Акико повела Снежка по трапу и прицепила к нему седло, Джек и остальные помогали вытащить вещи труппе кабуки и погрузить на телеги. Когда они приготовились, то направились к посту проверки. Порт был полон путешественников, торговцев и работников порта, и эта суета помогала им прикрыться.
У выхода стояли четыре стража, проверяющие пропуски.
Джек готовился к еще одному выступлению. Окуни выступила вперед и представила себя и свою труппу. Заметив, что стражей интересует такое количество девушек, Окуни предложила им места в первом ряду на вечернем представлении. Мужчины широко улыбнулись и пропустили труппу без вопросов.
— Проще простого! — Бенкей подмигнул Джеку.
Джек хотел бы чувствовать ту же уверенность. Но он знал по горькому опыту, что стоит им расслабиться, как враг нападет. И вид вулкана только сильнее угнетал Джека. Он возвышался над Шимабарой, словно монстр. А город, оказавшись между вулканом и палящим солнцем, страдал от жары, ветерок с океана не мог их спасти. Жители спешили по главной дороге, обмахиваясь веерами, словно бабочки. Самураи стояли на углу каждой улицы, взирая на прохожих и медленно двигаясь в тяжелой броне. Джек задумался, было ли здесь так жарко из-за близости вулкана.
— Не нравится мне это место, прошептал Джек Миюки.
— Мне тоже, — ответила она, потянувшись к скрытому ножу.
Они приближались к центру, а город вдруг превратился в гравий, дома сравняли с землей. Джек сначала решил, что это вулкан так поступил с портом, что лава снесла его часть. Но оказалось, что огромное пространство освободили для нового здания.
Замок.
Самураи стояли на стройке, следя за сотнями мужчин, женщин и детей в рваной одежде. Они работали, словно муравьи. Мужчины были обнажены по пояс, испачканы грязью и потом, они копали ров, а уставшие женщины и дети, обгоревшие на солнце, увозили в сторону выкопанную землю. Ров был широким и глубоким, мог вместить в себе крупный корабль. Он тянулся на мили на север и еще немного — вглубь острова. А в очерченном рвом пространстве возводили каменные стены под присмотром самураев. Постройка уже отдаленно напоминала крепость. Она была из белого камня, отличаясь от черно-золотой крепости в Кумамото.
— Зачем маленькому порту такой огромный замок? — удивленно воскликнул Сабуро.
— Даймё здесь, видимо, богатый и жадный! — сказал Бенкей.
— И безжалостный, — добавил Йори, заметив двух самураев, что били мужчину, уронившего лопатку. — К рабочим относятся, как к слугам.
— Нужно выбираться отсюда скорее, — торопила их Акико.
Никто не спорил. Они поспешили за Окуни и ее труппой к полю за Шимабарой, где они расставили палатки. В одной из палаток, вдали от любопытных глаз, Джек, Акико и Миюки смыли свой макияж и переоделись в свои вещи. Жаркий день не позволял Акико облачиться во всю броню, потому она оставила нагрудник и пару наплечников поверх темно-зеленого кимоно. Остальное снаряжение она спрятала в сумке на седле Снежка. Миюки надела скромную юката синего цвета, подвязав ее белым оби, чтобы смешаться с местными жителями. Она скрыла в поясе несколько сюрикенов. В кармане рукава оказался нож, а волосы она заколола медной шпилькой, конец которой был смертельно острым.
— Как я выгляжу? — спросила она у Джека, закончив с прической.
— Убийственно, — ответил он с улыбкой, они рассмеялись.
В этот миг подошла Акико.
— Надеюсь, я не помешала, — сказала она, мрачно глядя на обоих.
— Конечно, нет, — ответил Джек, уловив, что она расстроена.
— Все уже готовы идти, — добавила она и поспешила покинуть палатку.
Джек не знал, почему Акико так себя вела.
— Пора выдвигаться, — сказал он Миюки.
Спрятав ниндзято в сумку, как и ее шиноби шозоку, она ответила:
— Я жду снаружи, — и вышла из палатки с улыбкой.
Джек проводил ее взглядом. Акико и Миюки были как две стороны одной монеты: из одного металла, но с разными характерами. Они были верными, смелыми и умелыми воинами. Быстрые, умные и хитрые. Но Акико была нежной, заботливой и теплой, Миюки же была веселой и вспыльчивой. Он ценил их дружбу и хотел, чтобы они подружились и между собой, если такое вообще было возможно между самураем и ниндзя.
— Идем, нанбан! — позвал Бенкей. — Или ты все еще красишься?
Обув сандалии, радуясь, что он снова в них и синем кимоно, Джек поднял свою сумку и мечи. Он прицепил катану и вакидзаси к поясу, чувствуя, как к нему возвращаются уверенность и сила. Без мечей Шизу он чувствовал себя открытым для атак. Но теперь он снова был воином, готовым добраться до Нагасаки.
Закрыв голову соломенной шляпой, он вышел из палатки. Окуни, Джун-джун и остальные девушки ждали момента прощания.
Джек низко поклонился.
— Я ценю то, как сильно вы рисковали из-за нас.
— А мы благодарны за то, что ты спас Джун-джун, рискуя собой, — в ответ поклонилась Окуни. — И покажи мне как-нибудь эту джигу. Я бы использовала ее в представлении как минутку развлечения.
Джек не понял, комплимент это или насмешка над его танцем, но он не сильно задумывался над этим.
— Точно захотите? Если ваши девушки начнут так танцевать, вам перестанут платить!
Окуни рассмеялась и повернулась к Бенкею.
— Если захочешь остаться, место для тебя всегда найдется.
Бенкей замешкался. Он с тоской смотрел на Джун-джун, а она — в ответ, а потом с сожалением покачал головой.
— Я пообещал отвести Джека в Нагасаки. А я слово держу.
В глазах Джун-джун появились слезы, но она кивнула.
— И я свое слово держу, — ответила Окуни, с улыбкой заметив их взгляды. — Так что место все еще свободно.
Поклонившись на прощание, Бенкей повел Джека и его друзей дальше по главной дороге. Оглянувшись в последний раз на Джун-джун, он поспешил вперед, вопя:
— Нагасаки, мы идем!
На краю города дорога разделялась на две.
— Куда теперь? — спросила Акико у Бенкея, остановив коня.
— Любой путь подходит, — ответил он. — Северный идет вдоль побережья полуострова. Дорога ровная, но длиннее. Западная огибает вулкан. Идти сложнее, но всего два дня.
— Тогда запад, — сказала Миюки, опередив с ответом Акико.
— Может, сначала выслушаешь всех? — спросила Акико.
— Нужно уйти с главной дороги, — возразила Миюки.
Девушки принялись спорить, а Бенкей и Сабуро удивленно переглянулись, возмущения становились все громче. Джек уже хотел вмешаться, когда Йори подбросил шакуджо в воздух. Посох с позвякиванием упал на землю, Акико и Миюки притихли. Они смотрели на брошенный посох, а его конец указывал на дорогу слева.
