Особенно та его часть, где расположились, позвякивая забористыми смешками, первокурсницы. Обтягивающие штаны, майки, и топы, из-под которых виднелись бретельки бюстгалтеров притягивали взгляд. А когда все они, повинуясь зычной команде физрука — пожилого мужика в очках и с пивным животом побежали, то Васе захотелось, чтобы этот марш-бросок не заканчивался никогда. Впрочем, желание это скоро улетучилось, как и интерес к особям женского пола, порхающим под теплым сентябрьским солнцем.
Занятие проходило на вузовском стадионе с некоторым подобием трибун и футбольным полем, очерченным беговыми дорожками. Каждый круг, как любезно сообщил пузатый, составлял около пятисот метров. Пробежать, не торопясь, для разминки было предложено четыре. Уже в середине первого Вася ощутил острое желание выплюнуть свои внутренности в яму с песком. Бок закололо, сердце заколотилось, рот не успевал глотать воздух. В общем, все было плохо. Очень плохо. А еще хуже было то, что все остальные, включая блондинку Ангелину видели, как он, в позе собаки, упершись ладонями в землю хрипел и фыркал, отсчитывая мгновения до неминуемой, как казалось, смерти. Кто-то похлопал по спине.
— Надо меньше пить, — услышал Вася дурашливый голос старосты Машки.
— Как ты старик? — поинтересовался склонившийся над ним Иван.
— Норм, — прохрипел Вася, силясь сделать вдох, или выдох, что получится.
— Эх!
Васю сгребли в охапку и подняли над землей, поставив на ноги.
— Да, пьешь ты лучше, чем бегаешь, — ожидаемо заметил великан. — Ну. Соберись. Всего-то четыре круга. Не на время. Так. Трусцой доковылять можно.
Вообще-то от разного рода хулиганов и гопоты Вася бегал очень неплохо. Сказывались годы практики. Но там был выброс адреналина и неуемное желание сохранить сопатку в неприкосновенности. Здесь же ему предлагали насиловать свой организм просто так…
— Ненавижу бегать, — прохрипел он, глотая воздух.
— Вижу, — кивнул Иван. — Ладно, держись меня, не пропадешь. Для начала выпрямись. Да выпрямись ты.
Тяжелая ладонь врезалась куда-то промеж лопаток и спина сама собой вытянулась в струну. Правда из груди при этом вырвался звук, похожий на вой белуги. Если кто-нибудь такой слышал.
— Старайся дышать ровно. Глубокий вдох… — Иван, для примера наполнил свои легкие. — Теперь выдох. — поток углекислого газа он выпустил плотной струей через рот.
Вася попробовал повторить. Сначала получалось плохо. Легкие жаждали получать воздух рывками, но мало-помалу, дыхание стало восстанавливаться.
— Эй вы! — услышали они голос физрука, — Кто не добежит, с того реферат…
— Я лучше реферат! — заметил Вася. — А ты беги. Тебе такие проблемы ни к чему…
— А. Забей. Я, если надо их всех догоню и перегоню. С седьмого класса марафоны бегаю, — Иван хохотнул. — И ты добежишь. Поверь мне. Давай, мало-помалу.
Он легко толкнул Васю в спину, но этого хватило, чтобы придать тщедушному телу инерцию. Шаг, другой, третий… Боль в боку стремительно возвращалась. Иван перебирал ногами справа и внимательно наблюдал за товарищем. Несколько самых активных, в числе которых была вездесущая староста, обошли их на круг.
— Не парься, — махнул рукой Иван. — Не наперегонки бегаем. Слушай лучше. Ты дышишь неправильно, как паровоз. Я тебя своей системе научу. Смотри.
Он синхронизировал свой ход с шагами Васи. Для этого ему пришлось сократить длину шага чуть не вдвое.
— Я называю ее два коротких, один длинный.
Вася слушал внимательно, при этом старался не выплюнуть легкие на беговую дорожку.
— Шаг — короткий вдох. Второй шаг — еще один короткий вдох. Длинный выдох на два шага. Смотри.
Иван, перебирая ногами, шумно задышал. Два коротких, один длинный, два коротких, один длинный. Вася взял темп. Задышал в такт и… Чудо. Бок отпустило. Перемещение стало ритмичным, хоть и не быстрым.
— Молодец! — воскликнул довольный Иван. — Молодец! Получается!
Вася и сам готов был разрыдаться от счастья. Он бежал, не помышляя о суициде, и был убежден, что справиться, что добежит, но…. Когда первый круг остался позади нарисовалась новая проблема. Дышать он теперь мог, но мышцы… Они медленно, но верно готовились к тому, чтобы отказать. Первые признаки приближающихся судорог выражались в том, что колени стали сгибаться при каждом шаге сами собой. Долго это продолжать не могло. А впереди еще было три долгих круга…
— Эй, дружище, икры тянет? — заботливо поинтересовался Иван, который по-прежнему, непонятно зачем телепался рядом с отстающим. — Тут тоже секрет есть. Ты о чем думаешь, когда бежишь?
— О том, чтобы добежать! — честно признался Вася. — И не умереть.
— Так дело не пойдет, — заметил Иван. — Нужно отрешиться, задуматься о чем-то своем. Вспомнить хорошее. Помечтать. Отвлечься, в общем. Тогда организм сам нужный темп выберет. И ноги не откажут.
Легко сказать «отвлекись», когда сил немерено. Васины ляшки с каждым шагом все явственней убеждали его в том, что скоро придется писать реферат по физкультуре. Мало ему доклада по монархии, над которым пришлось корпеть ни один вечер. С другой стороны, чем черт не шутит. И Вася вспомнил самый прекрасный момент своей жизни. Чудесный, удивительный поцелуй… Ощутил его на своих губах. Даже глаза закрыл, от чего едва не свалился с дорожки в канавку для воды. Но вовремя опомнился. Потом подумал о том, как придет домой к свое Полине. Как постучит в дверь. Как она улыбнется ему. Скажет, что скучала, а дальше… Мечты накатывали одна за другой. Когда последний четвертый круг под овации замерзших в ожидании его одногруппников был преодолен, Вася уже грезил о собственном доме в пригороде и куче детишек с такими же, как у Полины, карими глазами.
— Дохляк! — заметил физрук, который, судя по его комплекции, не осилил бы и половину пути. Вася его проигнорировал. А когда отдышался подошел к Ивану и пожал тому руку.
— Спасибо, Вань, ты очень помог.
— Да ладно, — отмахнулся бугай. А потом нагнулся над ухом и шепнул: — Пить то меня научишь?
Вася кивнул, хотя понятия не имел, как это сделать.
Глава 12. В которой Васин отпуск заканчивается
Никогда прежде у Васи не было друга. Даже распоследние школьные ботаники, опасаясь за остатки своей репутации, гнушались общением с ним. Слишком уж часто очкарику доставалось. От одноклассников, старшеков, учеников младших классов, Зяблика и ему подобных. Дружить — значит делить все хорошее, чего у Васи не было вовсе. И все плохое — чего находилось в избытке. Зато теперь он гордо вышагивал по вузовским коридорам в сопровождении двухметрового добродушного великана, чья рука по дружеский трепала его плечо.
— Молодец, Васек! — не уставал повторять Иван. — Какая воля! Какой характер! Я же видел, что ты через сто метров сдох… А потом два километра, на одном дыхании.
— Да это все ты! — честно признался Вася. —
