конечно, еще одну крашеную подцепил.
О ф е л и я. Что вы хотите этим сказать?
Б и б и г о з е л ь. В зеркало на себя посмотрите.
О ф е л и я (вынимает зеркальце, смотрится). И что? (Вполне довольная собой.) Порядок. А вы грубая, невоспитанная женщина. И ваш муж трус и невежда. Он даже не знает, кто такой Шекспир. Примите. (Протягивает ей сверток.)
Б и б и г о з е л ь. Что это?
О ф е л и я. Ваш муж хотел мне подарить, но у таких типов, да еще женатых, я подарков не принимаю. Носите сами. Счастливо оставаться. (Вздернув голову, уходит с победоносной улыбкой.)
Бибигозель присела на скамейку и горько плачет. К ней подходит Т о й л ы.
Т о й л ы. Ну, ну, Бибигозель. Стоит ли так огорчаться. Ведь ничего особенного не произошло.
Б и б и г о з е л ь (сквозь слезы). Измучил он меня. Не могу я больше терпеть. То за одной волочится, то за другой. И где он их находит? Зачем было жениться на мне? Зачем? Он и мне когда-то объяснился в любви, а я, дура, уши развесила. (Разворачивает сверток.) Вот, посмотри, Тойлы. Теперь он мне таких вещей не покупает.
Т о й л ы. Куртгельды хотел его продать. Я слышал, как они торговались.
Б и б и г о з е л ь. Не утешай меня, Тойлы. Ведь я отлично знаю своего мужа. Будто это в первый раз. Деньги его губят. Деньги… Смотрю на него, и мне страшно.
Т о й л ы. У него так много денег? Где он их достает?
Б и б и г о з е л ь. Не знаю. Ничего не знаю. Мне он ничего не говорит, ничего не объясняет. Накупил дорогих ковров. Потом машину. И дом на имя отца. А теперь швыряет их на женщин. Девать ему их некуда. Чем это кончится, и подумать боюсь. Сил у меня больше нет. Заберу ребенка и уйду. Вот посмотришь, Тойлы. Мы ему больше не нужны. (Уходит в слезах.)
Тойлы задумался, рассматривает свитер. Входит, прихрамывая, К у р т г е л ь д ы.
К у р т г е л ь д ы. Чего она тут наболтала?
Т о й л ы (подает ему свитер). Держи.
К у р т г е л ь д ы (быстро хватает). Вернула все-таки?
Т о й л ы. Кто?
К у р т г е л ь д ы. Ну, эта… Офф… (Вдруг разозлившись.) Кто, кто?! А тебе какое дело?
Т о й л ы. Слушай, Куртгельды. Угомонись. У тебя чудесный сынок и жена молодая, красивая, преданная. Все еще любит тебя. А ты как себя ведешь? Каждый день у тебя новая. Ведь среди них, надо думать, и порядочные девушки попадаются. Каются потом всю жизнь. Стыдись.
К у р т г е л ь д ы. Почему ты всюду нос суешь? Кто тебе за это платит? Иди-ка лучше поищи себе работу. Довольно без дела слоняться. (Толкает его.)
Т о й л ы (покачнулся, но на ногах устоял). Ты, брат, осторожней. Рукам воли не давай. А я тебя больше уговаривать не буду. Пусть тобой займется товарищеский суд. (Хочет идти.)
К у р т г е л ь д ы. Смотри, Тойлы! Со мной шутки плохи.
Т о й л ы. А что ты со мной сделаешь?
К у р т г е л ь д ы. Тогда увидишь!
Т о й л ы (усмехнувшись). Страшно! Неужели ты так уверен, что на тебя управы не найдется?
К у р т г е л ь д ы. Ах ты доносчик проклятый! (Бросается на него с кулаками.)
Тойлы защищается. Драка. Куртгельды вошел в раж. Наскакивает все напористей, ничего не видя вокруг себя. Вбегает О ф е л и я с чулками в руках.
О ф е л и я. И чулки свои забирай. (Увидев дерущихся.) Ой, ой! Люди, сюда! Убивают. Милиция! На помощь! (Убегает.)
Тойлы, защищаясь, коротким ударом сшибает Куртгельды с ног и быстро уходит.
К у р т г е л ь д ы (орет, размазывая кровь на ноге). Ой, ногу сломал! Кость торчит. Ой, спасите! Конец пришел.
О ф е л и я возвращается вместе с А л л а н а з а р о м.
О ф е л и я. В век атома, капрона, нейлона на улице средь бела дня дерутся, а милиционера не сыщешь. Это дикость!..
