— Какое?
Начал Ива издалека:
— Боюсь за деда Макария. Сказывали, плох он. А тут принялись морить его голодом.
— Что так?
— Всё добиваются, чтобы признался, для чего шёл в монастырь.
— Шёл-то зачем?
— Посмотреть свою работу.
— Голодом морить не ладно, — рассудительно заметил Васька.
— И я про то же!
— Ты ему поесть принеси.
— Пробовал — не пускают к нему.
— Худо, — посочувствовал Васька.
— Чего хорошего, — отозвался Ива. И осторожно: — Вот кабы были ключи от темницы, я б пробрался.
— Где их взять?
— От темницы не достать. Да к тем замкам подходят ключи от оружейных погребов…
Ваську словно обухом по голове.
А Ива просительно:
— Кабы ты помог…
Васька спросил, заикаясь:
— Ключи, что ли, от погребов унести?
— Нет. Их сразу хватятся. Я вот что надумал.
Достал Ива тряпицу с воском. Объяснил. Шёпотом спросил:
— Поможешь?
Не по себе сделалось Ваське. Будто в дурном сне. Стоит перед ним его друг Ива, что от богомазовых кулаков спас. Однако вовсе, выходит, не друг, а вражеский лазутчик.
— Попробую… — едва выговорил.
— Гляди не попадись.
— Ладно…
Хлопнула за Ивой калитка. Подождал малость Васька: вдруг вернётся Ива? Нет, видать, не почуял беды. И отправился Васька прямёхонько к келарю Савве, крепко сжимая в кулаке тряпицу с желтоватым пчелиным воском.
В палатах — монах, что за ухо недавно таскал. Попятился Васька. Монах сердито остановил:
— Велено тебя допускать во всякое время. Погодь, доложу брату Савве.
Вернулся быстро. На другую дверь указал:
— Иди.
Васька вошёл несмело. Поклонился до земли.
Келарь отложил гусиное перо:
— Новости есть?
— Ага! — заторопился Васька.
Всё рассказал. И выложил перед келарем Саввой тряпочку с воском.
Перекрестился келарь:
— Так и думал — придёт к тебе Макарьев приёмыш. Потому и в погреба не велел пускать. Ишь, для деда, стало быть! Смекаешь теперь, какова птица твой друг?
Васька замотал головой:
— Ух, вражина!
Знал Васька давно, что изготовлены были для оружейных погребов особые замки, которые не откроешь никакими другими ключами.
Келарь приказал:
— Завтра же исполнишь, что велено.
— Боязно. Вдруг поймают? — замялся Васька.
— Тряпицу с воском оставь. Рано поутру подойди с заднего крыльца. Всё будет готово.
Глава 18. Разом покончим со всеми…
Отдал Ива тряпицу с воском и потерял покой.
Мысли у Ивы в голове одна другой тревожнее: а ну как не сумеет Васька сделать слепки с ключей? Иль, того хуже, попадётся?
Переплыл Ива сажёнками неширокую речку — должно быть, в десятый раз туда и обратно. Глянь — в кустах возле его немудрящей одёжки Васька.
Вылетел Ива из воды:
— Ну как?
— А вот так, — важничает Васька.
— Достал?
— Быстрый ты шибко…
Однако по всему видно: сделал, что надобно.
— Давай! — нетерпеливо попросил Ива. — Не тяни.
Васька полез за пазуху. И вот у Ивы в руках знакомая тряпичка. Никак не может второпях развязать.
— Дай, я, — приказал Васька.
Ива хотел было возразить, потом передумал — как-никак Васькина работа.
Васька тряпицу развязал:
— Держи!
Лежат в тряпице два кусочка воска, и на каждом отпечатки замысловатых ключей.
Словно самую большую драгоценность, осторожно, чтобы не помять ненароком, завязал Ива восковые комочки.
— Здо́рово выручил. Век не забуду, — похвалил. И добавил: — Теперь уходи.
— Куда? — опешил Васька.
— Домой. До той поры, пока сам не скажу, со двора — ни шагу.
Игнатий ждал Иву на условленном месте. Повертел в руках кусочки воска, похвалил Иву:
— Молодец!
— Не я это, — признался Ива. — Дружок Васька, оружейного мастера Терентия сын.
Игнатий отложил воск в сторону:
— Не время шутить. Говори, как дело сделал.
— Верно, не сам… — чувствуя, что натворил что-то неладное, виновато пробормотал Ива.
Потемнели глаза у Игнатия:
— Рассказывай.
Всё по порядку рассказал Ива, как одно оставалось — открыться Ваське.
— Худо, — сказал Игнатий, — без совета и спроса тайну чужому человеку доверил. Ладно. Сделанного не переделаешь. Только впредь один такие дела не решай. Это я тебе вместо деда Макария велю.
Ива облегчённо вздохнул.
— Расскажи про своего дружка.
Всё передал Ива, что знал про Ваську.
— Думаешь, не подведёт?
— Не! Парень что надо.
— Коли так, будет твоему Ваське ещё дело. Надо упредить одного человека. И лучше, если то сделает не взрослый, а мальчонка. Надёжней будет, меньше опаски. Разыщи да пришли ко мне Ваську.
Вскочил Ива. Славно всё складывается!
Игнатий остановил:
— Постой, впрочем. Может, не стоит мне с ним видеться? — Непонятно, то ли у Ивы, то ли у самого себя спросил. И сам же ответил: — Бережёного, говорят, бог бережёт. Скажи своему дружку, чтобы тотчас бежал в Марьино и передал Кузьме Егорову: «Макарий, мол, наказывал передать привет». Кузьма Егоров ответит: «За привет спасибо. У нас курица ногу сломала».
Фыркнул Ива:
— Какая курица?
— То тайное слово. Чтоб Кузьма и Васька опознали друг друга.
— Чудно́ больно.
— Оно чем чудней, тем лучше. Слушай дальше. Как Кузьма про курицу помянет, должен ему сказать Васька: «В пятницу со своими людьми ровно в полночь будь перед главными монастырскими воротами».
— В пятницу?! — радостно ахнул Ива.
— Тише… — остановил Игнатий.
— Как они войдут? Стража днём и ночью караулит.
— Много будешь знать — скоро состаришься.
Неожиданная догадка мелькнула у Ивы: верно, заодно будет стража.
У Игнатия, однако, не спросил. Понимал: всё одно тот до поры не скажет.
Казалось Игнатию и Иве, что дела складываются и вправду как нельзя лучше. И напрасно казалось. Потому что в то же самое время настоятель и келарь Савва держали срочный и тайный совет. Доложил им не медля Васька новый Ивин приказ.
— Стало быть, так, — решил настоятель. — Оружейного мастера малец пусть идёт завтра поутру к Кузьке Егорову. А ты ноне же к государеву воеводе шли гонца. Чтобы в пятницу от него пришла подмога к главным монастырским воротам час спустя после полуночи. Ни ранее, ни позднее.
— Если раньше, поди, надёжнее? — осторожно вставил келарь.
— Нет, брат Савва, час продержимся. Зато узнаем бунтовщиков, что есть внутри монастыря. Разом и покончим со всеми.
Глава 19. Кузьма и Васька
Вприпрыжку бежит Васька. Босыми ногами загребает мягкую пыль. Рад — сказать невозможно! Вспоминает вчерашние келаревы сласти, мечтает, как потратит подаренные келарем три копейки — деньги для Васьки огромные. И всё ж, пожалуй, не это главное в Васькином хорошем настроении. Уж больно тайное да важное дело поручил келарь.
