непохожесть на испанку, хотя речь её была без малейшего акцента.
— Тебе, наверное, не сидится на одном месте? — спросил он.
Томаса улыбнулась, и Хуан подумал, что у неё отличные зубы при тонких губах без примеси тёмной кожи негра. И волосы никак не подходили под испанские. Длинные, прямые и очень светлые. И ростом она была высокая, не ниже Хуана, а, возможно, и выше. Мира была немного ниже.
— Привычка, сеньор. Всю жизнь скиталась по разным… — она замялась, но храбро закончила: — По разным трущобам и ночлежкам.
— У тебя уже есть возлюбленный?
— Я никого не люблю! Они мне все противные, козлы вонючие!
— Значит, ты не такая плохая, как считает Пахо, — усмехнулся с хитринкой в глазах Хуан. — Есть в тебе нечто, что выделяет среди твоего сброда.
В глазах Томасы промелькнул интерес. Она слегка задумалась и тут же с живостью спросила:
— Вы считаете, что я смогу подняться выше, дон Хуан?
— Если откажешься от своих привычек, и используешь благоприятный момент. Он может и не появиться, но в случае его появления ты не должна упустить своего шанса.
— Что-то говорите вы путанно, сеньор! Попроще бы, если можно.
— А ты привыкай, Томаса. Тебе это может пригодиться. А то ты говоришь, словно нищая бродяга. Даже мне это сильно заметно.
— А кто меня учил? Эти самые бродяги и трущобы: Будь они прокляты!
— Попробуй последить за своей речью. Я уже это прошёл и осталось совсем немного. Тоже влияние нищей толпы и прочего… — он не стал уточнять.
— Думаете, я смогу, сеньор?
— Всё завидит от желания, Томаса. Без этого ничего не получится. Я тоже не мог научиться читать, пока не взялся за ум. Оказалось, что не так уж и трудно. Зато теперь кое-как, но справляюсь с бумагой. Всё легче будет.
— Мира-то приревновала вас, сеньор, — улыбнулась Томаса, меняя направление беседы. — Остерегитесь, дон Хуан!
— Пусть не дурит. Мала ещё думать об этом.
— Ничего не мала! Вполне взрослая сеньорита! В городе мужчины только на неё и смотрят, когда попадаем в город. А что дальше будет? — Томаса хитро и многозначительно улыбнулась. Её голубые глаза удивительно мило прищурились, и Хуан должен был признать, что эта девчонка создаст большую конкуренцию Эсмеральде в скором будущем.
Эта мысль развеселила Хуана. Стало приятно ощущать себя в центре внимания таких симпатичных девушек, как эти совершенно разные и внешне, и внутренне, что замечалось не сразу.
Отдыхал Хуан всего день. И потом стал обдумывать, что Мира позволит продать из украшений, что он привёз. Девочка тут же заявила, что он может продать всё, что ему угодно.
— Тебе ведь нужны деньги, Хуан. Что можно без денег сделать здесь? Лучше всего эти два перстня и… — она помолчала, добавив: — и эту жемчужину.
— Тут я с тобой не согласен, Мира, моя милая! Это подарок мне дали для передачи в твои руки. От женщины, очень мне дорогой. С нею я прожил мало времени, но это было время настоящего счастья. Я не могу этого сделать, Мира! — Хуан строго глянул на девочку, долго испытывающе смотрел, пока та не отвела глаза, опустив голову.
— Мира, ты не должна так реагировать на это. Пойми, что я вольный казак, и могу поступать, как захочу. Разве моя связь с той женщиной преступна? Или я нарушил какие-то свои обязательства веред тобой? Обещал вернуться и позаботиться о тебе. Это я обещал твоей бабушке. И выполнил всё. И ещё предстоит многое сделать. Денег-то у нас нет, их надо раздобыть в Понсе. Не такое это простое дело, моя милая Мира!
Мира все же отказалась принять жемчужину. Хуан не стал настаивать, спрятал её и пошёл в город искать покупателя на перстни. Много он за них не взял, но месяц отличной жизни был обеспечен со всеми расходами на предполагаемый отъезд в Понсе.
— Пахо, пошли на рынок покупать коляску, — предложил Хуан и прибавил: — Мулы у нас есть. Мы должны иметь приличную коляску или лёгкую полукарету с верхом.
— Правильно, что вы так решили, хозяин! Нужно показать, что вы не простой обыватель, а уважаемый человек.
Хуан улыбнулся, слушая эти слова бывшего раба.
— Пахо, помнится, мы договаривались, что ты не будешь навивать меня хозяином. Или ты не так понял тогда?
Негр неопределённо пожал плечами. А Хуан ещё добавил:
— Ты свободный человек и должен получать плату за работу. Потому я для тебя не хозяин, а товарищ, друг. Ведь сколько мы с тобой пережили вместе!
— Простите, я уже отвык от тех далёких лет. Как-то неудобно с вами так.
— Договорились, что больше мы не будем возвращаться к этому разговору. Пошли со мной. Ты опытней меня в этом дела.
Дома Хуан заявил Мире:
— Завтра мы все отправимся в город на новой коляске. Пусть посмотрят, что за дядька у тебя, моя красавица. Да и мне пора познакомиться с городом поближе. Проще говоря — с его людьми. Поэтому прошу нацепить свои украшения и дать немного Томасе. Много не цепляй, но все же что-то новое необходимо надеть.
— У меня платья нет, Хуанито. Как быть с этим?
— С платьем можно повременить. Завтра же купишь материал и закажешь у лучшей портнихи себе пару платьев. И смотри не скупись.
— А мне, сеньор, вы не соблаговолите предложить что-нибудь подобное? — с немного покрасневшими щеками спросила Томаса.
— А ты не подумала, что можешь меня разорить? — Хуан строго глянул на девушку, потом смягчил взгляд. — Хорошо, Томаса. И тебе перепадёт немного. Но прошу не воображать, что ты тут можешь что-то требовать.
Томаса опустила глаза, присела с поклоном, и Хуан улыбнулся, поняв, что эта девушка уже приняла к сведению его советы.
Пахо важно восседал на козлах. Сзади сидели остальные жители домика. У соседей было чем чесать языки. Все они стояли у своих калиток и глазели на коляску с пассажирами. Мира робела, смущалась и скромно махала рукой, проезжая мимо.
В центре города их тоже приметили. Один молодой сеньор даже приветствовал коляску галантным поклоном, сняв шляпу и улыбнувшись Мире.
— Видела? — наклонился Хуан к девушке. — И это только начало. А может, это молодой кабальеро Томасе отвесил поклон, а?
Девушки посмотрели друг на друга, покраснели чуточку, и отвернулись, смотря на лавки. А Хуан про себя подумал, что это может быть началом вражды и соперничества.
Полдня были потрачены на хождения по лавкам. Вернулись домой нагруженные покупками. Усталые и счастливые, девушки болтали без умолку, обсуждая фасоны платьев и как это будет сидеть на них.
Хуан наблюдал за ними, усмехался
