– Как думаешь добраться? – только поинтересовался он. – Ведь если по дороге поймают – не пощадят. Теперь, после нашего побега, наверняка по всем дорогам заслоны поставлены. Уж воевода постарается…
– У Лембита одолжу армяк, который поплоше, – усмехнулся сотник. – Шапчонку дырявую, да и прибьюсь к какому-нибудь обозу. Авось дойду до Москвы.
– Ну, тогда последняя ночь у нас вместе, – заметил Степан. – Завтра расстанемся. Давай, полезай на сеновал, а то голова сама не своя, да и все тело гудит.
После всего, что случилось с ними за последние сутки, да еще после сытного ужина и выпивки, все заснули мгновенно. Пахло сеном, за стенами риги завывал ветер, приглушенно шумело море, но внутри было довольно тепло от печки.
Степан проснулся очень скоро, едва заснув. По телу шарили чьи-то руки, а на шее он чувствовал чужое жаркое дыхание. В первое мгновение он испугался, но тотчас же понял – рядом с ним лежала Сальме. Голая и горячая от желания, она забралась под Степанов кафтан и прижалась всем телом. Ее быстрые жадные поцелуи покрыли лицо и шею поморского капитана, обожгли его. В ту минуту он не думал ни о чем – жаркая волна животного желания овладела им. Сильная и пышущая неутоленной страстью голая женщина взгромоздились на Степана, расстегивая его одежду и дыша в лицо. Еще несколько мгновений, и он соединится с нею!
Рядом в темноте раздался шорох, и трезвый голос Лаврентия в тишине произнес:
– Не надо.
– Что – не надо? – как будто сонно пробормотал Степан, хотя прекрасно понял товарища. Но противиться охватившей его сладостной истоме желания он не мог – это было куда выше человеческих сил. Усталость, накопившаяся за несколько дней, словно ушла куда-то, отступила, и на место ее пришел прилив сил. Тех звериных сил, которыми сопровождается желание овладеть женщиной, взять ее, насытить свое мужское естество обнаженным и жаждущим ласк женским телом.
– Говорю – не надо, – монотонно повторил Лаврентий. – Ты сам знаешь, почему.
Теперь уж пришла очередь возмутиться Сальме. Не для того она прибежала сюда из дома голая, чтобы какой-то чудак мешал ей получить удовольствие, которое она заслуживала.
– Что – не надо? Что – не надо? Заладил одно и то же, – набросилась она на Лаврентия, не отрывая своих губ от шеи Степана. – Говоришь, а сам не знаешь, что говоришь. Тебе какое дело? Я к тебе пришла? Нет, ну вот и не лезь не в свое дело…
– Это мое дело, – не отступал колдун, твердо решив настоять на своем. – Степан, остановись. Если не остановишься, мне придется…
– Не смей, – пробормотал капитан, поняв угрозу друга. – Не смей это делать, не то…
Но Лаврентий, поняв, что уговоры в таком деле бессильны, уже совершил это. Внезапно Степан почувствовал, что ласки Сальме утратили свою власть над ним. Ему по-прежнему было приятно лежать с ней рядом. Ему были приятны ее поцелуи и ее горячее прерывистое дыхание, но тело его обмякло. Силы, вошедшие в него внезапно, столь же стремительно исчезли. Осталась сладкая истома, но желание близости пропало совсем.
Ощутила это и Сальме. Прямо под ее умелыми руками здоровый и горящий страстью мужчина вдруг превратился в вялое бесполое создание.
– Это ты сделал? – садясь рядом со Степаном, громким шепотом накинулась она на Лаврентия. – И тебе не стыдно, колдун проклятый? Что ты себе думаешь, а?
– Ему нельзя быть с тобой, – миролюбиво старался пояснить Лаврентий. – Понимаешь, он должен непременно сохранить девственность. Далеко, за морями-океанами, на дальнем острове его ждет девушка, владеющая волшебным камнем Алатырем. Знаешь такой, слышала?
– Ты мне зубы не заговаривай, – бросила Сальме, все еще тяжело дыша. – Какой волшебный камень?
– Бел-горюч камень-Алатырь, – повторил колдун: – Вот Степан и должен остаться до той поры девственником. А тут ты!
– А что я? – зашипела Сальме. – Откуда я знаю про ваши дела? У меня мужа нет, в семье все мужики при женах, а с работниками водиться нельзя – брат не разрешает.
– Слушайте, – раздался внезапно из темноты голос Василия. – Я не понимаю, о чем вы там говорите, но, по-моему, могу помочь. Надо женщине облегчение сделать, а вы что-то кобенитесь. Нас в доме хорошо приняли, гостеприимство проявили, а вы свару с хозяйкой устроили. Нехорошо.
И до того ясно было, что от возни и разговоров проснулись все, находившиеся в риге. Теперь мужчины лежали на сене и прислушивались к происходящему. Потому что сразу после Василия послышался голос Альберта. Он что-то сказал по-немецки…
– Ага, – быстро заговорил Лаврентий, обращаясь к раздраженной Сальме. – Вот, видишь, как удачно получается. Боярский сын тебя к себе зовет, он по женскому телу истосковался в походах наших. Ему девственником быть необязательно, да он давно уж и не девственник. Давай, красавица, не держи на меня сердце, да к нему ступай. Он мужчина видный, красивый, по нему все девки сохнут.
Ворча и возмущаясь, Сальме перелезла через Степана и поползла в темноту на голос сотника…
Расслабленный поморский капитан даже не нашел в себе силы, чтобы по-настоящему разозлиться на старого друга. Силы окончательно оставили его, и он провалился в сон. Среди ночи он несколько раз просыпался, ворочаясь под своим кафтаном, и слышал, как протяжно и сладко стонет Сальме, и сосредоточенно-деловито сопит трудящийся над нею Василий. Затем сознание вновь покидало Степана, и он забывался сном.
Наутро, когда петухи уже вовсю надсадили свои глотки и солнце взошло как следует, Лембит приковылял в ригу, чтобы разбудить спавших богатырским сном своих бывших товарищей по приключениям.
– Пора, – сказал он. – На лодке отсюда до корабля плыть часа четыре, так что к полудню успеете. Волна небольшая, дойдете спокойно.
Степан поднялся первым, стряхивая с себя остатки сна и прислушиваясь к своему телу – нормально ли отдохнул.
– Мои сыновья вас на лодке доставят, – объяснил Лембит. – Вдвоем на весла сядут, быстро доберетесь. Идите кашу есть, моя хозяйка сегодня с самых петухов хлопочет. Довольна, что муж домой вернулся!
Хозяин Хявисте радостно засмеялся, и Степан вновь позавидовал ему. Хоть и ждут их впереди еще приключения и дальние страны манят к себе, но хорошо все же человеку, оказавшемуся у себя дома среди близких.
Василий спал один и теперь, проснувшись и усевшись, озадаченно крутил головой. Увидев, что голова прекрасной Сальме покоится на сене рядом с головой Альберта, удивленно крякнул.
– Однако, – заметил он, не удержавшись. – Ну и ненасытные женщины живут на этом хуторе! Или настоящих мужиков тут давно не видели?
