ВАСИЛИСИНЫ ПЕСНИ
Месяц, – быстрые копытца,
От тебя нельзя укрыться,
Тур златой,
Завитой!
Ты ширяй по поднебесью,
Слушай речь мою кудесью.
Что скажу,
Прикажу,
Исполняй в одно мгновенье
Василисино веленье:
Свет рассыпь
В дивью зыбь,
Заиграй в зеленой слюде,
Серебром одень мне груди,
Кинь жемчуг
В горсти рук,
Наведи на лик белила,
Влей лучи в уста и жилы, —
Изукрась!
Едет князь…
По мое он сердце скачет,
По моей красе он плачет.
Мы ж над ним
Помудрим!
Как ни ловок, как ни зорок,
А не сведает про морок.
Сестры мои, пчелы работящие,
Желтые, сверкучие, гудящие,
Мне помогайте
Дела не лытайте!
Заплетаю косы золотистые,
Надеваю звонкое монисто я:
Вот обернусь я —
Полетим над Русью.
Сестры мои, лебеди прекрасные,
Белые, дремливые, атласные,
Мне послужите,
Крепким сном не спите!
Опахало я беру пуховое
И клоню лицо свое безбровое:
Вот перекинусь —
С вами в море кинусь.
Сестры мои, горлицы счастливые,
Сизые, певучие, стыдливые,
Мне помогайте,
Дела попытайте!
Облекаю перси в узорочие,
Опускаю голубые очи я:
Девицей стану —
Полюблюсь Ивану.
Сестры мои, рыбы чудо-юдные,
Вещие, немые, изумрудные,
Мне послужите,
Разуму учите!
Скидываю я сорочку белую,
Ладонку из бирюзины делаю:
Мудрою буду, —
Порадею чуду.
Море, мое море,
Синий окиян!
Струги ли ты гонишь —
Голубой буран, —
Кости ли хоронишь —
Водяной курган,
Я сижу на берегу,
Думу, думу берегу.
Ноги мои босы,
Не плетены косы.
В море есть запястья
Для девичьих рук.
Есть отец родимый,
Есть сердечный друг.
В море все любимы,
В море – всем досуг.
Я сижу на берегу,
Тайну, тайну стерегу.
Плечи мои голы.
Взор всегда веселый.
Радуги да зори,
Море да туман…
Дума эта – хатка,
Тайна – окиян.
Вот тебе загадка,
Дурачок Иван!
Дивный зверь – человече!
Ты явись издалече!
Говорят, ты – хитрее,
Чем косматые рыси.
Говорят, ты – храбрее,
Чем зубатые щуки.
Покажись Василисе:
Извелась она в скуке-прилуке.
Буди здрав, человече!
Вот каков ты при встрече!
Тело – гладко, высоко,
Голова же – курчава.
Два лазоревых ока,
Борода же рудая,
Уши слева и справа,
Нет хвоста, пара рук, ног – другая…
Отгадай, человече,
Василисины речи:
Что за розовым морем?
Что за синей землею?
Что поделать мне с горем?
Как избыть бы тоску мне?
Стать мне доброй иль злою?
Или прибыльней быть неразумней?
………………………………………..
Не гневись, человече!
Уходи, не переча…
Ты кудряв, да несметлив,
Как весеннее древо.
Хоть румян – неуветлив,
Как осеннее небо.
Мудреней тебя дева.
Знать – не кликати твари сей мне бы!
<1909>
БИТВЫ ГРЕКОВ С АМАЗОНКАМИ
Кто ты, дивный дерзкий воин,
Ты, кудрявоглавый лев,
Что, надменен и спокоен,
Ожидаешь грозных дев
В царстве огненном Арея
Окровавленных песков?
Если можешь быть храбрее,
Вспять беги! Страшись оков!
Кто же ты, полунагая
Змейновласая жена,
Что несешься, напрягая
Золотые рамена,
На коне своем тщеславном
К полубогу и царю?
Мне ль блистать в бою неравном?
Жизнь я женщине дарю.
Я – царица Фемискиры,
Той неиденной страны,
Где гробницы сильных мира —
Голубые валуны,
Мать безбрачных амазонок,
Артемидиных подруг,
Чей смертельный лук так звонок
В мановеньи смуглых рук.
Я – любимый сын Эллады,
Покоритель гор и чащ.
Даже дальние Спорады
Знают львиный шлем и плащ.
Олимпийцев я соратник,
Аргонавтов проводник, —
И гигант, и зверь, и латник
На путях моих поник.
Что ты ищешь, в ветрах кроясь,
Средь пылающих степей?
Зачарованный твой пояс
Из блистающих цепей.
Знай же, то подарок бога —
Истребителя мужей.
Он сковал под грудью строгой
Кольца огненных ужей —
Да презрю любовь и жалость,
Жизнь со смертью обручу,
Чтобы кровью начерталась
Слава мне, где пролечу.
Знаю, знаю – плод червленый
Стережет скупой дракон.
Лоно дев – металл влюбленный
И ревнивый электрон.
Что все камни, Ипполита?
Их не узришь на себе.
Дай мне пояс златолитый,
Не упорствуя в борьбе!
Нет. Не лань я, что в ловитве
Ты бескровно победил!
Так в жестокой, жаркой битве
Расточу я сердца пыл!
Что же медлишь? Ближе! Ближе!
Иль падешь под млат копыт.
Пусть же локон этот рыжий
Мне для стрел метой горит!
Ближе! Ближе! Пусть, ликуя,
Безоружною рукой
В прах царицу совлеку я
Умоляющей рабой!
