В носу мехари железное кольцо. Остановился отдыхать — в землю колышек, к нему уздечку привязал и спокоен — не уйдет.
На мехари можно далеко уехать, если не боишься его замучить. Верблюду ведь надо очень долго пастись каждый день: от кустика до кустика шагать и шагать.
Палатки у нас из шкур или шерстяные, полотнища вытканы тоже из шерсти мехари,— продолжал Бай Салла.— Одиннадцать месяцев в году мы пьем верблюжье молоко. Туареги поют: «Дай мне мехари, седло и шатер — и я буду счастлив». Теперь иные мерки, а ведь раньше о человеке судили по тому, сколько у него верблюдов.
Мехари начинают дрессировать, пока он еще маленький. Вначале приучают верблюжонка не бояться человека, потом — подчиняться командам. На взрослого верблюда навьючивают до четверти тонны груза, но приучают к этому постепенно. А чтобы всаднику удобнее было садиться, учат верблюда становиться на колени.
В соседнем племени шаанба принято, чтобы верблюды шли, высоко подняв голову. Шаанба нарочно оттягивают голову животного уздой. Красиво, конечно, только шею натирают ему до крови...
Лечат верблюдов тоже по-своему. Бай называет снадобья: сера, табак, толченые кости, порох. Из лекарств еще хороши масло, древесный деготь — помогают и верблюдам, и людям, и собакам...
Интересна история изобретения седла для арабского одногорбого верблюда-дромедара, или, как его еще зовут, дромадера. И начать ее следует с того, что время изобретения седла сокрыто в тумане тысячелетий. Одомашнили дромадера примерно шесть тысяч лет назад, и произошло это, видимо, на Аравийском полуострове и в Северной Африке. Так, в Египте найдена статуэтка навьюченного верблюда, возраст которой... более пяти тысяч лет.
Южноаравийское седло — сооружение сложное: широкую скобу из дерева, охватывающую горб сзади, держали подпруги и дуга перед горбом. Это древнейшее устройство используется до сих пор для перевозки нетяжелой поклажи. По собственным впечатлениям знаю, что феллахи, держащие в хозяйстве дромадеров, при кратких, недальних поездках предпочитают именно такое непритязательное седло. Главное, оно дешевое и прочное, его можно сделать самому, не тратясь на заказ ремесленнику.
Но для всадника это седло нескладно: он или сидит на корточках, или, вытянув ноги, наваливается животом на горб. И подпрыгивает при этом, как ребенок на коленке отца: держаться-то не за что, а у корабля пустыни походка раскачивающаяся. На рыси всаднику приходится и вовсе проявлять чудеса ловкости, чтобы не свалиться. К тому же управлять животным с помощью длинной палки и веревки неудобно.
В древних манускриптах сохранились рисунки и других разновидностей южноаравийских седел, что не дожили до наших дней: видно, вышли из моды. На горб привязывали кожаные подушки, набитые шерстью — чаще всего верблюжьей. Ездоку стало сидеть удобней, но держаться ему по-прежнему было не за что.
Лет за триста до нашей эры появилось североаравийское седло. Конструкция его проста и поневоле вызывает вопрос: почему же раньше до нее не додумались?
Седло это выглядит так: кожаные подушки по бокам горба спереди и сзади прижаты двумя одинаковыми рогатинами в виде буквы V. Эти два куска дерева — передняя и задняя луки — соединены палками. Таким образом, вокруг горба образуется деревянный каркас, на который кладут еще одну подушку. Вес багажа или всадника давит на каркас равномерно и распределяется по корпусу животного. Всадник сидит прочно, держась за переднюю луку.
Это седло и сделало верблюда боевым животным.
Прежде воины садились на верблюда вдвоем. Один правил, другой же не столько сражался, сколько был «сражаем» — то и дело сползал на круп животного, а при сильном ударе и вовсе валился на землю.
Древнегреческие писатели иронически описывали арабских всадников армии Ксеркса, персидского царя, который вторгся на земли Эллады в начале пятого века до нашей эры. Вооруженные луками и стрелами воины на верблюдах не представляли опасности в ближнем бою. Зато спустя триста лет — в новых седлах — арабские наемники царя Антиоха III представляли грозную силу. У всадника появилась хорошая опора, он не думал, как удержать равновесие, руки его были свободны, он мог наносить удар, не беспокоясь о том, как бы не вылететь из седла.
