СВЕТЛОВИДОВ:
Что за беда, хоть и узнают? Только б
Не встретился мне сам король.
А впрочем —
Я никого в Мадрите не боюсь.
НИКИТА ИВАНЫЧ:
А завтра же до короля дойдёт,
Что Дон Гуан из ссылки самовольно
В Мадрит явился. Что тогда, скажите,
Он с вами сделает?
СВЕТЛОВИДОВ:
Пошлёт назад…
Уж, верно, головы мне не отрубят,
Ведь я не государственный преступник.
Меня он удалил, меня ж любя:
Чтобы меня оставила в покое
Семья убитого…
НИКИТА ИВАНЫЧ:
Прислушивается.
Входит молодой монах.
МОНАХ (сам с собой):
Сейчас она приедет
Сюда!..
Замечает их.
Кто здесь? Не люди ль Донны Анны?
НИКИТА ИВАНЫЧ:
Нет, сами по себе мы господа…
Мы здесь гуляем.
СВЕТЛОВИДОВ:
МОНАХ:
Сейчас должна приехать Донна Анна
На мужнину гробницу.
СВЕТЛОВИДОВ:
Донна Анна
Де Сольва? Как?., супруга командора,
Убитого… не помню, кем…
МОНАХ:
Развратным,
Бессовестным, безбожным Дон Туаном.
НИКИТА ИВАНЫЧ:
Ого! Вот как!.. Молва о Дон Туане
И в мирный монастырь проникла даже,
Отшельники хвалы ему поют…
МОНАХ (оглядывая их):
Он вам знаком, быть может?
НИКИТА ИВАНЫЧ:
Нам? Нимало.
А где-то он теперь?
МОНАХ:
Его здесь нет,
Он – в ссылке, далеко.
НИКИТА ИВАНЫЧ:
И слава Богу!
Чем далее, тем лучше. Всех бы их,
Развратников, в один мешок да в море.
СВЕТЛОВИДОВ:
НИКИТА ИВАНЫЧ:
СВЕТЛОВИДОВ (монаху):
Так здесь похоронили командора?
МОНАХ:
Здесь. Памятник жена ему воздвигла
И приезжает каждый день сюда
За упокой души его молиться
И плакать…
СВЕТЛОВИДОВ:
Что за странная вдова!
И – не дурна?
МОНАХ:
Мы красотою женской,
Отшельники, прельщаться не должны,
Но лгать – грешнО: не может и угодник
В её красе чудесной не сознаться.
СВЕТЛОВИДОВ (разглядывая монаха):
Недаром же покойник был ревнив.
Он Донну Анну взаперти держал,
Никто из нас не видывал её…
Оглядевшись.
Я с нею бы хотел поговорить!
МОНАХ:
О, Донна Анна никогда с мужчиной
Не говорит.
СВЕТЛОВИДОВ (быстро):
МОНАХ:
Со мной – иное дело: я – монах.
Да вот она…
Входит Донна Анна.
АННА (монаху):
Сейчас, сеньора… Я вас ожидал.
Он хочет приблизиться к Донне Анне, но Светловидов опережает его и, опустившись перед ней на колено, целует край ее платья; Донна Анна вырывается и уходит с монахом.
НИКИТА ИВАНЫЧ:
СВЕТЛОВИДОВ (продолжая стоять на колене):
Её совсем не видно
Под этим вдовьим чёрным покрывалом,
Чуть узенькую пятку я заметил…
НИКИТА ИВАНЫЧ:
Довольно с вас. У вас воображенье
В минуту дорисует остальное.
Оно у вас проворней живописца.
Вам – всё равно, с чего бы ни начать:
С бровей ли, с ног ли…
СВЕТЛОВИДОВ (вставая):
Слушай, Лепорелло,
Я с нею познакомлюсь!
НИКИТА ИВАНЫЧ:
Вот ещё!
Куда как нужно! Мужа повалил
Да хочет поглядеть на вдовьи слёзы…
Вступает похоронная музыка, из глубины сцены появляется процессия: впереди несут гроб; возвращаются Донна Анна с монахом, но теперь они уже из другой пьесы.
АННА (носильщикам):
Эй! Опустите благородный груз,
Коль может называться благородным
Костяк, который саван спеленал
И катафалк везёт… А я немного
ПоголошУ, несчастная, над ним,
Оплачу вновь нежданную кончину
ЛанкАстера достойного… Как жалок
Остывший лик святого короля!..
