Йолланд. Мне нужен перевод.
Хью. Попробуем…
Как бы ни долог и ни тяжел был путь солнца,
В конце концов приходит вечер со своей молитвой.
Йолланд. Прекрасно, сэр.
Хью. Увы, стихи плебейские… в английском звучании.
Оуэн. Куда ты направился, отец?
Хью. В expeditio[47] с тремя целями. Цель А: заполучить рекомендательное письмо от нашего приходского священника. (Обращаясь к Йолланду.) Достойный человек, но практически безграмотный. Вопрос ведь вот в чем. Он попросит меня самого написать это письмо — а как удержаться от нескромности, остаться беспристрастным к самому себе? (Обращаясь к Оуэну.) Откуда (Указывая на самогон.) это?
Оуэн. От Анны ней Брейг.
Хью (обращаясь к Йолланду). В таком случае прибегайте к этому зелью с большой осмотрительностью. (Хью залпом опрокидывает рюмку с самогоном и делает гримасу.) Аааааах! (Протягивает рюмку, чтобы, ему налили еще.) Анна ней Брейг означает Анна-обманщица. И цель Б: поговорить со строителями новой школы о том, какое мне нужно жилье. Я всю жизнь жил как бедный портняжка.
Йолланд. Несколько лет назад мы жили совсем недалеко от одного поэта — в трех милях от него.
Хью. Что за поэт?
Йолланд. Вордсворт — Уильям Вордс-ворт.
Хью. Обо мне он говорил с тобой?
Йолланд. Вообще-то я с ним никогда не разговаривал. Видел только, как он выходил из дома — издалека.
Хью. Вордсворт? Нет. Боюсь, мы не знакомы с вашей литературой, лейтенант. Нам ближе теплое Средиземноморье. Мы склонны не замечать ваш остров.
Йолланд. Я учусь говорить по-ирландски, сэр.
Хью. Хорошо.
Йолланд. Роланд учит меня.
Хью. Превосходно.
Йолланд. Но сказать я хочу… все равно я здесь посторонний. Вот так. Посторонний среди замечательных людей. Об этом я только что толковал. Познакомиться с такими, как вы, и Джимми Джек… Общаетесь друг с другом на греческом и латинском… А ваши названия мест? Сегодня утром… Как это место называется, где я случайно очутился? Тер-мон, от латинского Терминус, бог границ. Это же, это же просто поразительно.
Хью. Нам приятно думать, что мы не сдаемся и держимся за истины, дошедшие до нас с незапамятных времен.
Йолланд. А ваша гельская литература — вы же и сами поэт.
Хью. Да, но пишу только на латыни.
Йолланд. Думаю, ваша литература очень богата и изыскана.
Хью. Действительно так, лейтенант. Богатый язык. Богатая литература. Вы поймете, сэр, что определенные культуры вкладывают в свой словарный запас и синтаксис сгустки энергии и красоты, отсутствующие в их материальной жизни. Полагаю, вы могли бы нас назвать народом духа.
Оуэн (не без доброго чувства, но больше из чувства неловкости перед Йолландом). Хватит болтать ерунду, отец.
Хью. Ерунду? Какую ерунду?
Оуэн. Ты знаешь, где живет священник?
Хью. В Лис ней Мук, вблизи…
Оуэн. Нет, совсем не там. Лис ней Мук, в переводе Поросячий Форт, теперь называется Свиной Форт. (Перелистывая «Справочник названий».) А новая школа находится не в Полл ней Кейрах — она находится на Овечьей Скале. Ну как, не заблудишься?
Хью наливает себе еще самогона. Затем:
Хью. Да, это богатый язык, лейтенант, наполненный фантастикой мифов, надеждой и самообманом — синтаксис, изобилующий завтрашними днями. Это наш ответ на жалкие лачуги и картофельную диету, наш единственный способ ответить на… неизбежности. (Обращаясь к Оуэну.) Ты можешь одолжить мне полкроны? Я тебе отдам из денег, которые собираю на издание моей новой книги. (Обращаясь к Йолланду.) Она называется «Пятиязычный наставник, или Начальная школа английского, греческого, еврейского, латинского и ирландского языков; особенно рассчитан на обучение дам и господ, не желающих прибегать к помощи учителя».
Йолланд (смеется). Замечательное название!
Хью. Между нами — это лучшее, что есть во всей этой затее. Да и по-еврейски я не говорю. Последние слова «не желающих прибегать к помощи учителя»… они были написаны до того, как на меня свалилась эта новая государственная школа. Может, мне убрать их теперь из названия? С другой стороны, разве нужно избавляться от коровы только потому, что она произвела на свет великолепного теленка?
