раскладывают перед собою на столах буквально кучи каких-то документов. Откуда они их столько понабрали? Хотя, возможно, это является элементом психологического давления. Что-то вроде хирургических инструментов, которые торжественно выкладываются перед тобой на столик. Щаз мы всем этим в тебе ковыряться будем! Смотришь и невольно булки сжимаются. Так и с этими бумажками. Щаз мы тебя ими бить будем! Ладно, увидим, как у вас это получится.
Остаток вчерашнего дня и всю ночь я провёл, считаю, достаточно комфортно. Камера, в которой меня заперли, оказалась одноместной. Кровать – с хорошим матрацем. Санузел. Только не в отдельном помещении, а за невысокой перегородкой, из-за которой, когда сидишь на унитазе, видна голова. Всё-таки – специфика помещения свой отпечаток накладывает. Душевой, правда, нет. Туда водят. Но зато есть телевизор! И главное – на кровати можно валяться днём! А телик – можно смотреть, когда хочется! Думаю, такая лафа потому, что звание у меня почти офицерское, а статус – «обвинён, но не осужден». Типа, – может, завтра офицера выпускать придётся? Зачем ему тут краш-тест устраивать? Вот признают виновным, тогда и будем давить…
Пощёлкал вчера по программам, посмотрел, чего показывают. Ну что сказать? Историю, приключившуюся в суде, – на центральных каналах не увидел. У них всё чинно, благородно. Зато во всякой «мелочёвке», – усиленно раздувают скандал. По крайней мере, так показалось из-за частоты показов «моей» темы. На некоторых передачах задержался, посмотрел подольше, послушал. Впечатление, что в общем-то, у всех примерно одно и то же: так говорить – просто «предательство», неуважение памяти отдавших жизни в борьбе с «красной чумой», невероятно ужасное падение патриотического воспитания в школах, нужно гнать отовсюду таких, и правильно Чо СуМан объявил бойкот! «Должна стоя на коленях вымаливать прощение за свои слова», и, наконец, что мне больше всего понравилось – «почему она до сих пор в армии»? Там ещё, правда, дальше было – «ведь она может в любой момент ударить в спину?», но то, – «такое», как говорится. А вот вопрос мне очень даже понравился. С нетерпением жду на него ответа.
Ещё узнал, что ИнЧжон продолжит в Японии прерванный ранее промоушен с моим «Lеmon». И для этого сегодня вылетает в Страну восходящего солнца. Как я понимаю – в агентстве «решили сделать лимонад». Додавить оставшиеся капли. Единственно непонятно, – как ИнЧжон собирается готовиться к японскому туру, если уедет заниматься промоушеном? Правда, когда озвучивали новость, довольно ехидненько так сообщили, что у «Короны» появились проблемы с продажей билетов на концерт «Tokyo Dome». Их внезапно, как сказал диктор, начали сдавать обратно. Лично я не понял этого его «внезапно». Устроить на шоу такую подлянку группе своего агентства, прямо перед грандиозным концертом, – надо вообще мозгов никаких не иметь. А теперь сидеть и удивляться с вытаращенными глазами – «а нас за шо»? А за то! За пустоголовие! Там – это вам не тут! Вполне возможно, внезапный пинок, отправивший ИнЧжон в Японию – попытка агентства исправить ситуацию. Ну не знаю, насколько она удастся. Глядя на вытворяемое ЫнДжу, – у меня сильные сомнения, что от продолжения промоушена будет какой-то толк. Прокатят «Корону» с таким руководством, как пить дать, – прокатят! Не бывать им первой корейской женской группой, забабахавшей целиком концерт в «Tokyo dome». Ну и … фиг с ними, как говорится. Мне от этого только лучше. Я там первым забабахаю!
– Итак, начнём. – прочистив горло, произносит майор военной полиции, который, похоже, будет председательствовать. – Сангса Пак ЮнМи, прошу вас встать на это место…
«Блии-ин, чё так стоять придётся, что ли?» – недовольно думаю я, вылезая из-за стола и двигаясь к указанной точке на полу. – «Вот же придумали. Может, обморок изобразить? Месячные, волнения, то, да сё…, впрочем, не буду спешить, послушаю, что скажут. Посмотрим, как станут тянуть резину» …
(там же, позже)
– А сейчас мне вообще дали вместо адвоката какую-то девчонку, которая весь процесс просидела с открытым ртом. Впечатление, будто она судью в мантии первый раз в жизни увидела! В последний день подвели ко мне и сказали – «Вот твой адвокат». Словно не знают, что по закону защитник предоставляется за пять дней до проведения слушаний. За это время он, вместе обвиняемым должен обсудить нюансы и выработать стратегию поведения в суде. Соблюдение законов? Нет, в армии не слышали! В результате мне пришлось самой себя защищать, хоть я и не юрист по образованию. Итог – дело проиграно. Решением суда я обязана принести извинения педагогическому коллективу университета Ёнесай, возместить судебные издержки и выплатить штраф в размере два миллиона вон. Сумма штрафа не смертельная, но вместе с издержками получается пять с половиной миллионов вон! А это ощущается уже совсем иначе, господин генерал! И невольно заставляет думать, – будь у меня профессиональный адвокат, то вполне возможно этих потерь бы не было! Но армия не предоставила мне такого адвоката! Здесь она меня тоже «кинула», как и в случаях, которые были раньше! Хотя, повторяю, – я всегда шла навстречу её просьбам и честно не понимаю причин такого наплевательского отношения к моим проблемам.
– Так вот! Не желаю больше быть военнослужащей и требую немедленной демобилизации! – глядя в глаза Им ЧхеМу, заявляю я.
Генерал опоздал к началу заседания. Точнее – «задержался», ибо начальники не опаздывают, а «задерживаются», но его появление я счёл удачной возможностью высказать ему всё, что давно собирался. А то от разговоров со всякими чинами толку нет. Смотрят на тебя, а результат – как вода в песок!
Зато сейчас я выговорился. Перечислил всё, что сделал, выполняя свои обязательства перед армией и как в ответ она везде меня «прокатила», когда мне нужна была помощь. А в конце озвучил своё требование. Посмотрим, каков будет на него ответ.
Вижу, как майор косится на не спешащего открывать рот генерала. Им ЧхеМу сидит с непроницаемым выражением лица и смотрит на меня, как, наверное, сапёр – на мину. Вроде того, что враг, но которому уже не раз глядели в лицо. Сурово, в общем, если одним словом.
– Ваши претензии понятны. – наконец произносит генерал и, повернув голову, кивает председателю. – Продолжайте, господин майор.
Тот немного мешкает и, помявшись, задаёт вопрос, который я уже слышала сегодня раза три с начала заседания.
– То есть, – вы, госпожа Пак ЮнМи, утверждаете, что не считаете себя нарушившей закон
