Вот тогда появился он.
Хутина поразило его лицо. Казалось, что это лицо мумии. Оно явно относилось к арабскому типу, только странного цвета – оттенка пергамента. Он стоял в проеме дверей, освещённый из коридора. Его приталенная одежда не скрывала тренированное тело, а, скорее, оттеняла его совершенство. Совсем неожиданно для Хутина, в руках незнакомца появилась сабля, которую Хутин не успел рассмотреть, так как она, легко и точно отделила его голову от тела. Дальнейшего Хутин не видел, так как голова скатилась под стол, а незнакомец махнул саблей по Гаагтунгру, располосовав его от плеча до паха. Проснувшийся Веельзевул, взмахнув кулаком, целился в голову незнакомца, но промахнулся и пробил перегородку в коридор, а незнакомец, не мешкая, отрубил эту руку. Точно так же он сделал и со второй рукой Веельзевула, которая хотела схватить его за шею. Безрукий демон открыл пасть, обнажая клыки и оглашая вагон криком, но незнакомец отрубил ему голову, которая, так же, как и Хутина, покатилась под стол. Вовка пронзительно закричал, а Гаагтунгр, волоча за собой вывалившиеся внутренности, протянул обе руки к горлу незнакомца, но тот и ему ловко отрубил голову. Вовка онемел от страха, а незнакомец, зажав ему рот, потащил его по проходу, в направлении тамбура.
— Кончайте беситься, не то вызовем милицию! — очень кстати раздалось из одного купе и на этом все успокоились, так как в вагоне наступила тишина. Дименсиальное тело Хутина потянулось к своей голове, отчего свалилось с полки в проход. Точно так же поступили тела демонов, разыскивая свои головы. В результате данных действий, в проходе нагромоздилась непонятная куча.
Постепенно дименсиальные тела нашли отсутствующие части и образовались три тела: Хутина, Гаагтунгра и Веельзевула. Правда, вышла неувязка, так как голова Хутина прилепилась на тело Веельзевула, а голова последнего присосалась к телу Хутина.
— Потом разберётесь, — остановил попытку обмена Гаагтунгр, и они отправились на поиски Вовки.
Правда, поиски в самом начале оказались в тупике. Возможно, что нападавший, покинул поезд и тогда искать его по вагонам бессмысленно. К тому же, все каюты были закрыты и люди спали, что тоже затрудняло поиски. Следовало также знать, зачем похитителю Вовка, так как от этого зависело, что он будет делать. Стоило предположить, что за тем же, что и Сатанаилу – узнать, куда девался рубин.
«А куда он может деваться?» — рассуждал Хутин. С новым телом ему думалось лучше, к тому же тело обладало немыслимыми возможности, и Хутин посчитал, что ему не стоит спешить меняться с Веельзевулом. «Возможно, что Вовка кое-что знает?» — подумал Хутин и понял, что они поспешили покинуть деревню Метехи. «Устрою Вовке нормальную жизнь, а потом он сам мне всё расскажет!» — рассуждал Хутин, совсем не собираясь посвящать в это Гаагтунгра и Веельзевула. Они разделились: Гаагтунгр отправился в одну сторону поезда, а Веельзевул и Хутин в другую.
Когда Хутин и Веельзевула прошли несколько вагонов и уже потеряли всякую надежду отыскать Вовку, то им повезло. К их удивлению, Вовку и незнакомца они нашли в вагоне-ресторане. Сквозь стекло в тамбуре Хутин увидел плачущего Вовку и присевшего перед ним незнакомца, который тряс мальчика за грудь и что-то спрашивал. Хутин решительно толкнул дверь и стал в стойку. Тело Веельзевула хорошо слушалось его команд, ещё раз убеждая Хутина в том, что его не следует отдавать. Незнакомец повернулся и, не мешкая, как кошка, пошёл куда-то в бок, но, неожиданно, оказался за спиной Хутина и положил руку ему на плечо. Хутин провёл сэой-нагэ, но незнакомец не свалился мешком к ногам, а стал перед Хутиным и тычком ударил по шее, отчего она странно онемела. Хутин, без всяких приёмов, мазнул лапой по лицу незнакомца и, к своему удивлению, увидел, что тот свалился.
