь нараспашку, и оттуда курился парок под каждый вдох. — Идем точно на поселок.
— Еще пилить да пилить! — осек его Иванов.
Но сам ощутил словно дно под ногами. Теперь уже берег не только манил, а, казалось, помогал чем-то устойчивым, надежным и жилым.
— Как видишь, по всем правилам народился новый флот на Северном Байкале. — Как бы приводя себя в порядок после шторма, Иванов провел рукой по волосам, в которых вихрились белые барашки. — Разрастается не по дням, а по часам. Суда выходят на Верхнюю Ангару, забрасывают грузы к самому Северо-Муйскому хребту.
— Выходят? — переспросил я. — А ты что же, Юрий Петрович, отстранился?
Он покрутил головой на прочной, словно кнехт, шее. И сразу в моем кабинете, заставленном книжными полками, ощутился сквознячок.
— Ну, это как сказать. Перешел в судоходную инспекцию. На всем Северном Байкале слежу за порядком на флоте.
— Опять на хлопотное дело?
— Да еще какое!.. Всякие объявляются капитаны, команды, снабженцы... Некоторые как в набеге. Приходится иной раз брать за форштевень.
— Только сильнее, Юрий Петрович, заявлять о себе надо. Сиреною, как на судах.
— Как мой боцман с Тихого океана, — добавил гость, и улыбка растеклась по его лицу упругими волнами.
Геннадий Машкин Фото А. Лехмуса
Мягкие очертания покрытых летающим снегом холмов финской Лапландии. Говорят, где-то здесь, за одной из синих гор, обитает в ожидании своей поры Новый год. Именно отсюда, гласит легенда, берет начало его путь по Земле.
Многие десятилетия царский режим, распространявший свою власть и на Финляндию, побуждал лучших сынов этой страны к борьбе за независимость. И час этот наступил, но не по воле сказочного лапландского Деда Мороза...
31 декабря 1917 года одним из первых своих декретов революционная Советская Россия признала государственную независимость Финляндии. Понятно, почему с особой благодарностью финны чтут и помнят того, чьей рукой был подписан этот документ подлинно революционного гуманизма.
...Из финской рабочей печати я знал, что подготовка к 110-летию со дня рождения Владимира Ильича Ленина в стране развернулась уже давно. Обновлялись экспозиции музеев и мемориальных комнат, связанных с пребыванием Ленина на финской земле.
Еще в Москве я запасся телефоном человека, который, более чем кто-либо другой, помог бы мне в сборе материалов. Это Тимо Карвонен, кандидат исторических наук, секретарь по вопросам просвещения общества «Финляндия — Советский Союз». Он, сказали мне, держит в руках все ключи от волновавшей меня темы: «Ленин в Финляндии». Ключи у Тимо оказались не фигуральные, а самые настоящие: с их помощью он открыл дверь мемориальной комнаты Ленина — помещения, с которым связана одна из страниц пребывания Владимира Ильича в Хельсинки.
...Больше всего я боялся, что не застану Тимо Карвонена. Но вот после нескольких длинных гудков на другом конце провода — голос Тимо.
— Из Москвы приехали? Ладно, если вам недолго добираться, я подожду.
Встретились. Карвонен — в скромной синей блузе, коренастый, улыбчивый. Разумеется, дел невпроворот, но полчаса-час уделить мне он сможет. А чтобы не терять времени напрасно, Тимо вынимает связку ключей, и мы переходим через дорогу к дому, на стене которого — мемориальная доска.
О том, что в конце августа 1917 года Владимиру Ильичу вновь довелось искать убежище от охранки Керенского в Финляндии, известно из книг, написанных и финскими, и советскими авторами. На этот раз Ленин трижды менял в Хельсинки свое местонахождение. Знал я и о том, что надежным убежищем послужила Владимиру Ильичу квартира финского социал-демократа, полицмейстера Густава Ровно. И вот я у дома № 1 по улице Сёрняйстенрантатие, в старом рабочем районе Хельсинки.
Именно здесь и жил Г. Ровно. Был он рабочим, а в полицмейстеры попал так. В апреле 1917 года рабочие организации избрали его начальником милиции Гельсингфорса, как тогда называлась столица Финляндии. А бывший в то время полицмейстером фон Шрадер, узнав о том, что власти под нажимом рабочих утвердили «пролетария» его заместителем, оскорбился и ушел со своего поста. Пришлось рабочему Густаву Ровно возглавить полицию.
