складывалось впечатление, что они бродят по кругу. Однако, когда копыта лошадей заскользили по размытому ручьями глиняному склону, стало ясно — проводник не заблудился.
Странники спустились в длинный овраг, где их поджидала густая, топкая грязь. В еловом полумраке она казалась чернее печной сажи: вода и обилие вулканической глины, за которой сюда порой приходили местные алхимики, окрасили землю в цвет траурного оперения ворона. Вязкое месиво, поблёскивавшее редкими отсветами дня, будто норовило поглотить лошадей, но животные с немым протестом выдёргивали ноги из чавкающих капканов и продолжали идти вперёд, слепо доверяя жизни направляющим их всадникам.
— Мы так в трясину не залезем? — с опаской спросил Джон, глядя, как Бамбук по запястье утопает в грязи.
— Не сунемся — не узнаем, — в привычной для себя манере ответил ассасин. Он не стал говорить, что ему раз-другой уже доводилось ездить этим непривлекательным маршрутом: зачем лишать спутников острых ощущений?
— Сам первый же встрянешь… — предостерёг следопыт.
— Я-то пролезу, чего не сказать про твою серую перекормленную свинью…
— Слышал, Бамбук, как он тебя назвал? Не забудь грызануть его при случае…
— Я ему грызану — оба зубы сплюнете.
У следопыта угроза вызвала лишь улыбку, а Лайла, насмотревшись на плывущую над головой хвойную сень, которая напоминала сплетение гигантских махровых паутин, опустила взор на золотой лик единорога:
— С таким поведением можно остаться не приглашённым на свадьбу.
— Чего-чего? — Рэксволд аж обернулся. Он вперил удивлённый взгляд в вампиршу, что ненавязчиво подсвечивала колдовской руной блестевшее на пальце кольцо.
Не сводя глаз со счастливого лица Лайлы, следопыт убедился в правильности своего выбора: подари он ей гребень для волос, как планировал изначально, то, каким бы тот ни был роскошным, большую часть времени пылился бы в сумке.
— В таверне этой побрякушки у тебя не было, — задумчиво проговорил ассасин. — Раньше я её тоже не видел. Хвастаешься, значит? — он перевёл взор на хитрую улыбку Джона. — Вот чёрт усатый. Даже мне ничего не сказал.
— Рэкс. Эрми. Будем рады видеть вас в числе гостей, — следопыт рассмеялся. — Судя по всему, единственных.
— Занятно, — Рэксволд развернулся вперёд и тут же наткнулся лицом на колючую еловую ветку, увесистой лапой свисавшую с хвойного потолка. Выругавшись по-виверхэльски, он незамедлительно сломал её, после чего недовольно произнёс: — Только не говорите, что вы предлагаете нам тащиться в Эльтарон.
— Ну-у-у… — начал было Джон.
— Не-не-не. В гробу я видел ещё два месяца плавания на торгашной посудине, — выпалил ассасин. — Как на счёт того, чтобы провести церемонию здесь, в горном королевстве, но по эльтаронским традициям. Я всё устрою.
— Такой расклад я как-то не рассматривал… — признался следопыт и растерянно взглянул на Лайлу, которая неопределённо пожала плечами.
— Ну так до горы путь неблизкий: у вас есть время подумать… нужны ли вам гости, — с провокационной ухмылкой подвёл черту убийца.
— Какая отвратительная манипуляция… — однако на лице вампирши всё же застыло сомнение. — Карета, тройка, клеверная тропа? — словно торгуясь на рынке, уточнила она тонкости эльтаронских обычаев, присущих высшему свету.
— Да не вопрос! — с азартом воскликнул Рэксволд и, щёлкнув пальцами, воздел указательный перст: — Но за клевером придётся прошвырнуться на юг королевства, чтобы застать самый поздний. Осень как-никак.
— Джон… — с цветущей на губах улыбкой и надеждой в глазах Лайла посмотрела на возлюбленного.