Вот побелел уже и пепел дома
Ланкастеров!.. И ты уже бескровный
Потомок крови королевской, той…
И я по праву призываю дух,
Чтоб он услышал стон несчастной Анны,
Жены ЭдвАрда, сына твоего,
Зарезанного тою же рукою,
Что и вот эти раны нанесла…
И – через двери, в кои вышла жизнь
Твоя наружу, – я бальзам бесцельный
Из глаз моих вливаю в пустоту…
Будь проклята рука, что их пробила,
И дух, которому хватило духа
Такое сотворить!.. И – с ними – кровь,
Что выпустила эту кровь отсюда…
Да поразит ещё ужасней участь
Проклятого злодея, что всех нас
В несчастье окунул твоею смертью.
Ужасней, чем могу я пожелать
Гадюкам, змеям, паукам и жабам
Или другой ползучей гиблой твари,
Которая, однако же, – жива!..
О, если б привелось ему иметь
Дитя, пускай окажется уродом,
Ублюдком, раньше времени на свет
Явившимся, пусть испугает видом
Он мать свою, и пусть вовек пребудет
Наследником проклятья моего!
А если будет он иметь жену,
То пусть она была б ещё несчастней
От его смерти, чем несчастна я,
Лишившаяся молодого мужа
И свёкора!..
(Носильщикам)
Идёмте снова к Чертей!
Ну!.. Поднимите этот груз святой,
Чтобы похоронить то, что отпето
В приделе роковом Святого Павла.
Носильщики поднимают гроб.
Помедленней, достойней волоките,
Как будто б были вы утомлены
На самом деле тяжестью: пока я
Над телом вою, отдохнёте вы…
СВЕТЛОВИДОВ (выступая вперед):
Остановитесь, кто несёте тело,
И опустите нА землю его.
Носильщики останавливаются.
АННА:
Что за волшебник злобный вызвал дух
Исчадья ада этого и палку
В колёса церемонии воткнул?!
СВЕТЛОВИДОВ:
Подонки! Опустите наземь труп.
Или – клянусь его отпевшим Павлом —
Я превращу из вас любого в труп.
НИКИТА ИВАНЫЧ:
Милорд! Я заклинаю – отойдите
С пути и с миром пропустите гроб.
СВЕТЛОВИДОВ:
Невежа-пёс!.. Остановись, колья
Приказываю. Выше алебарду,
Не сметь касаться до моей груди!
Или – клянусь всё тем же вашим
Павлом —
Я вытру ноги об тебя и так
За твою дерзость, дрянь, тебя унижу!
Они отпрянули, носильщики опустили гроб.
АННА:
Что с вами? Вы трепещете пред ним?
Боитесь вы?.. Увы! Я не виню вас.
Ведь смертны вы, а смертным не под силу
Пред дьявола напором устоять…
Поворачивается к нему.
Прочь! Прочь с пути, посланец
преисподней!
Хоть ты вот эту плоть уж одолел,
Но пред душою этой ты бессилен.
Поднимает крест.
СВЕТЛОВИДОВ (опускаясь перед нею на колени):
Сладчайшая святая!
Во имя благочестия, хотя бы,
Не извергай проклятья…
АННА:
Смрадный дьявол!
Прочь, Бога именем! Не трожь меня…
Ты эту землю обустроил адом,
Исполненным стенанья и проклятья.
Коль тебе радость доставляет вид
Твоих деяний гнусных, можешь этот
Кровавых упражнений атрибут
Забрать себе!
Сдергивает покрывало с трупа.
О люди, люди, люди!..
Смотрите!
Показывает на труп.
Раны мёртвого раскрыли
Свои края и вновь кровоточАт!
Смотрит на Светловидова.
Красней, красней, клок смрадного
уродства!
Ведь это же присутствие твоё
Вот эту кровь из хладных, полых вен,
Где нету крови, выжало. Твой подвиг,
Бесчеловечный и необъяснимый,
Открыл опять ужасный кровоток…
О Боже! Ты, Кто дал вот эту кровь,
За эту смерть злодею отомсти!
Земля! Ты эти капли вобрала,
Так за убийство это отомсти!..
Вы, небеса, сразите наповал
Убийцу яркой молнией своей!
А ты, земля, разверзнись широко
Под ним и поглоти его немедля,
Как кровь сей жертвы поглотила ты!..
Светловидов, стоя на коленях, смеется.
Как… кровь сей жертвы поглотила ты…
Вот этого святого короля,
Что был зарезан этою рукою,
Которою водил сам ад!..
СВЕТЛОВИДОВ (смеется):