Правда, в следующую секунду Хутин свалился сам, но, тут же, вскочил, рассматривая незнакомца. Его внешность, действительно, говорила о том, что противник араб, а цвет лица свидетельствовал о многих годах жизни. «Зачем этому человеку рубин?» — подумал Хутин, так как у него не вызывало сомнения желание незнакомца завладеть раритетом.
— Того, что ты хочешь, у нас нет, — сказал Хутин, но незнакомец не поверил и у него в руках откуда-то возникла его кривая сабля. В это время Вовка очухался от страха и саданул незнакомца графином по голове, отчего тот свалился на пол. Не мешкая, Хутин связал руки незнакомца своим ремнём и оглянулся. На полу валялись несколько тел в белых халатах, вероятно повара и официанты. Хутин прислушался к их дыханию, и оказалось, что они живы.
«Утром скандал будет!» — подумал Хутин и потащил незнакомца в своё купе, чтобы его допросить. Миниатюрный Веельзевул семенил сзади, а Вовка шагал за ним, удивляясь метаморфозам, произошедшим в его отсутствие. Когда зашли в купе, незнакомца свалили вниз и поставили на него ноги. Возвратившийся Гаагтунгр, увидев незнакомца, саданул его пару раз ногой, но тот, вырубленный Вовкой, ничем не мог ему ответить.
Когда незнакомец пришёл в себя, пинаемый тремя садистами, Хутин его спросил: — Как тебя звать.
— Хасан аль-Каин, — сообщил незнакомец, посматривая снизу на четыре головы, склонившиеся над ним.
— Ты ищешь рубин? — спросил Хутин и Хасан, после маленькой паузы, кивнул головой.
— Я же тебе говорил, что его у нас нет, — сказал Хутин, наблюдая за его реакцией. Хасан молчал, бросая горящие взгляды на всех.
— Ты зачем мальца схватил, — уже примирительно спросил Хутин, взглянув на Вовку, свисающего с верхней полки.
— Он что-то знает, — сказал Хасан на ломанном русском, бросив взгляд на Вовку.
— Ничего он не знает, — стараясь быть убедительным, произнёс Хутин, а Гаагтунгр с удовольствием ударил сапогом по животу Хасана. Тот согнулся, но не замедлил спросить: — Зачем тогда он вам нужен?
— Я хочу его усыновить, — слегка приврал Хутин, а Вовка так засветился лицом, что Хасан долго смотрел на него немигающим взглядом. В дверь постучали и Хутин открыл. На пороге стояла проводница и начальник поезда.
— Что у вас происходит? — спросило должностное лицо в железнодорожной форме, поглядывая на дыру в стенке купе.
— Это сделал вот этот товарищ, — сказал Хутин, показывая под ноги, а Гаагтунгр снова саданул Хасана ногой. Начальник поезда немного растерялся, а Хутин добавил:
— Этот бандит бушевал в ресторане, и пришлось его утихомирить.
На Тихорецкой в вагон ввалились несколько милиционеров, которым Хутин воодушевлённо врал, описывая Хасана, как бандита с большой дороги. Пришедшая в себя официантка из вагона-ресторана сразу опознала Хасана и снова грохнулась в обморок. В складках одежды Хасана нашли саблю, что не оставляло ему никаких надежд на освобождение. Его вывели из вагона, поблагодарив Хутина за мужество, а пассажиры целый день заглядывали в купе через дырку, сделанную кулаком Гаагтунгра. Дальнейший их путь прошёл без приключений, только Вовку пичкали всякими сладостями из-за того, чтобы заглянуть в купе и увидеть настоящих мужчин, задержавших опасного преступника. Гаагтунгр и Хутин в старой форме НКВДешников, вызывали невольный страх и уважение, а щуплый Веельзевул со своей страшной мордой, походил на урода. Он всё время пытался поменяться телами с Хутиным, но тот говорил, что не время, так как их видели много народа. Веельзевул терпел до ночи, а когда поезд, в три часа ночи, остановился в Саратове, то вышел в тамбур, где стоял какой-то юноша.