Вижу торс, что для удара
Бурных мышц воздвиг валы.
Кудри – зарево пожара!
Очи – факелы смолы!
В шкуре пламенной ужасен
Громовержца сын земной.
О Геракл! Как ты прекрасен…
О Арей! Ты не со мной…
Вижу солнечные стрелы,
Изострившие концы,
Гордо выгнутое тело
И пурпурные сосцы
Под разверстою туникой.
Ипполита! Сила жен!
Лишь Палладою великой
Дивный взор твой отражен.
Не Киприде посвященный
Голубь мой – посол любви.
Вестник, медью оперенный,
В грудь твою летит… Лови!
Мимо! Ныне уж не змеи
В страстных судорогах рук.
Кудри черных жал темнее
Я душу – Персея внук.
Где ты, конь мой буйнокрылый?
Горе! В прахе я влачусь…
Там, где эллинов могилы,
Победителем я мчусь.
О неслыханные муки!
Север, запад, юг, восток?
Тщетно простираю руки:
Здесь песок … И там песок…
С знойной пылью, с жгучей кровью
Чистый смешиваю вздох,
Гнев свой девственный – с любовью,
Бога – с тем, кто стал мой бог.
О немыслимое счастье!
Элизей, Олимп, земля?
Наконец, могу припасть я
К чреслам трепетным, моля…
Что все стразы, хризолиты?
Их не зрю я на тебе!
Дай мне пояс, Ипполита,
Дай, покорствуя судьбе!
Нет, не греческую деву
Обесславил ты, герой!
Так пади ж, как жертва гневу!
Смертью гордый взор закрой.
Я царицей умираю,
Девой шествую в Аид.
Кровь с лица и рук стирая,
Мчится с поясом Алкид.
А за ним толпой Эринний
Войско мстительниц степных
В красном мареве пустыни
Гонит коней вороных.
30 октября – 2 ноября 1909Москва
ТезейПоследним трепетом верных губ
Тебя лобзаю, жена моя.
Вождя зовет уже клекот труб,
Зовут и кони, копытом бия.
Последним кровом нам храм служил…
Последним ложем был мрамор плит…
Два сердца жертвенник поглотил,
И дымом вздохов алтарь повит.
Как был торжествен твой поцелуй!
Как непостижен зеленый взор!
Казалось, ты – одна из статуй,
И я к бессмертной объятья простер…
Ты был незримым, но молньи ласк
Вдруг опаляли мой влажный рот,
И громом падал оружья лязг —
Как Зевс сходил ты ко мне с высот!
Лишь огнь треножника золотой
Я зрел, впиваясь в глубокий мрак,
Внимал лишь ветру в амфоре святой…
То не свершался ли вновь наш брак?
В просвет, зияющий над главой,
Мой взор слепила ночная твердь,
Слух зачаровывал моря строй…
То не звала ль нас благая смерть?
Прости, святилище! Мы на бой
Идем, обнявшись, за нашу страсть.
К тебе, Акрополь, холм голубой,
Мы возвратимся ли жертв закласть?
Чело Эллады! Глава Афин!
Как ты сияешь в лучах утра:
Всё – прах, и камень, и лист маслин,
Войска и кони – из серебра!
А там – оранжевый от костров
На холм Арея упал туман.
Там – клочья стягов, там – зык рогов,
Там – амазонок ужасных стан!
О девы, сестры мои в былом,
А ныне варварки, – вам привет!
Но я приветствую вас копьем.
Ко мне взываете. Вот – ответ!
Я помню гневный Эвксинский понт
И край песчаный, что львиный мех.
От сонма всадниц мерк горизонт…
Но лишь тебя я ловил средь всех!
Я содрогнулась, сгибая лук:
Блистал мне целью твой синий глаз!
Захвату милых могучих рук —
Непокоренная – я далась…
С своей добычей – с телом твоим
Борол я женщин. Богинь бы мог!
Бежал по грудам мертвым, живым,
Безумясь пеньем твоих серег.
Как я хотела, чтоб страшных дев
Ты победил тогда, о Тезей!
Как рабства жаждала, опьянев
От винограда твоих кудрей!
Я у народа отвоевал
Свою жену, как у моря перл.
Но снова катится алчный вал, —
И снова гул его я презрел.
Со мною толпы мужей, колесниц —
Все Антиопу мою хранят.
Войны ж вакханки, зля кобылиц,
Все Антиопу отнять хотят.
Я ринусь первая в жар и вой,
Затем что помню любви обет:
Любимой радостней, чем живой,
Мгновенье сладостней долгих лет.
О древко старое чащ родных!
Тебя подругам я возвращу —
В их очи, перси и чрева их.
Так девам – мать и жена – я мщу.
Страшись, бесстрашная, копий – жал.
Растет с ударом, как гидра, рать.
Приди под щит мой, что тверже скал:
Разить нам вместе и умирать.
Мой муж, иду я… Но не дошла.
Настигла смерть меня… Прерван путь.
Убитых девственниц всех тела —
Восстали, гонятся, топчут грудь…
Над сонмом призраков и людей
К тебе лечу я, жена моя,
Влеком крылами двух лебедей,
Любви и смерти – сил бытия.
Ты уж не зрим мне. Но в ласке слов —
Дождя златого, что пал, звеня,
Как на Данаю из облаков, —
Сошел в последний раз на меня.
Последний трепет любимых губ…
Как я несчастен! Как был счастлив!
Отвоевал я, но только труп,
Вам, о Афины! о град олив!
9–12 ноября 1909