Йолланд. Ну, конечно, нет.
Хью. Пусть остается, как есть. А я вам мешаю работать. (Идет к двери и останавливается там.) Возвращаясь к нашему прежнему разговору, лейтенант. Я буду краток. Понимаю, что вы себя чувствуете исключенным из нашей жизни, отрезанным от нее. Как найти тропинку к нам? Найдете, думаю. Сын поможет вам. Но запомните. Слова — это сигналы, знаки. Они не вечны. И может случиться… как бы это сказать понятнее… может случиться, что цивилизация окажется узником лингвистического контура, который уже больше не соответствует пейзажу… факта. Счастливо оставаться, джентльмены. (Он уходит.)
Оуэн. «В expeditio с тремя целями». Дети смеются над ним. Всегда заявляет о трех пунктах и никогда не идет дальше А и Б.
Иолланд. Он проницательный человек.
Оуэн. Напыщенный.
Йолланд. Однако проницательный. Э
Оуэн. И пьет не в меру. Проницательный… Не думать о том, как выжить в новых обстоятельствах — ты это называешь проницательностью? Мы не сдаемся и держимся за истины, дошедшие до нас с незапамятных времен — ха!
Йолланд. Он понимает, что происходит.
Оуэн. А что происходит?
Йолланд. Я не уверен. Но боюсь, что тоже принимаю в этом участие. Происходит своего рода выселение.
Оуэн. Мы составляем карту местности масштабом в шесть дюймов. Ну что тут дурного?
Йолланд. Не в том, что…
Оуэн. И уточняем названия мест, которые всех без конца путают.
Йолланд. Кого путают? Народ, который здесь живет?
Оуэн …И приводим названия к общей норме, делая это как можно точно и деликатно.
Йолланд. Но что-то при этом безвозвратно вытравляется.
Оуэн. Опять ты со своей романтикой. Ладно! Хорошо! Хорошо! Посмотри, куда мы пришли! (Он становится на колени и показывает пальцем место на карте.) Ну-ка подойди и посмотри, дорогой! Только посмотри! Мы называем этот перекресток Тобаир Врее. А почему мы зовем его Тобаир Врее? Я тебе отвечу. Тобаир означает колодец. А Врее? Это искаженное от имени Бриан. (Произносит по-гельски.) Бриан… Вот все, что с годами осталось от Тобаир Бхриаин. Так вот. Сто пятьдесят лет тому назад там был колодец. И заметь, стоял он не на перекрестке дорог. В этом-то и штука. Стоял он в поле, неподалеку от перекрестка. Жил там старик по имени Бриан. Лицо у него было обезображено растительностью. И пришло ему в голову, что вода в этом колодце святая. Стал он приходить туда каждый день и умываться ею. А растительность все не исчезала. Однажды утром Бриана нашли утонувшим в этом колодце. С тех пор этот перекресток и называется Тобаир Врее, хотя колодец уже давно высох. Историю эту я знаю от дедушки. Но спроси Доулти или Мейре, или Бриджит, или моего отца, или даже Мануса, откуда взялось Тобаир Врее — думаешь, они знают? Конечно, нет. Так вот я задаю тебе вопрос, лейтенант: что нам делать с этим названием? Выбросить Тобаир Врее на свалку истории и написать просто — Перепутье? Перекресток? Или продолжать чтить память человека, которого давно нет в живых, которого забыли, от подлинного имени которого уже ничего не осталось, пустяковую историю которого даже никто не помнит в приходе?
Йолланд. Никто не помнит, кроме тебя…
Оуэн. Я больше здесь не живу.
Йолланд. Но ты помнишь ее.
Оуэн. Я тебя спрашиваю: что мы напишем в «Справочнике названий»?
Йолланд. Тобаир Врее.
Оуэн. Ты так хочешь?
Йолланд. Да.
Оуэн. Ты уверен?
Йолланд. Да.
Оуэн. Прекрасно. Прекрасно, Получай то, что хочешь.
Йолланд. Но этого хочешь и ты, Роланд.
Пауза.
Оуэн (взрывается). Джордж! Ради Христа. Меня зовут не Роланд!
Йолланд. Что?
Оуэн (мягко). Меня зовут Оуэн.
Пауза.
Йолланд. Не Роланд?
Оуэн. Оуэн.
Йолланд. Ты хочешь сказать, что?..
