Чтобы не стоять на одном месте, он побрел по берегу и вдруг увидел маленькую приземистую хижину, крытую соломой, – вероятно, убежище для запоздалых рыбаков. Он переступил порог и бросился на охапку соломы, которая служила постояльцам постелью. Усталость его была так велика, что, несмотря на голод, он тотчас же уснул.
Проснулся он оттого, что сквозь сон почувствовал какое-то движение рядом. Это была собака. Она недоверчиво обнюхала его, заворчала, а потом и залаяла, подзывая хозяина.
Губерт в испуге вскочил. Собака не могла быть одна. Кого она привела с собой? Не жандармов ли?
– Кто здесь? – раздался снаружи строгий голос. – Это ты, Жакоб?
Что-то знакомое почудилось Губерту в интонациях.
– Андерс? – нерешительно спросил он.
– Эгей, кто зовет меня? – спросил Андерс Янг – это был именно он.
Отряхивая солому, Губерт вышел из хижины.
Начинало светать. Андерс недоверчиво всматривался в стоящего перед ним человека.
– Ты кто? – спросил наконец он. – Откуда ты меня знаешь?
– Это я, твой старый товарищ Губерт Бухгардт.
Андерс уставился на него, как на выходца с того света.
– Губерт, неужели ты?
– Я, как видишь.
– Так это ты заходил вчера к нам домой? Говорят, ты бежал из тюрьмы?
– Ты уже знаешь?
– Такие известия быстро распространяются. Тебя уже ищут повсюду.
– Я вижу по твоей настороженности, Андерс, что ты тоже считаешь меня убийцей, – сказал Губерт. – Поверь, это не так.
Он кратко рассказал своему другу все, что с ним произошло за последние месяцы, и закончил свою исповедь восклицанием, которое вырвалось, казалось, из самой глубины его души:
– Клянусь памятью матери, Андерс, клянусь спасением моей души, что я невиновен!
Растроганный Андерс протянул ему руку.
– Бедняга, – сказал он взволнованным голосом. – Сколько тебе пришлось пережить за какие-то полгода! Как это тяжко…
– Я искал тебя, Андерс. Мне необходимо уехать отсюда, и как можно скорей.
– Это понятно. Но куда же ты собрался?
– В Америку.
– Гм, ни больше ни меньше как в Америку… Легко сказать. – Капитан Янг задумался, пытливо глядя на своего друга детства. – Придется помочь тебе. Ботик мой уже нагружен, сегодня к полудню я выхожу в море. Если тебя устроит, могу взять с собой.
– Я знал, что ты мне поможешь, – промолвил Губерт с облегчением. – И не забудь: ты помогаешь не убийце и не преступнику. Беглецу – да, но не злодею.
– Слава Богу! – сказал Андерс потеплевшим голосом.
– Куда направляется твое судно?
– В Англию.
– Прекрасно. Я поеду с тобой.
– Решено. Сейчас придет лодка, но лучше, если ты будешь на судне в качестве матроса или кока и переоденешься в матросскую робу, а то мало ли…
– Я сделаю все, что ты найдешь нужным.
– А вон и лодка за нами. Теперь – молчок. Ты судовой кок, которого я нанял.
– Спасибо твоей собаке, – усмехнулся Губерт. – Не залай она на чужого, мне пришлось бы туго.
На горизонте над морем едва обозначилась слабая светлеющая полоса. Вокруг еще царила ночь. Губерт недоумевал, как Андерс в такой темноте сумел разглядеть лодку, но у капитана Янга был зоркий глаз, и вскоре, действительно, показалась лодка.
На веслах сидел молодой человек, видимо, юнга. Андерс и Губерт заняли места, собака последовала за ними, лодка отчалила и быстро двинулась к невидимому во тьме ботику.
Матросы еще спали, и это было очень кстати. Андерс повел Губерта в свою каюту, где тот переоделся в потертые панталоны, матросскую рубашку и куртку. Андерс дал ему старую вязаную шапку, и Губерт приобрел вид заправского морского волка.
Тем временем рассвело. Проснулись матросы, и жизнь на судне закипела. Через несколько часов им предстояло пуститься в плавание…
Андерс повел своего друга на камбуз, чтобы тот мог утолить голод, и в это время возле ботика послышались плеск весел и окрики. Янг вышел посмотреть, в чем дело, и вернулся встревоженный.
– Черт возьми! – воскликнул он. – Губерт, неужели тебя кто-то выдал? К нам жандармы пожаловали…
– Они ищут меня… – сказал Губерт, меняясь в лице.
– Успокойся, возьми себя в руки, – приказал хладнокровный Андерс. – Еще ничего не известно.
– Если меня найдут здесь, я только навлеку на тебя неприятности.
– Что же ты собираешься делать? Прыгать за борт? Сиди спокойно и ешь как ни в чем не бывало. Узнать тебя трудно. Ты теперь судовой кок, и дело с концом.
Похлопав Губерта по плечу, Андерс вышел на палубу. Вахтенный матрос как раз спускал трап для непрошеных гостей.
Капитан принял посетителей с удивленным видом.
– Что случилось? – спросил он. – Вы хотите плыть со мной в Дувр? Милости прошу, места хватит, несмотря на полную загрузку.
– Мы вас долго не задержим, капитан, – отвечал жандармский офицер, улыбнувшись его шутке. – Мы напали на след одного беглеца, бывшего лесничего Губерта Бухгардта, и он привел сюда, в эту бухту.
– Так-так, все понятно, – заметил Янг. – Вы обыскиваете все суда, стоящие на рейде. Мой ботик к вашим услугам. Только очень прошу вас поторопиться, через полчаса мы должны выйти из гавани.
– Не беспокойтесь, капитан, это не займет много времени. Есть у вас на судне посторонние?
– Если я скажу, что нет, вы ведь все равно будете обыскивать, поэтому прошу, господа, делайте свое дело, – отвечал Янг, ловко обойдя поставленный ему вопрос. После этого он дал команду готовиться к отплытию.
Жандармы осмотрели палубу и надпалубные постройки, после чего капитан повел их внутрь ботика. Решительная минута приближалась. Обыскали кубрики, кают-компанию. Настала очередь камбуза. Капитан гостеприимно распахнул дверь. Жандармы вошли.
За столом сидел человек в матросской одежде и торопливо ел. При виде жандармов он кивнул с полным ртом и продолжал жевать.
– Это наш кок, – сказал капитан.
– Завидный аппетит, – пробормотал старший жандарм. – Куда ведет эта дверь?
– В кладовую.
– Отворите ее, и наше дело будет окончено.
Жандармы тщательно обыскали кладовую и, не найдя ничего, покинули ботик.
Опасность миновала, и теперь Губерт мог вздохнуть свободно.
Когда жандармы отчалили, капитан представил нового повара своему экипажу. Кое в ком из матросов шевельнулось подозрение, уж не тот ли это беглец, которого ищут жандармы, но они сочли за благо помалкивать на этот счет. В конце концов, какое их дело? Главное, что теперь на судне есть кок, и им не придется по очереди исполнять эту неприятную для них обязанность.
– Вот видишь, – шепнул Андерс своему другу, – верно говорят, что смелость города берет.