— Квартира эта, — объяснял мне Тимо Карвонен, — долгое время сдавалась жильцам. Лишь в 1976 году, откупив ее у владельца и собрав экспонаты, восстанавливающие обстановку, в которой жил Владимир Ильич, мы открыли для осмотра мемориальную комнату. Во второй комнате еще живут квартиранты, но общество «Финляндия — Советский Союз» и Министерство просвещения Финляндии выкупили уже и ее, так что вскоре все это помещение станет Музеем-квартирой Ленина в Хельсинки.
Тимо берет с полки книгу в синем переплете.
— Ваш земляк, профессор Матвей Матвеевич Коронен, написал, считаю, наиболее полный научный труд о пребывании Владимира Ильича в нашей стране. Что касается ленинских мест, их в Финляндии много. Около 30 раз укрывали финны Владимира Ильича от преследователей. Многие его труды написаны здесь, отсюда выехал он в революционный Петроград...
Мы подходим к карте Финляндии с отметками пунктов, в которых бывал Ленин.
— Смотрите, — в руках у Тимо указка, — Торнио, Тампере, Турку, Ханко, Хельсинки, Лахти, Котка... Советую вам поехать в Тампере. Наиболее полное представление даст вам именно тамошний музей Ленина.
...Тампере. Всякий раз, называя этот город Финляндии, мне обязательно хочется прибавить эпитет — рабочий. В парках, сквериках, у ворот заводов и фабрик, наконец, просто на улицах — всюду отлитые из металла или изваянные из камня монументы людей труда: текстильщик, кузнец, рыбаки, обувщик, швея...
Остановите любого прохожего на улице, попросите назвать, чем примечателен город, — вам обязательно назовут Музей Ленина.
«Здесь бывал Ленин» — это надпись на здании рабочего клуба. Не случайно именно в этом помещении открыт музей. Здесь Владимир Ильич выступал в 1905 году на Первой конференции большевистских организаций РСДРП. В этом здании в 1906 году не раз выступал он на исторической Всероссийской конференции большевиков, известной под именем Таммерфорсской.
«Российский пролетариат обеспечит Финляндской республике полную свободу, вплоть до свободы отделения, и именно этим завоюет полное доверие и товарищескую помощь финских рабочих общероссийскому пролетарскому делу...» Это писал В. И. Ленин в марте 1917 года, и через короткое время после Октябрьской революции слова Ильича подкрепились делом.
Я листаю книги записей посетителей. Уже подходит к концу второй десяток томов огромного формата. Автографы металлургов из Швейцарии, бизнесмена из Канады, рыбаков Каспия, делегации молодежи из латиноамериканских стран, космонавтов, железнодорожников из города Лахти и президента Урхо Калева Кекконена...
«Все, что мы увидели здесь, для каждого из нас безмерно дорого, — пишут комсомольцы из Карелии. — Память о посещении Музея Владимира Ильича Ленина мы сохраним навсегда. Выносим глубокую благодарность рабочему классу Финляндии, хранящему страницы жизни об Ильиче».
«Из этого дорогого нам уголка не хочется уходить, — так начинается отзыв делегации рабочих Украины. — Мы уносим в сердце большую благодарность и чувство дружбы к тем простым людям, которые так бережно чтят память великого Человека Земли. Большое вам спасибо!»
А вот запись, под которой стоят подписи более пятидесяти человек. «В день шестидесятилетия Таммерфорсской конференции горячо благодарим наших финских друзей — организаторов Музея Ленина в Тампере, с такой любовью хранящих память о великом вожде пролетариата».
Признательность за добрую память и благодарности, благодарности...
— По мере своих возможностей, — говорит директор музея Пааво Йокела, — мы стремимся принимать самое активное участие в праздновании памятных дат, связанных с именем В. И. Ленина. Ведем поиск документов о пребывании Владимира Ильича в Финляндии. Огромный интерес представляют фотоматериалы и документы, относящиеся к декабрю 1907 года, когда финские рабочие укрывали Ленина от царской охранки. Мы изготовили карту, обозначили на ней маршрут, тут же снимки, иллюстрирующие этапы перехода.