Шли века. Седло менялось, становилось пригодным на разные случаи жизни. В Индии, например, оно стало двухместным. Подобная модель — пакра — была самой популярной и у первопоселенцев, осваивавших бескрайние австралийские степи. Те седла, которые я видел в алжирских городах Туггурте, Уаргле, Таманрассете,— значительно улучшенный вариант старинного.
В наше время распространены три типа седла.
Мавританское — рахла — большое и довольно громоздкое, с боковыми крыльями, чтобы всадник не ерзал из стороны в сторону. Оно напоминает... ушат: спину поддерживает доска, а руками держишься за высокую переднюю луку. Изделие это очень красиво: деревянные детали ярко-желтые, подушки красные, порой с орнаментом.
На юге Мали используют седло облегченное, без боковин. Передняя лука узкая, вроде палки, а спина опирается на широкую доску. Если бы не палка перед лицом, ни дать ни взять стул без ножек, водруженный на верблюжий горб.
Никаких украшений, скромный рабочий вид. Взбираться вроде легко: схватился за голову верблюда, занес ногу — и... мимо. Уж очень высоко горб, даже когда верблюд стоит на коленях. Но кочевники взлетают в седло как гимнасты. Ездят они на верблюде, забросив ноги на шею животного. Шерсть в этих местах — под пятками — вытирается, так что африканский Шерлок Холмс мог бы мгновенно определить по плешам рост владельца верблюда.
Третий тип седла — туарегский. Оно похоже на малийское, только спинка закруглена, а передняя лука, окрашенная в темно-коричневый цвет, сделана в виде птичьей лапы.
Это все мужские седла. Но есть и женские. Они не предназначены для лихой езды и на вид примитивны: несколько связанных палок, поверх них — коврик или подушка.
Между вторым и шестым веками нашей эры вьючные верблюды почти полностью вытеснили волов с повозками и стали главным транспортным средством не только в пустынных, но и в прилегающих степных районах. Вообще-то нетрудно и верблюда впрячь в повозку, как это порой делалось в Азии. Может быть, в отрицании колеса сыграла роль конкуренция — «седельники» не желали делить доходы с «повозочниками»— ведь на телеге-то увезти можно втрое больше, чем вьюками.
Потому на огромной территории, от Испании до Пакистана, верблюд, вьючный и верховой, оставался серьезным конкурентом гужевого транспорта до девятнадцатого века.
Широкое использование североаравийского седла, увеличение числа перевозок на верблюдах вызвали быстрый рост городов на пути следования караванов. Это определило и развитие транспортной системы в этих странах: дороги были без покрытия, с мягким грунтом, специально их строить не приходилось. Все усилия направлялись на возведение мостов, рытье колодцев, на обеспечение безопасности караванов вдоль традиционных маршрутов...
Веками Египет был главным поставщиком верблюдов для бедуинов издавна, Сирии, Ирака, стран Аравийского полуострова. В последние полвека ситуация переменилась: импортируют верблюдов в основном из Судана, где их поголовье достигает почти трех миллионов.
Семьи суданских кочевников продают ежегодно часть животных, чтобы покупать просо и сорго. Торги происходят на небольших местных рынках. Главная фигура здесь и в наши дни — перекупщики. Постепенно они формируют дабу-уку — стадо из ста — ста пятидесяти животных. Профессиональные проводники, которые отлично знают местность, как встарь, перегоняют стада.
Порой путешествие длится не одну неделю. С собой берут и воду, и еду, и дерево для костров — ночи-то холодные!
...Шумит верблюжий базар, уводят погонщики верблюдов к новым хозяевам. Но тщетно искать на базаре торговцев с набором разнообразных седел. Ремесленников-седельников всегда было немного: они работали по индивидуальным заказам.
И все-таки профессия седельника не отмирает.
Слава верблюдам за то, что у них горб. А то и два!
В. Задорожный
Здравствуй, мама. Кори Форд
Кори Форд
— А лло. Ты, мама? ...Ах, простите, девушка, я думал, что разговариваю с ... Нет, мне междугородный ...Что? ...Контервиль, Огайо... Что? Да я и не думал вешать трубку!
Нервничая, он нашарил в кармане пачку сигарет, зацепил двумя пальцами одну и торопливо воткнул между зубами, взглянул на часы и нахмурился. Футбол кончился полчаса назад — шествие болельщиков будет спускаться мимо вниз по улице с минуты на минуту. Поднеся огонь к сигарете, он услышал, что в трубке невнятно журчит голос, и выкинул спичку.
