«В Госдуме предложили воссоздать СССР».
Пока Иван глотал новости, шофер заглушил мотор. Они остановились у дома, где в начале девяностых жила Ольга. Здесь все существенно поменялось, двор покрылся пластиком, входная дверь обросла металлом и кнопками, а под козырьком и крышей появился меткий глаз видеокамер. Торец дома окрасился муралом, отражающим дух времени, где на фоне лесов и полей стояла сгорбленная старушка с палкой в руках. Народное творчество. Наскальная живопись. И сразу не поймешь, толи это бабушка с флагом СССР, толи старуха с красной косой, за спиной которой стоит дух убитого солдата.
– Чего рожа такая кислая? – Спросил шофер у Ивана.
– Да не знаю. – Ответил тот. – Что не новость, то какой-то бред. Кажется, что все вокруг идут вперед, а мы назад. Будто движемся в обратную сторону и с каждым днем набираем скорость.
– Ничего подобного! Мы тоже движемся вперед! И с каждым разом все усерднее!
– Не знаю. Раньше все говорили, что все лучшее нас ждет впереди, а сейчас, кажется, что все лучшее уже было.
– Это все твои домыслы, пацан! Мы постоянно движемся вперед, порою даже быстрее, чем все остальные.
– Как-то незаметно. – Возразил Иван.
– Это как посмотреть. Надо понимать одну особенность. Мы все идем вперед, просто у них время движется в одну сторону, а у нас в другую. Вот посмотри.
Иван недоверчиво вскинул руку, на запястье которой лежали часы. Вытянутые стрелки замерли в перпендикулярной позе, а тонкая секундная полоска делала странные движения. Она почему-то двигалась не слева направо, а наоборот, будто возвращалась обратно.
– Это как так? – Сказал Иван, постучав по циферблату.
– Не ломай часы, не поможет. Все нормально.
– В смысле? Что за бред? – Иван схватил за руку шофера и посмотрел на его часы. Они тикали в унисон. – Не может быть. Как это?
– Да все хорошо, успокойся. Нормальные у тебя часы и правильно работают. Просто особенность такая. Я же тебе говорил, не нарушай правила – будет только хуже.
Иван завис и не знал, что ответить. Давление пульсировало в висках, тикая, как секундная стрелка.
– Нарушал же? – спросил шофер.
– Нарушал.
– Ну вот. И я нарушал. Дуракам закон не писан. Ладно, не парься! – Подбадривал его шофер. – Я тоже поначалу приуныл, но потом освоился. Привык и даже оброс оптимизмом. Вот сам посмотри, тут нет ничего страшного. Ну подумаешь, стрелка бежит не от запада, а от востока. Так, неприятная мелочь, что-то вроде того, как надеть дырявый носок. Вроде бы бесит, если обращать на это внимание, а если забыть, то и по хуй, словно и нет ничего. Один хрен никто не увидит, если ты в ботинках. Вот и ты, забудь. Не ссы, прорвемся! Победа будет за нами!
Иван умолк, опустив грустный взгляд на часы, стрелка которых шагала в обратную сторону. Слова шофера слегка отогрели продрогшую душу, и он облегченно выдохнул.
– Ну! – Сказал шофер, вытирая со лба пот. – Вперед в прошлое!
Он повернул ключ зажигания. Мотор загудел, фары окатили светом раскрашенную муралом стену. Нога уперлась в педаль газа.
