— Я… — Набравшись смелости, я подошла к нему близко-близко, обняла его лицо ладонями, заставляя посмотреть на меня. — Я не хочу забывать, Вэй. Я хочу запомнить тебя и то, что ты чувствовал ко мне.
Он накрыл мои руки своими большими теплыми ладонями. Затем поцеловал одну мою ладошку, вторую и убрал от своего лица, продолжая сжимать их.
— Зачем? — спросил Вэй. — Зачем тебе это знать? У меня было достаточно времени, чтобы понять, что ты за человек, Адалаис Литин. Ты понимаешь цену слову — верность, и это одно из тех качеств, что я ценю в людях. Я не слепец и вижу, как ты уже какое-то время борешься с собой. И раз эта борьба есть, значит, ты уже расставила приоритеты, и расставила верно. Да, мне больно, я задыхаюсь, объятый жаром Преисподней, в которую превратилась моя душа, но я говорю, что твой выбор верен. Он тот, кого ты полюбила и выбрала, ради кого отважилась на изнурительное и опасное путешествие среди пиратов. Не побоялась ни смерти, ни насилия, ни банального грабежа, неся на борт свои деньги. Ты все поставила на кон, ради спасения одного единственного мужчины. А, значит, твои чувства к нему истинны, а я… Я всего лишь короткое мгновение. Исчезну, растворюсь среди множества воспоминаний. И, чтобы я не чувствовал, это останется только моим. Мой ангел всегда будет здесь, — он прижал мою ладонь, все еще зажатую в тиски его пальцев, к своей груди. — И я счастлив уже тем, что ты есть… Пусть и не со мной. Дери меня дьявол!
Вэй вдруг резко отступил назад, выпуская мои руки из захвата, развернулся и стремительно направился прочь от меня. Я глядела ему в спину, и моя душа взбунтовалась против его слов. Что-то тягучее, мучительное и невыразимо горькое заполнило мое существо, заставляя стиснуть кулаки и закусить губу, не давая себе расплакаться. Сорвавшись с места, я бросилась за ним, ухватила за руку и развернула к себе. Долго вглядывалась в его лицо, и все никак не могла подобрать слов к тому, что душило меня. Оказывается, иногда чувства облечь в слова практически невозможно. И я вновь молчала, снедаемая желанием сказать ему, что он никогда не сможет стать для меня воспоминанием, потому что стал гораздо большим, чем я даже сама подозревала. Всевышний, да что же это?! Почему так щемит в груди? Зачем моя душа рыдает от мысли о завтрашнем дне? Она ведь должна петь, а мне так тяжело и больно, словно я отказываюсь отчего-то важного и нужного мне. К чему эти терзания?
— Ты ошибаешься, Вэй, — наконец, смогла выдавить я. — Я не верная. Верные не борются с собой, они неколебимые столпы своей веры. А я всего лишь слабая женщина, растерянная и испуганная тем, что позволила своему сердцу биться для другого мужчины.
Вэй накрыл мне рот ладонью и отрицательно качнул головой.
— Молчи, глупая, молчи! — заговорил он. — Ты сама не знаешь, что можешь натворить своими словами. Не позволяй мне увериться в том, что моя борьба с собой напрасна, иначе я сделаю то, о чем потом будет сожалеть мы оба. Ты о минутной слабости, а я, глядя на твои терзания. Молчи!
— Что ты можешь сделать, Вэй? — шепотом спросила я.
— Не отдать, — коротко ответил он и отвернулся. — Забрать и увезти отсюда. Вот, что я хочу. Это сейчас самое сильное из желаний. Потому не искушай меня.
Я шагнула к нему и положила руку на плечо. Мужчина сдавлено вздохнул и попытался отстраниться. И тогда я попросила о том единственном, о чем смогла позволить себе просить:
— Вэйлр Лоет, поцелуй меня еще один раз… Пожалуйста.
Капитан развернулся и короткое мгновение вглядывался мне глаза, освещенные блеклым сиянием луны. После сглотнул и обнял меня, привлекая к себе.
— Всевышний, — прошептал мужчина, — дай мне сил.
И он склонился ко мне, накрывая мои губы своими. Я закрыла глаза, положила ладони на широкую мужскую грудь, ощутив, как быстро бьется сердце Вэя, и ответила ему. Поцелуй капитана в этот раз не был ни жадным, ни грубым, ни порывистым. Он словно отдавал мне всю ту нежность, что накопилась в его душе, щедро делился своей любовью, забирая мои чувства и горечь от скорой разлуки и невозможности изменить саму жизнь, чтобы все было иначе. Но сложилось все так, как оно есть. И изменить уже было ничего невозможно. Я постараюсь разлюбить тебя, капитан Лоет, но этот поцелуй будет со мной, как напоминание о том, что ты был в моей жизни, и сколько места в ней занял, мой невыносимый пират.
Вэй оторвался от моих губ и еще крепче притиснул к себе.
— Надо возвращаться, — глухо произнес он.
— Да, — прошептала я, обнимая его так сильно, как только могла.
Но мы так и не вернулись. Сначала долго сидели, прижавшись друг к другу, потом легли. Я устроилась на плече своего капитана, проваливаясь в тревожный сон, который часто прерывался. И тогда я открывала глаза и чувствовала тепло объятий Вэя, кажется, так и не сомкнувшего глаз в эту нашу последнюю ночь. А когда затеплился рассвет, я почувствовала, как меня осторожно поднимают на руки и несут куда-то.
Открыв глаза, я взглянула на капитана, но так и не решилась ничего спросить. Он принес меня на место нашей стоянки, так же аккуратно положил и коротко прикоснулся к губам. Я вновь была с закрытыми глазами, и Вэйлр подумал, что я сплю. Он нежно провел ладонью по моей щеке и прошептал:
— Прости меня, мой ангел, у меня больше нет сил бороться с собой.
Он отошел, а я удивленно подглядывала, как мужчина толкнул боцмана, некоторое время что-то тихо говорил ему. Господин Даэль кивал, ничего не отвечая. После этого Вэй сел на лошадь и сорвался с места в галоп. Я села, глядя ему вслед, и вдруг со всей отчетливостью понимая, что он ушел. Слезы потекли по щекам, но я даже не попыталась сдержать их, лишь сдавленно прошептав:
— Вэй… Прощай.
Большего сказать не смогла. Рыдания душили меня, боль рвала сердце на части, но я приняла все это, как и решение капитана. Долг велел мне закончить то, ради чего я прошла через столько испытаний. Но позже, сейчас у меня не было сил даже на то, чтобы выплакать свое горе за пределами стоянки, чтобы не посвящать никого в то, что творится у меня на душе.
Господин Даэль подошел ко мне. Он сел рядом, обнял меня и зарылся пальцами в волосы, ничего не говоря и давая опустошить сердце. Пираты, так же молча, поднимались со своих мест, собирали заплечные мешки и не смотрели в мою сторону. Только Самель бросил на меня быстрый взгляд, отвернулся и утер большим пальцем одинокую слезу.
Отряд терпеливо ждал. Постепенно я затихла. Господин Даэль дал мне еще немного времени, а после произнес:
— Душа моя, Хаддиса ждет нас. Вам решать, куда мы отправимся дальше. Можем вперед, а можем и, — он заглянул мне в глаза, — назад.