Немного подумав, следопыт махнул ладонью:
— Эх, Виверхэль так Виверхэль!
— Замётано, — звучно хлопнул в ладоши довольный ассасин, который начал обретать веру в то, что сможет убедить друзей обосноваться в горном королевстве.
— Всё так просто… — вдруг неторопливо заговорила Эрминия. Её холодный взор устремлялся вдаль, теряясь в глубине тёмного леса. — Захотеть… Подумать… Решить… На севере слово женщины и драной шкуры не стоит. Если бы ты родилась в Грондэнарке, то досталась бы тому, кто способен выжрать больше всех мясного пива, оставаясь при этом метким охотником и свирепым бойцом. Пара подстреленных оленей твоему отцу, пара сломанных челюстей другим позарившимся, и вот ты уже лежишь под неотёсанным двуногим кабаном… — воительница посмотрела на Лайлу таким ледяным взглядом, что та почувствовала себя опущенной в прорубь. — Я рада, что тебя не постигла такая участь. Цени своё счастье.
Тиски сочувствия больно сжали сердце вампирши, но она не подала и виду: помнила, что воительница не терпела к себе жалости.
— Ценю, — Лайла сдержанно улыбнулась. — Как и то, каких друзей мне подарила судьба.
— Друзья… — слушая песнь чавкающей земли, негромко произнесла Эрминия. — Северу неведомо такое слово. Есть только «wlenis-dez-moro» — «те, кому можно доверить спину», — её взор коснулся вампирши, проскользил по следопыту и вновь растаял в недрах ельника. — Вы больше, чем wlenis-dez-moro. Видимо, это как раз то, незнакомое моей родине, понятие, что я впервые услышала от Рэксволда. Похоже, оно начинает обретать смысл…
После странного напутствия неожиданная и столь сильная похвала из уст воительницы звучала несколько пугающе, будто они подошли к последней черте, где настало время предсмертного откровения. Тяжёлую, подобную могильной плите паузу расколол негромкий голос Джона:
— Взаимно.
После этого диалог сменили безмолвные размышления. И пока другие безуспешно гадали, что сподвигло Эрминию на такую речь, ассасин точно знал: ещё один осколок разбитой души вернулся на своё место.
* * *
В Элберанском Ущелье по-прежнему завывал ветер, заметая серой пылью остывшие тела разбойников. В отличие от уковылявших с пустыми руками подельников, они остались ждать прихода хищников, невольных летописцев угаснувших жизней, которые сделают их очередной тревожно-молчаливой историей этих земель: неприметной костью на обочине дороги, затерявшимся средь камней зубом или плотно уложенным в гнезде клочком одежды. Не потому ли так громко стонал ветер, что знал слишком много того, о чём никому не мог рассказать? Однако не все, кому было суждено стать историей, растворились на узких тропках судьбы…
Одноглазая морда коня нависла над лицом мертвеца с застывшими в перерезанном горле окровавленными пальцами. Осторожно обнюхав полный гнилых зубов разинутый рот, жеребец брезгливо тряхнул головой, а затем, изогнув шею, посмотрел на всадницу: Нактарра недоверчиво озиралась по сторонам. Чтобы вампир не учуял идущую по пятам смерть, охотнице пришлось держать дистанцию, да такую, что амулет безнадёжно остыл, перестав указывать верное направление. Но она не имела права упустить вурдалака. Достаточно было взглянуть на два недавних трупа, дабы осознать простую истину: древнее зло сеяло смерть…
* * *
Влажный воздух покрывал лицо освежающей прохладой, а шум срывавшегося со скал потока закладывал уши. До этого момента Лайла видела водопады только на картинах. Она заворожённо созерцала, как белая падающая вода, напоминавшая бесконечную шаль, ныряла в пену бурлящего озерца, над которым яркой палитрой красок проступала полупрозрачная радуга. Кисти искусных мастеров не