А л л а н а з а р. Я же пришел. Чего вы, красоточка, нервничаете?
О ф е л и я. А сколько мне стоило вас уговорить. Видите, один уже убежал. Но нападал этот. Я и в «Скорую помощь» на всякий случай позвонила.
А л л а н а з а р. Куртгельды, да это никак ты? Что тут произошло?
К у р т г е л ь д ы. Избили меня. Покалечили. Инвалидом стал.
А л л а н а з а р. На моем участке? (Офелии.) Вы будете свидетелем?
О ф е л и я. Конечно.
А л л а н а з а р. Сознательная девочка. Молодец. (Куртгельды.) Кто он? Как его зовут? (Собирается писать.)
К у р т г е л ь д ы. Это же Тойлы!
А л л а н а з а р. Опять этот молодчик? Очень хорошо. (Офелии.) Вы слышали, свидетельница? (Дотрагивается до ее рукава.)
О ф е л и я. Только, дорогой, не надо меня трогать. На платье может остаться пятно.
А л л а н а з а р. Подпишите!
Входит А й л а р в белом халате медсестры.
А й л а р. Где пострадавший?
К у р т г е л ь д ы. Я пострадавший.
А й л а р. Вы упали?
К у р т г е л ь д ы. Меня избили. Сломали ногу. Видите — кровь.
А й л а р. Кто? Хулиганы?
А л л а н а з а р. Хулиган один, но самый отчаянный. Я его знаю. Сегодня же передам дело в суд.
О ф е л и я. И правильно сделаете.
А л л а н а з а р (Айлар). И вы должны подписать.
А й л а р. Да, таких молодчиков надо строго наказывать. (Не читая, подписывает протокол.) Помогите мне отнести товарища в машину.
К у р т г е л ь д ы. Ой! Больно, не могу идти! (Хочет опереться на Офелию.)
О ф е л и я. О, пожалуйста! Не прикасайтесь!
З а т е м н е н и е.
Комната Тойлы. О н сидит у приемника и слушает музыку. Входит А й л а р с чемоданчиком в руках. Тойлы ее не замечает.
А й л а р. Ты что-то стал увлекаться симфониями, дорогой.
Т о й л ы. Ш-ш-ш! Сейчас конец. (Дирижирует финальными аккордами, потом, выключив приемник, подходит к Айлар и обнимает ее.) Здравствуй, солнышко мое. Когда слушаешь хорошую музыку, лучше становишься. И сильнее чувствуешь того, кого любишь. А тебе бы хотелось легкую музыку? Прошу! (Переключает приемник и кружит Айлар в танце.)
А й л а р. Осторожней, сумасшедший! Мне же нельзя.
Т о й л ы. Ой, забыл! Ну садись… Я приготовил твое любимое блюдо.
А й л а р. Только руки вымою. И переоденусь. Я принесла тебе целую кучу новостей.
Т о й л ы. Расскажешь их потом, когда пойдешь в декретный отпуск.
А й л а р. Но тебе будет это интересно. Ваш Куртгельды попал в больницу.
Т о й л ы. Что с ним?
А й л а р. Какой-то хулиган напал на него в городском сквере, избил и повредил ногу.
Т о й л ы. Ногу?
А й л а р. Ну, не очень повредил. Куртгельды больше испугался. Хотя, если бы я не подоспела, он потерял бы порядочно крови.
Т о й л ы. А кто… этот хулиган?
А й л а р. Он убежал. Но Алланазар говорит, что он его знает и передаст дело в суд.
Т о й л ы. Вот как?!
А й л а р. А что? Разве ты не согласен? По-моему, таким головорезам спускать нельзя. (Берет чайник, чтобы заварить чай.) И я акт подписала. Как свидетель…
Т о й л ы. Ты?! Айлар, девочка моя! (Взволнованно шагает по комнате.)
А й л а р. А ты бы разве не подписал?
Т о й л ы. Ты прочла протокол?
А й л а р. Некогда мне было. Куртгельды стонал так, будто его режут на части.
Т о й л ы. Ну, женушка, я тебя поздравляю.
А й л а р. С чем?
Т о й л ы. Этот хулиган твой муж.
Чайник падает из рук Айлар и разбивается вдребезги.
А й л а р. Ты шутишь?..
Т о й л ы. Нет. А вот чайник бить не надо.
А й л а р. Постой… Я что-то не понимаю… Ты избил Куртгельды? За что? Никогда с тобой этого не бывало.
Т о й л ы.
